После наледи у всех было хорошее настроение, поэтому в тот день прошли еще довольно много. Остановились ближе к ночи. Вокруг стояла тишина. Малиновые сполохи быстро поблекли и растворились в сумерках уходящего летнего дня. Темнота поползла в одинокие ложбины и на крутые горные склоны, постепенно заполняя оставшееся пространство. Всюду дно долины было таким бугристым, что его можно было принять за недавно раскорчеванное поле или ухабистую дорогу. Надо было разбивать лагерь, но лучшего места найти не удалось. Палатка геологов попала прямо на кочки, доходившие почти до пояса. На них рос мох и невысокий кустарник.
— Ну и кочка! — не удержался Роман. — А как же тут спать? Такой мы еще не видели. По-моему это что-то из ряда вон выходящее, какая-то природная аномалия.
— Согласен, — отозвался Дубовик. — Тут кочки какие-то неземные, словно мы попали на другую планету. Слава Богу… — его голос стал отдаляться и пропал где-то за палаткой.
Ночной мрак уверенно расползался по небу и причудливыми мазками густых теней лег на землю. Разогретый за день воздух вытеснил холодный ветер.
— Как же такое случилось, как эти бугры образовались? — поеживаясь от пробирающего до костей холода, раскладывал вьючные седла Роман.
После длинного перехода хотелось быстрей закончить с лошадьми и добраться до теплого спальника. А у Дубовика из головы не выходили следы неизвестного, отметившегося возле наледи. Пересилив себя, он сказал в шутливом тоне:
— Это всё проделки вечной мерзлоты, или, как теперь называют, многолетнемерзлых пород. Пришла хозяйка Медной горы, захотелось ей достать богатства из-под земли, а мерзлота не пускает. От досады она как топнет, но опять ничего не получилось. Зато из-под земли забили фонтаны. Только была там не питьевая вода, а текучая глина. Из этой глины образовались высокие холмы, заполнившие эту плоскую, как стол, долину реки. Со временем высокие холмы подверглись выветриванию и превратились вот в такие маленькие бугорки, заросшие растительностью.
В отблеске огня Роман увидел улыбку на лице Дубовика и, позабыв о холоде, расстегнул куртку.
— Это, конечно, сказка, на самом деле такие кочки образуются при выжимании пластичных пород с глубины на поверхность. Вроде бы ничего особенного, а на каких-то участках суши, вроде этой долины, можно увидеть потрясающие результаты. Это не предел творчества природы, я думаю, бугры бывают намного больше, к счастью, нам они не попадались. Мерзлота повинна и в образовании термокарста* и во многом другом, что усложняет нашу жизнь. Особенно при строительстве зданий и сооружений, — добавил он со знанием дела, как будто был ученым мерзлотоведом или опытным строителем.
Поверх брезента застелили кошму, и она надежно закрыла все бугры, но, когда разложили спальные мешки и легли, оказались между кочками. Не повезло только Роману: голова и ноги ушли вниз, а спина перегнулась на возвышении. И сколько он ни кру¬тился - приспособиться не смог. Пришлось равнять площадку. Под спальник парень бросил свои болотники и всю одежду, включая накомарник, однако этого оказалось недостаточно. Только положив две полные конские сумы, более-менее выровнял место.
«Вот тебе и тайга! — ворочаясь с боку на бок, думал парень. —
Услышав это
слово, представляешь бескрайние просторы, занятые лесом и горами, бурные реки. А тут каких-то десяти квадратных метров ровной земли не нашлось, чтобы поставить палатку. Ну какая же это тайга! »
Утро выдалось солнечным и безветренным. Палатка быстро нагрелась, внутри стало нестерпимо жарко. Даже не верилось, что вечером от холода пронизывало насквозь, а с восходом солнца так потеплело. Не дождавшись общего подъема, как из парной, выскочил Дубовик. В ручье он помылся до пояса и, напевая какую-то легкую песенку, подошел к Антону, колдовавшему с завтраком. Дежурный промыл отваренные макароны и, слив воду из кастрюли, высыпал на большую сковородку с разогретой тушенкой.
— Вкусненьким запахло, — поводил носом Александр. — Быстро ты управился!
Еще полчаса до подъема, а у тебя уже завтрак готов. Прямо хоть народ буди. Как тебе это удалось?
Вопросу Дубовика он не удивился. До того, как стать геологом, он прошел две производственные практики, во время которых так же, как Роман и Стас, постигал премудрости полевой жизни. А потом были многодневные маршруты и полевые работы, где пришлось оттачивать свое мастерство.
— Ничего особенного, просто научная организация труда. Ты же видел, - с вечера я заготовил дрова и сухую растопку, принес воду и налил в кастрюлю, а утром только чиркнул спичкой.
Не имея навыков таёжной жизни, много времени уходит на то, чтобы развести огонь. Но если ты не можешь сварить кашу или даже отварить макароны, рискуешь сидеть на сухом пайке.
— Класс! — невольно вырвалось у Дубовика. — Опыт, как говорится, не пропьешь. Теперь надо приучить наших мужиков к порядку, а то по утрам тянут резину. В итоге мы поздно выходим и, соответственно, с темнотой останавливаемся на прикол.
