Субстанция

Это накатило снова. Какая-то тварь пролезла в грудь и задушила болью.
-Гони эту тварь метлой под зад. А еще лучше, сожги на костре! – советует знакомый психолог. – Эти твари живучи. Присосутся – не отодрать. Главное, вовремя заметить их и уничтожить! Не стесняйся в выражениях! - он говорит о субстанциях, питающихся энергией человека. - Можешь мне не верить, а подсядешь на антидепрессанты - конец тебе.
«Что ж, прогоню эту тварь метлой! Пошла вон, скотина!» - а в голове навязчиво шныряют мысли про Жизнь и Смерть, про Любовь и Нелюбовь…Это расстраивает нервы, натягивает струну.
«Я им не нужна! Я чужая! Они не любят меня! - свернулась калачиком, натянула на голову одеяло. – А еще это наследство, как насмешка. Отец подарил  мне мою детскую комнату, где когда-то мы с ним вдвоем секретничали, и он читал мне книги, а сестре завещал весь наш огромный дом,  квартиру, гараж, машину.
-Ты всего добьешься сама, - говорит равнодушно мама. – Зачем тебе эта конура?
Отрубила лодочку от причала. Был у меня когда-то берег, куда можно было вернуться. А теперь этого берега нет.
Лодочку брата занесло в Америку, моя тоже дома не задержалась. А сестра из причала сделала кормушку и подсела на нее конкретно. Главное, прикинуться несчастной, и тебе отвалится.
Когда же ты стала такой меркантильной, сестричка? Когда ты стала такой равнодушной, мама? Когда я стала вам всем чужой?
«Все, хватит! Голова болит от этого спама!»
-Ты мудрая, девочка, - говорил отец. - Ты все поймешь! - а сам такой печальный.
-Я приму любое твое решение, папа.
И вот оно – решение отца, непонятное мне. Почему он так поступил со мной и братом? Почему все отдал моей сестре? Мне - детскую. А брату  ничего?
«Пошла вон! Субстанция! Сожгу тебя! Схвачу за ножки и в огонь! Надоели твои вопросы! - включаю газ, подношу спичку к конфорке. Сжигаю липкие щупальцы, вцепившиеся в мой мозг. Падаю в кресло. Смотрю в окно. А там месяц и звездочка. Всего одна звездочка. Не хватает только заунывной песни муллы для полной картины воспоминаний.
Маленький оазис в пустыне. Мама моет меня в корыте. Грубо и больно трет мочалкой. Мыло попадает в глаза. Плачу. Получаю подзатыльник. Не больно, но обидно. За что? Не люблю ее руки. А ее руки не любят меня. Я это чувствую.
-Мой ее сам! – кричит мама. – Надоела! Зачем я ее вообще родила?
Ласковые, заботливые руки отца моют мою непослушную голову, аккуратно, чтобы мыло не попало в глаза.
- Оставь ее! – мама хватает меня за плечо. - Привыкнет к мужским рукам, станет потаскухой! – и снова подзатыльник. – Не будь такой капризной!
Я наблюдаю за мамой. Красивая, очень красивая женщина. Всем она нравится, и ей нравится всем нравиться.
-Ты не любишь папу! –кричу я.
-Перестань за мной шпионить! –и тут же жалуется . – Она невыносима!
А я целую ее пятки, нежные, розовые, когда она лежит в постели в шелковой рубашке.
-Вот иудушка, - смеется весело и говорит отцу. – Иногда я ее боюсь. Смотрит на меня, как будто считывает мои мысли.
Теперь я и сама боюсь себя, мама.
Синеватые блики в газовой конфорке. Плавится на плите моя неадекватность!
« Суб-станция! Ха-ха-ха-ха-ха! - смеюсь громко. - Вот же дура! Субстанцию сжигаю!»- а в груди так больно, будто гвоздь ржавый в сердце вогнали.
