Осень, всякий год, наделяет престарелых жителей северной деревни докучливыми немощами. То давление скаканёт, то наоборот упадёт. Бессонница пристанет, как банный лист к одному месту. И ты себя и чаем с мятой и макаронами на ночь тешишь. Лишь бы сморило, хоть на часок другой. Полезешь под пол, мёду достанешь. И снова чай, булка, мёд. А потом, в бане думаешь, откуда такие шикарные бока взялись, - макаронная твоя душа. В чтение ударишься. Детективчики как семечки лузгаешь. Маркеса полистал, помечтал о его столетнем одиночестве. Не помог Маркес, в кортасаровские фантазии нырнул... А сна нет. Ау! Где ты бродяга шляешься?! Интернетный дождь включил. По листве ласковое шуршание. И только начал проваливаться, как там среди убаюкивающего, обволакивающего дождичка, взялась откуда-то сойка...и зараза, как замяучит...каким образом она вписалась в релаксовый плей-лист, не пойму.
И дремота опять юркой непоседливой птичкой спорхнула с вежд моих.
А давай ка новости взгляну, может они ухандокают. От ленты новостной кровью пахнет. Начитался, взбудоражился. Вот как тут уснёшь, когда горе такое, Алла Пугачёва - стареет. Она же - бессмертная, с ней ничего не должно случиться.
- Максимушка, внучок, береги бабушку!
Не хочу есть сонники. Организм - наркоман сразу готов на помощи эти.
Надо бы прогулки на ночь по двору возобновить. Жаль мяты мало заготовил. Хариуса захотел жадный я человек. А по берегу столько мяты росло и такой аромат, словно мятной жвачкой нос набили. А хлопну-ка я для сна корвалола...вспомнил, кончился. Эх жаль!
Хождение по мукам закончилось. Помог холод. Вышел во двор, замёрз слегка и сразу в кровать под одеяло. Чуть-чуть согрелся и в сон уволокло...