В обеих описанных ниже историях нет ни капли вымысла. В первом случае, я была свидетельницей, а во втором - участницей.
Жара еще не наступила и сидеть на парковой скамейке в тени развесистого клена было безмятежно приятно.
В нескольких метрах от меня на небольшой детской площадке в песочнице на корточках сидел мальчонка лет пяти-шести и сосредоточенно сооружал что-то похожее на замок или крепость. Накануне прошел обильный дождь, песок не успел еще высохнуть и замок поднимался все выше и выше. Уже вокруг замка выросла толстая крепостная стена с дозорными башнями по краям, все по правилам средневекового строительства.
Мамаша мальчугана сидела на краю песочницы, читала книгу, изредка коротко взглядывала на него и его строение и опять принималась за чтение.
- Ой, дружище, -вдруг в испуге воскликнула она, посмотрев на ручные часики - я же опаздываю, мне должны работу привезти через двадцать минут, бросай свой замок, бежим скорее! Как я могла забыть!
- Мама, мамочка! Ну можно я дострою, мне совсем немного осталось, а то обязательно кто - нибудь разрушит!
Ты же знаешь, я никуда, ни на шаг не отойду отсюда! Вот, вот эта тетя за мной посмотрит, она согласится, она добрая, неожиданно для меня умоляюще произнес он.
Его большие голубые глаза, обрамленные густыми темными ресницами , на которых уже подрагивали слезинки, смотрели так жалобно, что я ,конечно же, пообещала присмотреть за ребенком.
Не знаю, состоялся бы ли такой договор сейчас, в наши дни, когда мошенников разных мастей развелось видимо-невидимо, но тогда, в шестидесятые годы мы были добрее и доверчивее.
Женщина скороговоркой сообщила мне, что ее зовут Любовь Марек, сына зовут Борис , что живут они в доме напротив, что в детсад никак не пробиться, очередь,. поэтому она делает кое - какую работу дома, по вечерам, когда все уже угомонятся. И вот сейчас ей обещали привезти эту работу прямо домой, выдалась оказия, так что она ,как говорится, “одна нога здесь, другая там” или наоборот, неважно, но она прибежит не позднее чем через полчаса .
Успокоенная моим обещанием присмотреть за ее сыном, Люба умчалась, а будущий зодчий продолжил свою творческую работу.
Я с удовольствием наблюдала как он придумывает все новые и новые фортификационные укрепления .Замок уже окружал ров с потайными ходами в башни, а несколько палочек от мороженого, перекинутые через ров, должны были служить мостом.
В это время на площадке появились новые персонажи - бабушка с девочкой примерно такого же возраста как Боря. По тому как вела себя девочка, я поняла, что они уже встречались, но ни дружбы, ни вражды между ними не было.
Занятый своим делом мальчуган не обращал внимания на девочку, что ее совсем не устраивало. Она прыгала через скакалку все ближе и ближе к его строению, бросала мелкие камушки, которые попадали или в него или рядом, ходила по бортику песочницы - все напрасно, “объект” был неуязвим.
Тогда она подошла к нему совсем близко и громко выкрикнула: -” Борька, дурак! “и тут же отскочила на безопасное расстояние.
Мальчик поднял голову от своего сооружения и с обезоруживающей доброй улыбкой ответил: - “да ладно, пусть, а ты, Леночка, умница” .
На лице девочки отразилось недоумение и она опять подбежала к нему: - “ Борька дурак, дурак, дурак!”
- Хорошо, я понял, ты считаешь меня дураком, а я считаю тебя умницей, договорились?” - спокойно ответил малыш.
Нет, ее совсем не устраивали условия такого договора и сильно топнув ножкой, она уже злым голосом выдавила из себя: “ты, Борька, дубина- дурачина, вот!”
- Да ты стишок сочинила, молодец Леночка! - с улыбкой сказал юный укротитель строптивых .
Реакция была совсем не та, что она ожидала. Явно разочарованная, она подошла к бабушке и потянула ее за собой подальше от этого такого не по годам мудрого мальчишки.