-Откажись от своей доли! – требует сестра.
-Заплати , и я откажусь.
-У меня нет денег.
-Значит, я подарю ее какому-нибудь бомжу.
-Когда подаришь?
-Потом. Когда мамы не станет А пока эти метры будут ее охранной грамотой. От тебя.
Вижу страх в ее глазах:
-Не надо из меня суку делать!
Мучайся, дорогая. Мучайся. Надо щелкнуть тебя по холодному носу рублем, как шелудивого пса, чтобы не гадила там, где живешь.
-Ты мудрая, доченька. Ты все поймешь, - говорил папа.
А я не понимаю! Не понимаю ничего! Отца не понимаю! Сестру не понимаю.  Маму не понимаю. Себя не понимаю!
Брат после похорон перестал звонить матери.
-Некогда звонить. Да и говорить не о чем.
-?
-Родиной попрекает. А для меня Родина там, где я сыт и доволен!
-А ты сыт?
-По горло. Отстань, а? Сестра борется за выживание. Мать на ней помешана, не лишай их смысла жизни. Забудь и живи дальше.
-Семья разваливается.
-Семья там, где тебя любят и ждут. А тебя там любят и ждут?
Больно как. В детстве сестре делали несколько раз переливание крови. По ошибке, наверное, влили кровь хищника?
Когда отец заболел,  мать позвонила мне. Я позвонила сестре.
-Купи отцу лекарства. Мне до вас ехать два дня! Я уже взяла билет.
-Я моюсь в ванной. А на улице дождь.
Лекарства она не купила.
- Врачи оставили его дома...умирать. Зачем ему эти лекарства?
Кашляю. Давлюсь кашлем. Аллергия. На сестру.
Утро серое. Первый снег, а небо как перед грозой. Забудь и живи дальше. Встань с дивана и убери квартиру. Сколько будешь еще изводить себя вопросами? Смахиваю пыль, мою полы. Бросаю уборку, иду в бассейн. Пятьдесят метров вперед, пятьдесят назад, пятьдесят – вперед. Еще пятьдесят метров. Душ. Фен. Суббота. И снова мысли о том, что случилось со всеми нами, почему мы стали такими?
Лесопарк. Пять километров по асфальту. Еще пять. Еще пять. Пятнадцать километров вопросов.
-Почему ты не пускаешь меня домой, мама? Чем я тебя обидела? –спрашивала , когда отец был жив.
-Не выдумывай. Просто хотим уединиться.
Уединиться? Сколько длилось такое уединенье? Три года? Не выдержала и помчалась домой. Без спроса. Было много улыбок, формальных разговоров, и мамины слова:
-А я бы от всего отказалась ради сестры.
-А она инвалид? Бомжует? Живет в квартире, что отец ей подарил. А ей все мало?
-Она в детстве много болела.
-А как же брат?
-Брат в богатой стране живет! – кричит сестра. – Он там все имеет!
-Спросите  священника, - отвечаю я. -Правильно вы поступаете , или нет. Может, я ваша приемная дочь? - отец вздрогнул, как от удара. Смотрит в окно. Потом мне в глаза .
Папка, любимый! Почему не бросилась тебе на шею, не обняла, не поцеловала твою колючую щеку? Не попросила прощения?
-Мама, ты никогда не приезжала ко мне. Ко всем мамы приезжают. А ко мне нет. Почему?
-И не приеду. Я домашняя.
Она никогда не работала. Красовалась при папе, и жила без забот.
Спрашивает задумчиво:
-Почему ты никогда не жаловалась? Сестра твоя постоянно жалуется. А ты нет. Стиснешь зубы и молчишь.
-Не хотела вас расстраивать. Зачем вам мои проблемы?
Я смотрю в ее зеленые заплаканные глаза. Неужели ей трудно было заглянуть в коробку с лекарствами и дать отцу нужное?
