да уш-ш, противоречивости
ихней натуры собственной, ваще,
творили, чо хотели, и не взирали на
предрасположенности благорасположений.
и енто разнообразие слов
не радовало мыслишки, хотелось
ихним нечто иного, чем красочные пятна
на холсте настроения, диагональю в десять дюймов.
коха развлекуха,
кока подоплека,
кола запевала,
коса горбуна.
то ли внимание цыплялоси,
то ли сама жисть вцыплялося, но ужо
не летело, а ползло вдохновенно,
пыхтя, отдуваясь, поскрипывая.
да ладноть, чого-й-то ужо тамо,
фсяко быват в ентом подлунном мiре,
можит тамо, хде-то тамо исчо, нету такового,
а вот тута-то ужо нать бы и конфингурацию определять.
типеря осталось дело за малым -
вдохнуть жисть в енти исчадия,
шобы были похожи оне на зимных
сородичей, шобы има пусто было.
да, сичас кажному
жилаюсчему покалякать
публично надоть бы интэрэс
исчо облагородить без обидняков.
ну шо, ну шо, оне
опьять абманули, ведь
обесчались же умопомрачение,
и на тибе, фсеж на чистом глазу.
ну, не фсем же пукать
в лужу, производя некое
движение воды, надоть исчо
кому-то и волнение наблюдать.
монстр-социум гугниво
чмокал и срыгивал, застрявших
в межзубье товарисчей, отличавшихси
принсипиальной пазицией, по сути - чмошников.