Да, всего пару обезоруживающе добрых слов, а какое воздействие. Мальчик бесспорно владел искусством убеждения - сначала уговорил мать и, попутно, меня
оставить его заниматься тем, что ему интересно, а затем легко и просто усмирил девчонку-задиру.
В это время вернулась Люба со словами благодарности, но я прервала ее:
- Хотите, я пролью бальзам вам на душу?
и рассказала ей об инциденте с девочкой .
- Ваш сын вырастет добрым и умным человеком, пообещала я.
Дай - то Бог , чтобы мое “пророчество” сбылось .
Эта встреча неожиданно пробудила во мне воспоминание об одном случае в моем далеком - предалеком садиковом детстве. Причем картинки, тогда происходящего, всплыли четко и в красках и в мельчайших подробностях.
Как на экране я увидела большую комнату нашего детского сада, именуемую залом, около печки на маленьких стульчиках сидят дети вокруг Софьи Михайловны, нашей воспитательницы, которая читает им сказку “Колобок”.
Я не знаю, почему детям пяти - шести лет читают сказку для самых маленьких, а не, например, сказки Пушкина или Чуковского, я знаю только, что мне неинтересно и скучно. У меня в руках моя домашняя кукла Катя, с которой я не расстаюсь ни днем , ни ночью, поэтому вид у нее довольно потрепанный, она моя лучшая подружка и мне не важно, что платье у нею вылинявшее, волосики частично повылезали и глазки уже не закрываются, как раньше. Я ей рассказываю все мои любимые сказки, поверяю страшные тайны и делюсь обидами. Она молчит, но я знаю, что она меня понимает и любит, не то что моя родная бабка, из - за которой меня отдали в этот противный детский сад, потому что она не захотела со мной “возиться”. А что со мной так трудно возиться, - покормить два раза, да книжку почитать, ну может быть еще погулять по дороге в магазин, всех делов то , возиться, скажет тоже. А то что в садике днем спать надо и молоко с пенками пить заставляют, это ей все равно.
Про колобка в сотый раз я слушать не хочу и мы с Катей идем в уголок , от всех подальше, и я расскажу ей сказку про Али- бабу и сорок разбойников. Мы идем тихонечко, чтобы Софья Михайловна нас не заметила. Для нее самое главное, чтобы дети не шумели, а то у нее голова болит, поэтому она на нас кричит: “Тихо! Не вопите, как ненормальные, у меня от вас голова раскалывается”.
И вот иду я на цыпочках, не дыша и вижу Вовку Слепнева, он под роялем сидит и что - то из кубиков строит, видно тоже похождения колобка ему безразличны.
Мы с Катей мимо идем, нам до его постройки дела нет, разве только на минуточку остановимся посмотреть, только глянуть и все. И вдруг этот Вовка сгребает все кубики, ломая сам при этом свою работу, ложится на них всем телом и шипит : “мое, не дам, иди отсюда! “
Как сейчас, я вижу его круглую, большую, стриженную под короткий ёжик белобрысую голову, маленькие злобные поросячьи глазки и… один кубик торчащий из под его локтя.
Он стал мне так противен , как что - то скользкое , студенистое с перепончатыми лапами. Я схватила этот торчащий кубик и шарахнула по его башке. Естественно, зал огласил низкий Вовкин рев, слившийся с воплями Софьи Михайловны.
Понимая, что я сделала ужасное преступление - ударила человека, да еще и до крови, стоя в углу до самого прихода родителей, прощения просить я все - таки не желала, а только повторяла, сквозь всхлипывания : “жадина, он жадина, мне не нужны были его кубики, он жадина! “
Родителям я тоже не смогла объяснить причину моего “праведного гнева “ , да они и не пожелали ничего слушать, возмущенные моим бесчеловечным , по их словам, поступком.
А вот если бы я , как мальчик Боря, улыбнулась, когда мальчик Вовка , сломав свое строение, сгреб все кубики под себя, сказала ему….
Не улыбнулась , не сказала ему добрых слов, поэтому вырос Вовка, наверное, злым и жадным, может быть стал “ новым русским”, а потом и крутым бизнесменом или того хуже, рэкетиром..