-Я не думала, что он умрет, - недоумевает она. – Я думала, он будет всегда рядом. А он умер! Умер!
-Всегда живет только Ленин, а мы все смертные, мама.
Все ясно. Она не знала, что у отца больное сердце. Не сказал ей. Нелепо как все. Я всматриваюсь в его мертвое лицо. Еще недавно он был жив. И вот теперь он мертв. И лежит такой беззащитный в гробу. В дорогом костюме, красивом галстуке. На лбу какая-то белая ленточка.
Катастрофа. В нашем доме случилась катастрофа.
Он лежит в гробу, я смотрю на его пиджак, а вижу почему-то в майке.  Вижу синяки на его плечах и груди.  Что здесь произошло?
Выбегаю в коридор, где в одиночестве бродит мать.
-Я требую объяснений!
Слезы текут по ее щекам.
-Как ты узнала? Кто  сказал?
-Он сам мне это показал!
-С ума сошла? Как он мог тебе это показать?
Кричу яростно: «Отвечай!».
Испуганно и быстро начинает говорить: «Я не спала три ночи. Он постоянно разговаривал. Спрашивала, с кем говорит? Отвечал: «Кристос. Кристос». Порывался встать. Выгибался весь. Думала, упадет, а я не смогу его поднять. Так и будет лежать на полу. Не знаю, что на меня нашло. Стала щипать и бить его. Кричала. Обзывала по-всякому. Только бы не упал на пол. Потом он уснул, и я уснула. А утром проснулся, спокойный такой. Улыбнулся. Я спросила: «Есть будешь?» - кивнул головой. Поел немного и закрыл глаза. Думала, он спит. А он умер.»
Закрываюсь в ванной. Давлюсь слезами. Зажимаю рот руками, чтобы задавить в себе крик.
«Почему ты такая, мама?»
Через две недели после похорон я вернулась в город, где теперь живу, в мою квартирку – небольшую, но уютную. Раньше мне здесь было хорошо и спокойно. А теперь нехорошо и неспокойно. А всё потому, что эта гадкая субстанция задушила меня вопросами!
Беспрерывно звонит телефон. Устала ждать, когда он заткнется. В трубке знакомый голос моего, не знаю, как его назвать , еще не определилась, кем он мне приходится  - этот мужчина.
-Что делаешь?
-Гоню субстанцию.
-Гони психолога. Субстанция вернется. Адаптированная к твоим действиям. Будет еще хуже. Ищи ответы. Сама. Только так излечишься от боли.
-Надоел.
-Я взял абонемент на лыжные горки. Поедем?
-Аха. Пока, - бросаю трубку.
И снова звонок.
-Опять ты? Ну не надо мне сейчас звонить!
-Сука! – истошно кричит мать охрипшим простуженным голосом. – Бомжа решила в дом вселить?
Все ясно, сестричка наябедничала.
-Я хотела поставить ее на место.
-Дрянь!- бросает трубку. У меня дрожат руки. Болит в груди. Сердце колотится громко, можно оглохнуть от этого стука.
Да что же это такое?
Вспоминаю маму. Сидит на кровати, разложив вокруг себя фотографии отца.
- Я жила с ним, как в раю. Что же мне теперь делать? Что делать?
-Жить.
-Меня накажет Бог за то, что я щипала его? – она падает в подушки, рыдает в голос.
Обнимаю ее за плечи, прижимаю к себе.
- Папа любил тебя. Бог тебя тоже любит.
Она берет в руки мой портрет.
– Ты была его дочкой, зачем мне теперь этот портрет? – открывает шкаф. – Зачем мне все эти платья? Возьми себе , - сует мне в руки платье. - Оно теплое. А ты всегда мерзнешь. – Вынимает из шкафа кортик отца. - Отдай его брату.
Я смотрю на кортик, и душа полнится скорбью. Умер отец. Остался кортик. А еще его книги – на польском,  немецком, английском.
