КОЗЬИ ДЕЛА.
Казимир - молодой козлик. Конец лета, кончается август. Его очень сильно начали занимать вопросы размножения. А нам решение козловых вопросов надо спланировать так, чтобы окот был в конце февраля – начале марта. Сшил из старой джинсовой штанины фартук с ремешком, и повесил его на козлиную спину. А чтобы фартук не сползал назад и не мешал справлять малую нужду, сверху прикрепил его бечевкой к ошейнику.
Соседка Надя, проходя мимо, спрашивает, для чего это у козы под пузом висит. Обьясняю, что это козел, а не коза, и для чего фартук. Надя восхитилась: «Вот это контрацептив!!!»
Идет мимо сокурсник, тоже вопрос задает, для чего джинса висит. Говорю: «Коля , скачет Казимир, как сумасшедший, из-под передних ног грязь летит, все пузо и пах забрызгивает, это вроде брызговика у машины. Коля в тон: «Ааа, а козам это не нравится, когда забрызгано!»
Молодая коза, Гулька-Рогулька подросла и к осени стала «строить» своих безрогих сестер. Рожки у неё острые, как шпаги, да и торчат в разные стороны. Чтобы не покалечила никого, повязал ей на рога рукав от старого ватника , обвязав его шпагатом. Соседи стали интересоваться, что это, мол, у козы голова обмотана. Чтобы долго не распространяться, говорю: «Да голова у ней разболелась, видать простыла где-то!» люди посмотрят, посмотрят, и больше ничего не спрашивают.
На следующий день подвел Гульку к розетке и электролобзиком отрезал рога, не трогая живую часть.
Любят козы, как и всё живое, чтобы их приласкали, погладили, пообщались с ними, а ещё лучше, расчесали щеткой. Вывожу гулять – щетка в кармане. Зову Белку. Белка старшая, подходит с достоинством, не торопясь, становится боком, поворачивает голову назад, начинает лизать бок. Это она показывает, откуда начинать. Обычно в этом месте у неё или обломочек стебля, или другая соринка, которую она не может сама удалить. Начинаю вычесывать с этого места, потом голову, шею, разворачиваю на другой бок и тоже вычищаю. После этого говорю: «Иди, пасись!» Белка уходит.
Зову следующую: «Чернушка!» - Подходит козюха. У этой тоже надо чистить те места, что недоступны языку и копытам - голову, шею, грудь, спину, а лучше – все. Чернуха, когда подходит, обязательно ей надо обнюхаться нос в нос, я терплю. Потом во время процедуры кладет голову или на левую руку, или на грудь, замирает, закрывает глаза, пока не услышит: «Иди, пасись!»
Зову: «Гулька!» Гулька давно заждалась своей очереди в парикмахерскую. Терпение у неё уже на исходе, быстро подходит, с силой упирается башкой в живот, или ногу и ждет, пока стараниями хозяина мех не станет чистым, мягким и приятным на ощупь.
После этого нет, нет, да и подойдет какая повторить ещё раз такую приятную для животного процедуру. Чищу, не отказываю.
Подходящих козлят просто глажу рукой. Некоторые, вспомнив, как я кормил их на руках, решив, что началась игра, неожиданно норовят вскочить на колени, или стать на них хотя бы передними ножками.
Гулька заметила, что ведро с кормом стоит на столике для дойки, обычно я его убираю. Выскочила в калитку, когда я заносил им воду, и уверенно пошла на столик к ведру. Доилась уже только она, я не стал ее возвращать назад, хоть подкормка в кормушках у коз была, захотелось самой побыть, ну, хорошо, будь. Пожует животинка дерти, походит по двору, пообщается с утками, курами, с Шариком, мурлычущего перед нею кота, подошедшего потереться, старается потягать для порядку за ухо, потом снова на стол к ведру. . .
Зову её из комнаты: «Гулька!» - она не поймет, откуда голос, крутит головой, но откликается: «Ме-ке-ке». Пришло время доиться. Кричу из комнаты: «Гулька, становись доиться!» Гулька молча зашла на столик, и стала ждать, пока мы не вышли её доить.
Это тоже относится к серии «Хотите – верьте», я и сам бы не поверил, если бы мне такое рассказали. Понимает животинка, чего от неё хозяева хотят.
Но все было именно так!