Поэма в прозе
Старик жил один. Ему все надоело: бороться с болезнями, убирать в квартире, готовить себе еду. Так он лежал на кровати и не ничего не хотел делать, хотя сил достаточно. Но вот помимо его желания голод все настойчивее требовал действий.
«Надо встать, – подумал он, – в магазин я не пойду, но у меня же есть хорошая корочка хлеба, которой мы так дорожили в голодное военное детство. Правда она засохла, и её моими зубами не разгрызешь».
«Хотя бы и разгрыз, все равно не встанешь», – послышался знакомы голос.
Голос звучал насмешливо, но старика уже трудно расшевелить подобными штучками.
«Да, зубы у меня ни к черту, все искрошились. Но есть вода и электрический чайник. Ведь можно нагреть воды и запарить корочку хлеба».
«Мысли у тебя логичные, но ты все равно не встанешь», – вновь услышал от тот же голос.
Догадался – это не черт бубнит, – а мой старый приятель домовой.
«Когда-то мы были с ним в хороших приятельских отношениях. Он любил полакомиться сливками, и я часто оставлял ложечки две в блюдце и уходил спать. Утром блюдечко пустовало. Глядя на него, поднималось настроение: ублажил соседа! Я был убежден, что он тоже в моих годах. Энергичная творческая натура.
Почему именно я так думал? Скорее от того, что я с большой охотой брался за любые дела, особенно за сочинение сказок.
Но это когда было? Да не так давно! Жена моя любимая здравствовала и обихаживала меня, как малое дитя. Да, я ни в чем не нуждался, только в ее заботах, в ее ласковом взгляде и грудном голосе, скупом поцелуе, когда она входила в мой кабинет, и прикладывалась губами то в макушку, то в щеку, но чаще в губы. Это означало, что обед готов, прошу к столу!
Я в ответ мимолетно хмурился, поскольку оборвана моя мысль, но тут же поворачивался к ней и с улыбкой принимал приглашение.
Кстати, за обедом я любил рассказывать о содержании новой сказки. И что интересно, сюжет ее обострялся, становился для меня ясен, как порой бывает разыгрывается росистое погожее утро.
Жене это казалось моим маленьким чудачеством, а сама, соглашаясь с развитием сюжета, кое-что уточняла.
Каковы же были это чудесные дни с обедами и ужинами, ее тонкой ненавязчивой заботой. Не скажу, что я ничего не делал по дому. Пылесосил, стряпал с удовольствием пельмени, вареники. Занимался ремонтом квартиры – клейкой обоев. С удовольствием участвовал в выращивании помидорной рассады с начала на подоконнике, потом пикировали в большие кюветы и выносили на лоджию. Потом – огород. Это целая поэма! Кто этого не испытывал не поймет прелесть обоюдного невыразимой торжественности труда: ведь мы выращивали новый продукт! И хотелось делать это бесконечно. Было нетерпеливое ожидание сбора плодов, а росли ещё тыква, огурчики, виктория, лук и всякая другая зелень. А потом полное удовлетворение – уборка, заготовки на зиму, и – пауза! После Новогодних праздников и стремительного солнцеворота – новое ожидание весны, выборы сортов овощей и прочие милые сердцу хлопоты.
И как ни странно, они не мешали мне писать, а наоборот вдохновляли и не утомляли.
А теперь я лежу ко всему безразличный. Нет, не сердитый, а ко всему безучастный, даже к себе самому. Между тем мысль о еде продолжала развиваться.
«У меня же в холодильнике есть добрый комок сливочного масла».
Я мало ел коровье запашистое масло, а теперь вдруг захотелось.
«Так ведь я могу в размоченную корочку отщипнуть ножом кусочек, бросить в горячую воду. Это ж не трудно!».
«Думаю, ты не зажадишься и угостишь меня своей тюрей?» – раздался глухой знакомый голосок.
Я ничего не ответил, а продолжал лежать на кровати ленивый, не подвижный и безучастный даже к своему голоду.
«А ещё у меня есть собственноручно выращенные головки сочного лука. Если мелко покрошить, да добавить ложку замороженного с осени укропа с петрушкой – объедение!»
В углу раздалось довольное хмыканье.
Но я лежал и не поднимался. Зачем? Жить мне одному стало неинтересно, хотя меня приглашают и в архив, создать персональный, и в школу на презентации книги «Приди, добро!», в ветеранский хор, и даже на совет ветеранов, чтобы спланировать и создать восьмой альманах, посвященный приближающейся 75-ой годовщине Великой Победы. А задуманный новый сборник «Чем лечит тайга? Да и предстоящая презентация нового сборника повестей «Взгляд»?..
Нет, это уже без меня.
«Завтра же к тебе приезжает сын, он силой накормит тебя», – раздался скрипучий, но резонный вывод.
«Как же вы мне надоели», – проворчал я, правда, без злости, а так, в оправдание своей лени в готовке пищи.
Старик задремал, а когда очнулся, ненавидя себя, встал, умылся под краном, достал корочку хлеба и включил чайник…