-А я не знаю ни одного языка, - мама берет в руки книгу, бережно переворачивает листочки.
Интересно, за что папа так любил ее? Посвящал стихи, называл «моя любовь, моя ласточка, моя радость, моя жизнь»?
Как она будет жить без него? Красивый цветок, взлелеянный на ниве щедрой любви отца. Она не знает реальной жизни и наверное, думает, что деньги растут на деревьях?
-Почему ты не любишь свою сестру?
-Я люблю ее, но боюсь пить чай в ее доме.
-Не добивай меня, - снова плачет. – Мне больно все это слышать.
Понимаю, мама хочет жить привычной жизнью, рядом с моей сестрой, что всегда была под боком. Я и брат давно уже улетели из гнезда.
Сестра радостно строит какие-то планы, это видно по её глазам. Отвожу взгляд.
«Ну почему, почему в мою голову лезут все эти паскудные мысли? »
Стараюсь не думать о смерти отца, мне кажется, он слышит и видит меня, и не хочет, чтобы я плакала. Я чувствую его рядом.
-Я боюсь духов, -говорит мама.
-Ты веришь в духов?
-Ляг со мной рядом. Боюсь спать одна.
Ложусь в постель на место папы, где он умер, и где его одевали в последний путь, и эта постель делает меня невесомой и согревает своим жутким теплом. Для меня это страшное испытание. Но мне очень жаль мою маму, и я не могу ей отказать.
Ложусь рядом с ней с первого дня похорон отца, и так каждую ночь...шепчу ей теплые добрые слова, пока она не уснет, а в голове моей вертятся слова из какой-то давно забытой книги: "Я просил у Бога терпения. Он послал мне испытания. Я просил у него мудрости. Он послал мне проблемы. Я просил сохранить жизнь отца. Он забрал его душу. Я просил у него денег, он дал мне возможность трудиться. Я просил его научить меня любить людей. Он сказал: это то, чего я ждал от тебя. Бог не дал мне ничего из того, о чем я просил. Но дал все, что мне было нужно".
Две недели за свой счет перескочили на третью, и надо было возвращаться к себе. Я а вместе со мной уехала и субстанция, вцепившаяся в мой мозг и отравившая мою жизнь.
-Ты уже проснулась? - звонит мама. -Я не разбудила тебя? – и снова плачет. - Звонил нотариус, сказал, ты отказалась от детской в пользу сестры. Это правда?
-Правда.
-Почему не сказала сразу?
-Забыла.
-Ты ведь не будешь сторониться нас теперь?
- Конечно, нет. Мы же семья. Переезжай ко мне жить, а? Я позабочусь о тебе.
- Нет, я хочу жить у себя дома.
Она еще не знает, что сестра просила меня забрать маму к себе, потому что хочет продать этот дом.
-Ей нельзя доверять деньги, - внушает мне сестра. - Отец оставил ей деньги на жизнь. Она всё потратит на ерунду. Ты же знаешь, какая она.
- Ей хватит и на жизнь и на ерунду.  Он и тебя не обидел.
-А что он мне дал? – злится сестра.
-Ну как…
-Он ничего мне не дал! Это всё моим дочкам! У меня дочки растут! А мне самой ничего не надо!
-Будешь себя так вести, мы с братом переиграем завещание.
-Как?
-Просто.
Она пугается, и верит в то, что мы так и поступим. Начинает стыдливо оправдываться и обещает заботиться о маме. У каждого своя субстанция.
Эх, сестричка, сестричка...Почему ты такая? Сколько тебе еще придется сражаться с самой собой, пока не научишься самому простому – любить?

«Бог не дал мне ничего из того, о чем я просила. Но дал все, что мне было нужно".
Бог он такой, каждого поставит перед выбором.
Мой выбор уже сделан, пока только на уровне подсознания, осознание придет позже…  Но на душе  вдруг стало спокойно и светло.
Ты всё правильно сделал, папа.