Васька Елисеев считал себя царём природы. Плюгавенький такой царёк, вечно или пьяный, или с похмелья. Работал плотником по ремонту судов на заводе в Соломбале, рабочем районе Архангельска. Вот и сегодня вышел на работу после выходных в аховом состоянии.
Бригадир его, вообще-то спокойный мужик, не выдержал и сказал:
- Ты, Елисеев, и Бога не боишься…
- А чего бояться, если его нет?
- А кто же есть?
- А я есть – царь природы! Ни Бога, ни чертей не признаю, не боюсь, поскольку их не видел и в них не верю!
Бригадир только рукой махнул. Держал он Елисеева в бригаде исключительно по своему жалостливому характеру. Где и кому алкоголики нужны, хоть и тихие?
В это время бригадир чертей тоже расставлял своих работничков. Он, услышав слова мужика о том, что тот чертей не боится, решил его чуток поучить. Подозвал отдохнувшего молодого чёрта и, указав на Ваську, коротко сказал:
- Вот тебе наряд. Допекай этого, пока вечером спать не уйдёт.
И молодой чёрт полетел исполнять свою работу. Он считал, что сегодня здорово повезло! Ни тебе сажи от котлов, ни слёз вдов возле тел грешников, ни самого тяжёлого – соблазнения праведниц. Работа предстояла лёгкая и непыльная: целый день творить мелкие пакости, пока мужик не уснёт вечером…
Васька подошёл к банке с гвоздями, взял несколько, стал брать молоток. И будто его чёрт под руку толкнул! Гвозди – по всей палубе, молоток – на большой палец ноги. Заскакал на одной ноге, заохал. Ученик плотников, ехидный парнишка, съязвил:
- Что, дядь Вась, руки с бодуна трясутся?
Тот засопел и велел собрать гвозди. Взял топор, проверил лезвие и до крови царапнул палец. Выдохнул:
- Да что за чёрт?
Ученик тут как тут, ехидничает:
- Да его же нет в природе. О ком вы, дядь Вась?
Елисеев погрозил парню кулаком и начал заколачивать гвозди. Четверть века работал он плотником, а такого не было никогда: за десять минут три раза по пальцу молотком попасть! Ехидный парнишка повернулся к Елисееву и посоветовал:
- Дядь Вась! У молотка поверхность маленькая. Лучше топор возьмите!
- Я те щас возьму!
Мужик схватил топор и понёсся за учеником с целью припугнуть, чтобы тот замолчал. Да и ушибленные места хорошего настроения не прибавляли. Трап ходуном заходил под их ногами. Василий судорожно уцепился за поручень, рука соскользнула, он выпустил топор и уцепился другой рукой, чтобы не загреметь в холодную воду Северной Двины вслед за инструментом. Парнишка остановился и завопил:
- А дядя Вася казённый топор утопил!
Плотник встретил сумрачный взгляд бригадира и отправился заколачивать гвозди.
Докантовался до обеда, но в столовую не пошёл. Забрался в большой ящик, велел разбудить через час и уснул. Все ушли. Проснулся от того, что покачивался в воздухе, а кто-то кричал:
- Вира помалу! Вира!
Он вскочил, чуть не вывалился из ящика и дико заорал: подъёмный кран тащил его с палубы на берег. Понял, кто укрепил стропы! Взбеленился:
- Ну, я до тебя доберусь!
А как доберётся, и сам не знает.
Ящик опустили на причал, Василий как был: всклокоченный, сонный, злой и с бодуна, вылез и попался на глаза комиссии, которая во главе с директором завода шествовала по причалу. Сразу узнал, что уволен с сегодняшнего дня! Кранты! Он прохрипел:
- А я до обеда работал!
- Хорошо. Сегодня – рабочий день, а завтра – запись в трудовой об увольнении.
Василий зашёл на судно, сообщил о несчастье бригадиру и увидел, что тот облегчённо вздохнул. Ах, вот как? Тогда и работы больше не ждите! Ушёл на верхнюю палубу и решил спать там до конца смены. Крепко спал, ничего не слышал. А когда раздался гудок об окончании рабочего дня, хотел встать – не получается! Приколочены штанины и рукава громадными гвоздями. И почему не услышал? А что? Здоровый сон на свежем воздухе, с похмелья и после перенесённых переживаний. Дёргался-дёргался, ну ни дать ни взять червяк под лопатой. Заорал что есть мочи! В это время директор завода комиссию по судну водил. Не поленились подняться и посмотреть, кто так истошно орёт.
- Убрать этого! Отколотить! Чтоб ноги его больше здесь не было!
Таким сердитым всегда вежливого, корректного директора ещё никто не видел. Он сам был готов «отколотить» царя природы во всех смыслах! С трудом гвоздодёром выдернули гвозди из палубы.
Шёл домой несчастный Василий и ворчал:
- И принёс же чёрт эту комиссию на мою голову! Главное, именно после выходных!
Сам не замечал, что то и дело о том говорил, в существование которого напрочь не верил. В автобусе ему на ушибленный палец ноги наступили каблуком. Чертыхнулся. Нашёл место и быстро сел. Оказалось, на жевательную резинку.
Дома заварил чай, стал в кружку наливать. Крышка с чайника слетела, горячие брызги и заварка – в стороны, он дёрнулся и чаем полил светлую домашнюю рубаху.
- Чтоб этого ученика черти взяли! Из-за него руки трясутся.
Молодой чёрт заулыбался. Этот ехидный парнишка уже у них с сегодняшнего дня в списки будет занесён. Еще несколько раз к чертям пошлют – и можно парнем заняться! Да он и сам как бесёнок.
Василий всё колобродился по квартире. Что мужик только сегодня ни разбивал, что ни проливал, что ни рвал, а спать не ложился. Не на работу завтра! И днём поспал. Чёрт уже устал весь. Только присядет отдохнуть – а хозяина квартиры в ванную занесло. Плетись, ломай ему кран. В коридоре к антресоли полез. Чёрт табуретку дёрнул за ножку, чуть самого падающий Василий не пришиб. Охает, а сам к аптечке поплёлся. Пришлось «помочь» йод и зелёнку на диван и ковёр пролить.
В два часа ночи измотанный чёрт зло подумал:
- Вот гад у меня бригадир! О-о-ой…
Опомнился, но было поздно. Бригадир у чертей жалостливым характером не отличался и отреагировал на оскорбление мгновенно: чудная чёрная блестящая шёрстка молодого чёрта вмиг стала белой!
Он осмотрел себя и застонал так, что Василий огляделся и испуганно прошептал:
- Кто здесь?
- Я! Я – чёрт! Ложись спать, алкаш чёртов!
- Кто это говорит?
- Я! Из-за тебя перекрасили! Ложись, а то сейчас табуретом по голове вырублю!
Василий огляделся и увидел в зеркале… белоснежного чёрта с длинными рогами!
- Так не бывает! Вас нет в природе! Мне чудится! Я два дня пил!
Незваный гость, рассвирепев, размахнулся и хуком справа двинул алкашу что есть сил! Рявкнул:
- Пил, говоришь? Так на, закуси!
Не дожидаясь, пока Васька Елисеев уснёт, он полетел к бригадиру выпрашивать прощение и возврат чёрного цвета в обмен на души сразу трех алкоголиков! А не хватит, то добавит еще лжесвидетеля. Да и паренёк ехидный уже на заметочке... Ведь если не простит – черти же засмеют!
Елена Соломбальская