Муки, которые не проходят

Михаил Мороз
               
                Будто бы незначащая встреча

Всегда рискую нарваться на злую иронию, когда представляю публике мои  записи о прогулках с псом Жоркой. А что мне делать, когда способы общения с миром у меня ограничены, а добывать вести о реальном мире людей и природе пишущему человеку – неистребимая потребность?
 
От телевизионных вестей, которые известным способом «канализируются», отбираются, на властную особинку спрямляются, коммерчески подкрепляются, устаешь и даже предсказываешь, как они будут преподнесены. Пенсионеру, ограниченному стенами городской квартиры, некуда осенью и зимой податься, чтобы осуществить в действительности потребности в неформальном общении с людьми, прежде тебе неведомыми и не обремененными некими условностями официозного или должностного этикета и ограничениями, не позволяющими говорить простодушно и прямо.

Я уже не раз проверил на практике наших с Жоркой прогулок, что обязательно наткнемся на того человека, с которым непременно пообщаешься. И этим общением я прежде всего обязан Жорке, потому что редко кто пройдет мимо чудной, симпатичной собачки, чтобы не улыбнуться. Рыжий и в меру лохматый, с топорщащимися, но аккуратными усами и бородой, с пушистым хвостиком, задранным кверху,  он мило выпученными глазками, искоса, как недоверчивый младенец, смотрит на незнакомца и лает только на тех, кто пьян или нагло себя ведет. Других, кто нежен, он подпускает и дает себя погладить или поласкать за ушами. Особенно добрых он чует за версту и может лизнуть раз или два протянутую руку, если те не будут делать резких движений, подойдя к нему.

Сегодняшняя прогулка, так вышло,  началась довольно поздно. Небо очистилось от реденьких туч, похожих  на тонкую кисею, выглядело высоким, синим и бездонным. Серебряный диск луны,  уже  до половины ущербный,   таял в синем сиянии. Жорка бодро семенил ножками по аллее парка. Небольшое снежное покрывало вчерашним ветерком сдуло с дорожки, и по ней, словно жестянки, скребли редкие промёрзшие  листья кленов. Жорке они были удивительны своим странным поведением, он часто останавливался или бежал вслед за ними. Так он попал под ноги прохожему, который нагнулся и погладил пса. Жорка признал, что прохожий безопасен,  и лизнул того в ответ. Знакомство состоялось.

- А  вашу собачку я знаю. Читал я  о ней в местной газете, где печатают ваши зарисовки о природе. И жена увлекается текстами зарисовок и даже вырезает их, складывая в отдельную папку, - доложил он мне о своем отношении к тому, о чем я пишу. Не скрою, мне было  приятно слушать похвалу  Жорке,  однако  в адрес  моего авторства похвала была неожиданна и приятна вдвойне. Как тут не остановиться и не пообщаться!

- А у меня нынче горе, - объявил он мне. – Такое, что никому, даже лучшему из тех, кто владеет словом, его не отобразить. Вчера бандеровцы ввели военное положение по пограничным областям. Сумская область Украины граничит с нами. Вот она тоже в этот список военного положения попала. Курите? – спросил он меня, зажигая сигарету. Я сказал, что нет.  – И не надо. Я месяц назад бросил, да вот снова пришлось прибегнуть к дыму. Вроде успокаивает, - сказал он мне, затягиваясь так, что его морщины у глаз обнажились бесчисленными бороздками, губы посинели. «Видать, сердечник со стажем», - подумал я и, успокаивая его, сказал, что, дескать, доиграется эта хунта до определенного решения, обязательно что-нибудь изменят там.

-  Видите ли, моя дочь на Сумщине, замужем за хохлом. А тот офицер. Заболела дочка. Да так, что надо было срочно сюда, домой. Тут и операцию надо ей делать. Всё договорено было с врачами. А как теперь поедешь за ней туда? Кто пустит? И кто её выпустит, если она жена военного? Присобачат и ему, и ей государственную измену. А детям как? Живут в Глухове. Считай, была Россия при СССР.

Помолчали. Затем мой собеседник, видя моё участливое отношение к его беде, вскипел словами, нервно теребя сигарету, желал донести до меня ту единственную правду, которая была ведома только ему:

- Во всём, что происходит теперь, виноваты у нас только два человека: Горби и Ельцин. Они преступники. Из всех  преступников они самые мерзкие. Мир таких мерзавцев не знал и не ведал.. Ведь развалить такую страну и втянуть в это преступление по развалу Державы  население могли только самые отъявленные негодяи и разрушители. А теперь пожинаем плоды этих хищников. Незаконно, у  народа не спросивши, подписали  некоторые из них позорную бумагу на развод, который теперь кровавит по всему периметру России.  Их судить надо! А им почетные пенсии дали, Елицин-центр вознесли до небес, повыше Мавзолея Ильичу, загораживая того фанерой в каждый День Победы… Не знаю теперь, как дочку спасти, когда у главы нашего государства руководитель хунты украинской в партнёрах признанных ходит…
………………………………………………………………………
После я весь день ощущал себя неважно. Была очередная, казалось, совершенно незначащая встреча. Но она мучила и мучает меня своей тяжестью, и муки эти не проходят…