– В Афганистан мы входили вторыми, – начал свой рассказ Владимир Дмитриевич Гайворонский. – А перед этим была «учебка» – сержантская школа в Ашхабаде. Присягу принимали по дороге. Заходили из Термеза в ДРА своим ходом в январе 1980 года, на Уралах-375 с прицепленными гаубицами.
Только вошли – попали под яростный обстрел. Духи накрыли, как щенят. Страшно было до жути. Ведь молодые новобранцы до армии и автомата в руках не держали: не во всех школах, особенно на периферии, преподавали военное дело. Парням приходилось начинать с нуля. Были и такие, кто впервые взял в руки автомат лишь во время присяги.
Когда огляделись, увидели людей с длинными бородами. Оказалось, что новички прибыли, чтобы сменить их.
Постоянного места жительства в республике не было: начались операции – зашли, отстрелялись и пошли дальше. Первое время ночевали в машинах. Потом, когда участились обстрелы грузовиков, ночлеги в них запретили. Бойцы перешли в палатки:
– Вырывали яму, застилали хлопковыми отходами – оставшимися после уборки коробочек стеблями. Так и жили. У нас сначала был артдивизион, потом стали формировать ВДВ.
Бойцы были словно оторваны от родного дома: писать письма категорически запрещалось. Да разве можно было написать родителям о том, что происходило в горах и ущельях Афгана? Такого материнское сердце не выдержит!
Операции проводили довольно часто. Там, где разведка заметила скопление «духов», Владимир со товарищи делали обстрел, вслед за ними шла пехота.
Владимир Дмитриевич вспоминает:
– Раза три мы участвовали в операциях совместно с афганской армией. На наш взгляд, странно они воевали. Где бы они ни были – если пришло время молитвы, солдаты бросали все дела и молились! В идеале должно было происходить так: после нашего артобстрела воины-афганцы шли разбираться с «духами». Иногда удавалось склонить на свою сторону. На деле всё было иначе. Как-то их пехота шла следом после артобстрела, и тут – время молитвы! В таких случаях мы сами шли заканчивать операцию, уничтожать душманов. Словом, никудышная армия…
Владимир Дмитриевич – один из немногих, кого в армию провожали мама и жена.
– Когда были в Ашхабаде, в учебке, я часто писал письма домой. Не знаю, почему, но мы отправляли домой письма-треугольники – как в годы Великой Отечественной войны. Домашние мои были в шоке! А потом я для них вообще пропал на целых полтора года! Ведь уволился я из армии лишь в июне 1981 года.
Дорога к дому показалась короткой: Кундуз-Ташкент-Воронеж – этот маршрут преодолел на самолёте. Из Воронежа до Ростова – на автобусе. Тут уже – дом! Улыбки, слёзы радости от такой долгожданной встречи. Такое и спустя десятилетия нельзя забыть…