- Ты свободный человек?
-Да!
-Уверен?
-Да!
-А чем свободный человек отличается от раба?
- Ха! Свободный человек делает все, как он хочет. Он независим от мнения окружающих, независимый, короче.
-Скажи, а свободный человек подчиняется законам?
- Ну, да. Но если законы разумны. И если осторожно.
Я невольно стал свидетелем этого разговора, сидя на заднем сиденье в машине. Выдыхая сигаретный дым в настежь открытое окно, я точно знал, чем разговор закончится, поэтому просто улыбался и смотрел на проносящиеся мимо машины. Этот разговор всегда заканчивался одинаково.
Была приятная весенняя погода, природа пробуждалась, ярко светило солнце, и мы открывали дачный сезон в этом году. Я не мог не радоваться, в моей жизни было все, наконец, отлично, моя шикарная длинноногая девочка осталась дома с нашим сынишкой, чтобы я мог оторваться и погулять на даче с друзьями. На работе все было круто, на днях меня повысили до главного юрисконсульта фирмы, зарплата повысилась вместе с должностью одновременно. Я был здоров, красив, счастлив и чувствовал себя совершенно окрыленным и свободным.
Сашка с Никишем говорили о свободе. Никиш чувствовал себя, наверное, также, как и я, абсолютно счастливым, властителем мира, если так можно сказать. Сашка же, казалось, хотел вывести нас всех на чистую воду, развинтив миф о пресловутой свободе. Он всегда это делал, кто бы ни был его собеседник. Сегодня очередной жертвой стал Никиш.
Сашка продолжал:
- Ну, вот слушай. Ситуация. Ходят красивые люди по городу, неспеша так ходят, прогуливаются. Вдруг шепот по улицам: «Градоначальник идет!», а следом за этим бегут полицаи и всех этих взрослых красивых расслабленных людей заставляют освободить улицу, ведь градоначальник идет. Причем люди нисколько не мешают, никакой агрессии, просто гуляют. Как бы повели себя эти люди, будучи свободными?
- Ну, я считаю, что это бред. Неуважение какое-то. Ну и что из того что градоначальник? Они просто гуляют, никому не мешают. Так и видится картинка, как красивые дамы здороваются с ним с небольшим реверансом, а мужчины делают то же самое кивком головы. Эдакий 19 век.
- Хорошо, так, по-твоему, должно быть. Но картинка другая! Бегут полицейские и разгоняют народ, никто не спрашивает людей ни о чем. Служаки перекрыли проход, чтобы никто из этих благородных людей не мог находиться рядом с этим, с позволения сказать, градоначальником. Что они должны сделать, если свобода для них не просто слово?
- Ну, они все приличные, культурные, конечно, они не будут с кулаками кидаться, не по статусу это скажем таким людям. Но я думаю, что такое происшествие быстро разнесло молву о неподобающем поведении полицаев.
- Полицаев? Ты считаешь, они сами это придумали и побежали толпу разгонять? Такие вот люди, службой наученные подчиняться приказам старших по званию, сегодня вдруг проявили невиданную инициативу? Я правильно тебя понял?
- Ну, да, служба безопасности там какая-нибудь вменила, что надо так, и никак иначе.
- Это из области «Царь – хороший, бояре – плохие», понимаешь? Царь дает указания этим боярам, только он, на то он и царь. А они всего лишь пешки, пытающиеся выслужиться на рабочем месте. Им в большинстве случаев даже думать не приходится. За них решают старшие по званию. А за самого старшего боярина – царь. Это очевидно свободным людям, почему же ты этого не видишь?
- Ну, хорошо, допустим, ты прав, - согласился Никиш, ведь он свободный человек, а не раб какой-то. - Все идет от царя. Тогда эти граждане должны выразить протест, недовольство таким положением вещей. Это быстро распространится и дойдет до градоначальника, что так делать категорически нельзя.
- И что? Моделируем ситуацию дальше. Она повторяется через неделю. Милые добрые люди гуляют, вдруг повторяется все один в один, бегут полицейские и разгоняют их. То есть их недовольство ничему не научило градоначальника. Что тогда?
- Тогда надо открыто выражать протест уже. Прямо сразу здесь, находясь в самой ситуации. Царь этот должен услышать от них недовольство, увидеть, что они против такого положения вещей.
