– Ну вот, теперь ты реально существуешь! – торжественно произнес Вадим. – А то, как начну рассказывать о тебе своим приятелям, читать твои стихи, афоризмы и прочие штучки – все сразу лезут в Интернет, а там никаких твоих следов. Ты пойми, брат, теперь у народа такое понятие: все, что есть на белом свете, обитает в Интернете, а чего там нет, не существует вообще. Но ты молодец, преодолел себя, свою постыдную консервативность, теперь ты – полноправный член нашего общества, да что там – мирового сообщества! Твори, выкладывай и пожинай плоды. Но, смотри, не зазнавайся! И помни, кто тебя наставил на путь истинный!
Я слушал Вадима, согласно кивал, даже не пытаясь вставить слова в его темпераментную речь. Он был истинным мастером монолога: никогда никого не слушал и решительно пресекал все попытки вмешательства в его словесный поток. Обернувшись в последний раз на пороге, мой друг бросил прощальное «твори!» и отбыл. Меня одолевали разнообразные мысли. С одной стороны, я теперь полноправный член общества, как сказал Вадим, с другой стороны, я решительно не знал, что я должен делать в этом новом качестве. Наверно, надо заявить миру о себе и ждать резонанса. Раз у меня теперь есть индивидуальное место в великой всемирной паутине, надо показать всем, что я – не пустое место. Словом, вывесить (или нет – выложить!) туда продукт творческого процесса. Ну что же, дело совсем простое… Осталось только выбрать товар для витрины…
Несколько часов мучительного поиска оказались бесплодными. Ни одно из написанных мной стихотворений не подходило для первого выхода в свет. Одни стихи казались мне чрезмерно откровенными, другие невнятными, то попадались уж очень простенькие, то слишком лихо закрученные – но не было одного, подходящего на этот случай. Несколько чашек кофе не прибавили сил. Сердце отчаянно отбивало такт. Голова гудела. За окном чернильное небо поглощало звезды. Стрелки часов сошлись на цифре двенадцать. И тут ласково пропел телефонный звонок.
– Ну, ты там как? Уже выложился на полную катушку? – бодро спросила трубка голосом Вадима. Крохотная пауза, видимо, предназначавшаяся мне для ответа, была безвозвратно пропущена. – Ты представил изголодавшейся читательской аудитории свои несравненные вирши? – настойчиво вопрошала трубка. – Сонеты-триолеты и прочие октавы вынес на суд мировой общественности? Да ты что молчишь-то? Или столько написал, что выбрать не можешь? Сейчас я к тебе подскочу, вместе разберемся!
– Нет-нет, все в порядке,– уверенно сказал я, – уже почти выбрал. Вот думаю, как стихи расположить.
– Да это же самое главное!– заорал Вадим. – Начинай с ударного, только не очень пафосного. Или нет, начинай с того, что попроще, чтобы выстроить грандиозное крещендо. Сначала так, вроде ничего особенного, а потом как шарахни! Ну, не буду тебя отрывать. Через час зайду в Сеть, погляжу.
Буря и натиск, нахлынувшие после полуночи, смяли меня окончательно. И зачем я только ввязался в это дело! Жил себе, писал в свое удовольствие, друзья читали. А сейчас что? Бросить в пространство, в пропасть, неизвестно куда, кому еще на глаза попадется… Нет, не могу! Не хочу и не буду! Но ехидный голосок уже нашептывал откуда-то из самого нутра: «Как расхрабрился-то – не хочу и не буду! Теперь уж хочешь или не хочешь, а должен соответствовать – как член мирового сообщества». Я все понимал, но пересилить себя и отдать на растерзание хотя бы один стих не мог. Я представлял себе толстую морду, которая глумится над моими беззащитными стихами, сидя где-нибудь в сизом дыму и потягивая мартини.
Что делать? И тогда моя рука сама потянулась к синему переплету с золотым тиснением и сняла томик с полки. Я нашел стих, который показался мне подходящим. Он начинался строками:
Дьявол не выдал. Мне все удалось.
Вот и могущества явные знаки.
Вынь из груди мое сердце и брось
Самой голодной собаке…
Я перепечатал стих полностью, выложил куда надо и затаился. Меня охватила лихорадочная жуть. Хотя при здравом размышлении я понимал: если чего можно было опасаться, так это обвинения в плагиате. Но обвинят-то кого? Не меня же! Кто узнает, что Папа Карло - это я?
Рецензии на стих были разнообразны. «Чем нежели собак кормить сердцами, ушли из Интернета бы с концами»,– посоветовал автору стиха Артемий Поволочный. «Супер! Очень жизненно…» – отозвался Дог Бульонский. «Что-то я не поняла: вы в сговоре с дьяволом?», – поинтересовалась Агафья Утёнкина. «Улёт полный», – прочирикала Птичка Киви. «Лажа кефирная. Во втором катрене лишний слог», – вынесло приговор Зоркое Око.
И все-таки я порадовался за Анну Андреевну, резонанс вышел широкий. Контакт есть!