Здравствуй, дорогая Машенька!
Ты не раз уже просила объяснить, что со мной происходит. Мне трудно было это сделать, т.к. поверить в такое невозможно. Но и молчать уж не могу, а то точно с ума сойду. Надеюсь только, что не запишешь меня в неадекваты. Ладно, может времени у меня не много.
Ты знаешь, что возвращаюсь с работы домой на машине в четыре часа дня. Пятнадцать минут по трассе проходят незаметно. А когда сворачиваю на прямую дорогу в деревню, в последнее время, случаются всякие странности. Ехать всего-то десять минут до моста, за которым наша деревня, но вот она-то и напрягает жутко.
Раньше меня, как и тебя, эта дорога с высоченным хвойником, да озером перед мостом, приводила в восторг. В любое время года, в любую погоду, тут всегда тихо, умиротворенно. Покой такой, что диву даешься. Только что, на трассе, ветер с дождем или вьюга, к примеру, а заезжаешь в лес, куда все девается? А летом? Сказка с белками да птицами разноцветными. Нигде таких не видела, только в нашем лесу. Ну, ты знаешь.
Помнишь дорожку, которая перед мостом уходит влево между лесом и озером? Мы еще по ней часто гуляли, когда ты, было время, ко мне приезжала? Вот, теперь замуж вышла и не с кем мне прохаживаться-наслаждаться по озерной тропе. Так ее называют в деревне.
Не знаю, оттого ли, что вспоминаю часто об этом, или они виноваты, но стала замечать, что останавливаюсь, не доезжая метров пять до нее, и сижу в машине, сижу…
Представь, на днях домой попала только в восьмом часу. Что происходило в последние пару часов, не помню. Прихожу в себя у этой дорожки, на стрелки глядь, семь с хвостиком, а только же ж остановилась полюбоваться красотой.
И вот какое дело, даже когда не останавливаюсь, боковым зрением вижу картины, когда мимо озера проезжаю. Голову поворачиваю – ничего, гладь да деревья в озере отражаются, а когда не смотрю, то вижу, боковым-то, что как бы в зыбком мареве дома красивые, старинные, чуть ли не замки, прямо посреди озера. И жизнь кипит там, люди точно есть. Снова кручу голову влево, ни-че-го.
Видеть такое начала с того времени, как стала подвозить их.
Когда сворачиваю с трассы, они уже поджидают меня, будто. Парочка старых цыган. Он невысокий, худющий, жилистый в одежке свисающей и шляпе с острой тульей. Очень напоминает чучело с огорода. Лицо невзрачное, с мелкими чертами, чернющее. Глаза не заметны, не знаешь куда смотреть, когда общаешься с ним. А цыганка видная. Баба-Яга точно. Носище, глаза зеленющие сверкают, в юбке до земли, с клюкой, самой настоящей. И тоже черная. Будто загорали на солнце до пергаментной кожи, которую сожгли. Улыбчиво-беззубые. Без посторонних запахов.
В первый раз, когда остановилась подвезти (клюка разжалобила), переживала, что стащат чего или удушусь. Понимаешь, выглядели они бомжами что ли. Окошко открыла, да все поглядывала на них в зеркало. А они не обращали внимания на мою тревожность. Сидели прямо и смотрели только вперед.
Попросили остановить у озерной тропы. Выбрались из машины и заглядывают через пассажирское сидение, говорят что-то. Непонятно, то ли благодарят, то ли напутствие какое. Мне все равно, кивнула, поехала. Не поехала. В то день на час задержалась у дорожки этой.
Последнее, что помню в таких случаях, замахивается цыганка клюкой-то, бдзынь по капоту, и все. Дальше, когда приду в себя. В разное время.
Вспомнила дома как-то про ее манипуляцию, побежала в гараж смотреть, не повредила ли покрытие. Сколько не смотрела, ни царапинки.
Машенька, ты же знаешь, я деушка недоверчивая. В экстрасенсорику там, наговоры-нашептывания, сглазы и прочее ведовство не верю, профессиональное. А тут вижу, что используют меня, гипноз, по всей видимости, применяют. Но зачем? Я и без этого подвозила бы. Мне что жалко? Если приличные люди, пусть странные, но не вредные – только за. И потом! Никогда гипноз цыганский не влиял на меня.
А сегодня, торопились так моя парочка, «Семен да Одарочка», что не бахнула она палкой по машине, не было ее у нее в руках. Побежали по тропинке к озеру, да живо так, как молодые.
И тут вижу уже не боковым зрением, как посреди озера четко проявляется несколько срубов, ярко разукрашенных, а перед ними люди, словно на ярмарке. В одежках национальных, говор чудной. Доносится до меня речь, словно рядом я. А понять сложно.
Вижу, что наконец-то проясняться все стало. Вспомнила про Китеж-град на Светлом Яре. Вот же он – город посреди озера. Выскочила из машины, побежала. В озеро бы забралась, чтобы доплыть. Такая решимость была.
А на полпути, у самой кромки воды, вдруг цыганка с клюкой. Пыталась ею меня огреть. Попятилась. Люди на озере затихли, смотрят во все глаза, близко к краю своей земли подошли, жутко стало.
Бросилась к машине и домой быстрей.
Машенька, отправляю тебе писемко, а сама боюсь. Не знаю, что теперь со мной будет.