-Давай дальше. Они высказали свое «фи» царю, он это абсолютно точно услышал и увидел. Но плевать он хотел на этих людей. Хотя слушать их недовольства он тоже не намерен. Что тогда? Он придумывает закон о том, что выражать свое мнение запрещено, а если кто выразит, того в кутузку посадим. И снова на улицу рванул проверить, правильно ли поняли новый закон граждане. Идет опять по улочке, а впереди полицейские разгоняют всех, расчищая ему дорогу. А люди эти недовольные, мины у всех злые, но они молчат и расходятся. Никто ж не хочет в кутузку. Только лишь всеобщее презрение читается в глазах.
- Не, ну, че это за люди такие? Рабы какие-то! Бунт бы устроили, надрали бы жопы всем этим полицейским, показали бы царю, что он охамел вконец.
- Не могут они, Никиш! Знаешь почему? Потому что рабы, потому что их запугали. Хотя в реальности этих людей гораздо больше, чем полицейских или каких-то там начальников. Народную волю проявить не сумели, импичмент, так сказать, не смогли объявить. А он, чувствуя свою безнаказанность, властвует дальше, принимая законы еще похлеще, чтобы люди запуганы были и безвольны.
- Дебильная ситуация твоя, Сашка. Мы, слава богу, живем не в твоем больном мозгу… Да что там такое? Пробка что ли?- запереживал Никиш, пристально вглядываясь в дорогу.
Машины замедлили ход, все четыре полосы из Москвы в сторону области были забиты, и мы практически перестали двигаться.
- Да что там такое? – снова повторил наш водитель и вышел на улицу посмотреть, что затрудняет движение.
Ничего не было видно, вереницы машин тянулись далеко впереди. Только в навигаторе стали появляться сообщения от таких же бедолаг в пробке: «Светофор не переключается», «Сломался светофор» и уставшее: «Да сколько ж можно? Кто-то звонил в аварийку по светофорам?»
Уже двадцать минут мы не двигались, водители выходили курить прямо здесь на дороге, а я совершенно не желавший провести субботу в пробке, наконец, дозвонился в службу, занимающуюся светофорами. На том конце провода сказали, что заявку приняли. И мы простояли еще 35 минут.
Некоторые водители начали жать на клаксон авто, выражая недовольство.
Сашка спросил Никиша: «А ты чего не сигналишь? Тебе ж тоже не нравится сидеть в пробке. Или нравится?»
- Слушай, не доставай, не до нравоучений так-то. Конечно, не нравится, кому может нравиться проводить так выходной?
- Возможно, те, кто жмут на клаксон, обеспокоены больше, чем ты.
- Да пойми ты, это ничего не решит. Что светофор заработает от того, что я нажму? Или что? Как это может повлиять? Да сигналят единицы, вот если бы все разом, я бы тоже погудел, а так…
- Но ты же свободный человек! Тебе не нравится что-то. Вырази несогласие!
- Я свободный, но на светофор пока влиять не научился, извини, - раздраженно ответил Никиш.
Еще через 30 минут в рядах автомобилистов почувствовалось слабое шевеление, очень медленно машины поехали вперед. Так прошло еще минут 25 в черепашьей езде.
Я не лез в разговор, не подначивал Никиша, просто на какой-то момент я потерял свое ощущение вселенского счастья, ощутил себя в ловушке, западне, на которую я повлиять никак не мог. Я снова курил и таращился в окно.
Вдруг мимо нас по полосе, ведущей в Москву, пронеслись полицейские автомобили, 4 штуки, следом пронеслось еще 4 черных мерседеса, потом - черная тонированная кульминация процессии, хотя нет, вот еще точно такая же проехала следом. Замыкали кортеж 4 мерса и 2 полицейские машины. Все авто в кортеже были снабжены синими маячками. Это не были машины «скорой помощи», что неслись спасать жизни. Это не были пожарный автомобили, несущиеся вырывать людей из пламени пожара. Это даже не были полицейские, преследовавшие банду преступников.
Все стало сразу ясно. Светофор работал исправно. Просто какая-то «шишка» неслась в Москву из Внуково. А сотрудники ГИБДД, в ручном управлении регулировали работу светофора. А мы все, как бесправные обитатели, ждали, пока нас пропустят.
«Точно, как рабы!» - мелькнуло в голове.
Никиш заматерился. Вероятно, в его голове пронеслись аналогии с Сашкиной историей. А сам Сашка сидел и ухмылялся.
- Ну, что, свободные граждане, можете передвигаться. Царь-батюшка проехал, теперь и смердам можно.