— Саша, посмотри, снова пустая, — Антон показал на консервную банку, валявшуюся возле костра. — Так же, как вчера, кто-то слопал всю сгущенку. Ничего не пойму, вроде все на виду, а такая ерунда получается.
Дубовик не верил своим глазам, такого у него еще не было.
— Интересно! Я сам ее поставил в предбанник, думал, утром доедим, а тут такая катавасия. Кстати, ты где ее нашел?
— Да там она и стояла, возле входа в палатку.
Александр осмотрел место происшествия и, не обнаружив ничего существенного, за что можно было бы зацепиться, выбросил пустую банку.
— Почти как в детективе, — произнес он загадочно. — Сгущенка растворилось в
ночной мгле, как туман. Вот дела! И что, никто не признается?
— Стас спит, а Ромка встал еще до меня и смотался к своим лошадям. Может, он
приложился?
Когда все собрались на завтрак, Дубовик спросил о пропавшей сгущенке, и оказалось, что никто ее не ел.
— Так что она, испарилась? — не выдержал Александр. — Вот просто так сама взяла и куда-то пропала. Вы же взрослые люди, я думаю, понимаете, что в природе ничего само по себе не возникает и не исчезает. Наверно, кто-то из вас навернул и молчит, боится об этом сказать, — давил он психику, думая, что виновник сознается. Однако все молчали, и от этого на душе у геолога стало тоскливо. — Ну ладно, я допускаю, что кто-то вчера случайно съел и промолчал, но два дня подряд! Мужики, простите меня, но это просто нахальство. Нормальные люди так не поступают! Тот, кто это сделал, взял не только своё, а прихватил то, что принадлежит другим. Мы все находимся в одной равных условиях: одинаково пашем, живём в одной палатке и едим одно и то же. Никто от вас ничего не прячет и не ест втихаря. У нас всё на виду. Я понимаю, после нашей скудной пищи хочется чего-то вкусного, но вы видите сами - ничего лишнего нет и пока взять неоткуда. Как видите, на охоту рассчитывать не приходится. Надо потерпеть, на базе отъедитесь.
— А может, это Шарик, — зевая, спокойно сказал Стас. — Пока мы спали, он тихонечко с нашей сгущенкой расправился и смотался, а вы тут разборки устраиваете. Кстати, это ещё тот жулик! За ним нужен глаз да глаз.
Дубовик понял, что никто не признается, и взволнованно сказал:
— Ну конечно, Шарик! На него можно все валить, он ведь ничего не скажет. Но в этом деле есть одно «но»: была бы банка полностью открыта, можно было бы списать на собаку, но, вы знаете, в банке были пробиты две небольшие дырки. И главное - пустая банка осталась на прежнем месте. — Он обвел всех холодным взглядом и добавил: значит, среди нас завелся вор.
Вскоре о происшествии все забыли. А виной тому стали следы, которые Дубовик увидел возле наледи. Только в этот раз они отпечатались на песке, поэтому были чёткими и ни у кого не вызвали сомнений. Прошедший здесь человек по-прежнему направлялся в ту же сторону, что и перегонщики. Были на нём резиновые сапоги, соответствовавшие сорок первому размеру, с полустёртой подошвой. Как определил Александр, неизвестный был невысокого роста и отнюдь не богатырского телосложения. Кто прошёл, можно было только гадать, однако все сошлись на том, что по всем признакам - это сбежавший зэк Тимоха, о котором говорил Огонёр перед перегоном. Он угнал двух верховых лошадей и теперь укрывается где-то в тайге. Сомнения вызывало только то, что он ходит пешком, но Дубовик легко их разрешил:
— Что тут голову ломать - еды не было, и он их прикончил. Для этого и угнал из
деревни.
Порядившись, геологи предположили, что Тимоха шёл с наледи, куда ходил на
охоту. Только удача обошла его стороной, охотник возвращался с пустыми руками. Александр сделал ещё один очень важный вывод: убежище бандита находится где-то рядом.
— А вообще, что он тут делает, зачем так далеко забрался? — спросил его Антон. — Как будто больше негде спрятаться. Зачем ему понадобилось уходить в тайгу? Заметь, зимой. Нет, по-моему, здесь что-то не так: или тут проходил не бандит, или того бандита вообще не существует в природе. Мы столько прошли и только сейчас встретили чей-то след. А дорога, между прочим, здесь одна.
— Да кто бы знал, чем он занимается в тайге. Возможно, охотится на зверя и птицу. Так сказать, заготавливает на зиму, а может, золотишком промышляет. Чем черт не шутит: накопытил золотую россыпь и тихонечко себе моет. То есть, ведёт незаконную добычу драгоценного металла. Ради того, чтобы разбогатеть, можно забраться хоть на край света, лишь бы только не мешали. Он же знает, что над его головой висит карающий меч закона. За хищничество, между прочим, дают приличный срок, если влетишь, еще и поколотят, чтобы другим неповадно было.
Чтобы снять все вопросы, перегонщики решили пройти по следу неизвестного. До рудопроявления «Оборонное», где предстояло провести геологические маршруты, оставался один переход.
____________
*Термокарст - просадка, образовавшаяся в многолетнемерзлых горных породах в результате их оттайки.