Она, конечно, может сделать всех счастливыми, но любить её... Ну и что, что красивая? Слушай, она же бой-баба, понимаешь? Конь с яйцами! Она, когда садится в машину, от неё искры во все стороны. В одной руке телефон, в другой кофе, в третьей сигарета, в четвёртой плётка. Это не человек, а машина для удовлетворения собственных желаний! Захотела мужика - выбрала Сеньку, лучшего из наших. Он был женат, дети, то, сё, но кого это останавливает? Она его просто взяла - и всё, сиди за пазухой у мамочки, не рыпайся. Жене - отступные, детям английскую школу оплатила до 11 класса. И все счастливы. Понимаешь?
Захотела бизнес - сделала себе бизнес, сосёт бабло из жирных папиков. Папики оплачивают капризы своих сосулек. «Хочу клип, чтоб как у Бузовой!». И папик башляет. А наша снимает всё это говно и монтирует. Не сама снимает, конечно, махнёт плёткой направо - сценарист с режиссёром бегут, спотыкаются, несут сценарий. Махнёт налево - оператор стоит с камерой наизготовку, бьёт копытом. Херак по центру - «Мотор! Начали!». Через полдня сняли, через три дня смонтировали, отрендерили, сдали. А если мелкая сучка вдруг начинает рожу кривить, типа, это не то, что я хотела, тут ракурс не тот, тут волосы плохо легли, тут сиськи мало видны, тут жопа не круглая, - наша заводит её в кабинет и закрывает дверь. Что она ей там говорит, никто не знает, но через 15 минут все довольны. Все благодарят. Сосулька - со слезами, что всё ещё молодая,красивая и при папике, оператор - что без пересъёмки , режиссёр - что без перемонтажа. Ну и все при бабках. И все счастливы, понимаешь?
Я - водила у них, но меня в хвост и в гриву гоняют: свет поставить, штатив установить, провода размотать-смотать, аккумуляторы на зарядку, яму выкопать, труп закопать. Чо ты ржёшь? Было однажды, в конце. 90-х уже, закапывал ночью, в лесу, дождь шёл, а я копал. Она стояла рядом и смотрела. От начала до конца. Я лопату в землю втыкаю, у меня руки трясутся, не могу копать. Дождь ещё этот, скользко, страшно. Она курит, молчит, смотрит в сторону, ни один мускул не дрогнет! Говорю же: конь с яйцами! Я не выдержал: «Можете меня уволить, Мария Анатольевна, или расстрелять прямо тут, но - не могу!» Она голову повернула слегка и ти-и-ихо так говорит: «Копай, Игорёк, копай». И взглядом прям обожгла! И тут же силы появились откуда-то, и я, как экскаватор - хоба-хоба! - за пять минут выкопал. Потом пошёл доставать из багажника труп, беру свёрток, а это... ребёнок, что ли?! Смотрю, она морщится: «Давай быстрее!» Тут я вообще на колени упал: «Хоть убейте... как же так... ребёнок-то в чём виноват?» А она смеётся: «Совсем крыша съехала? Это собака! У свекрови доберман сдох от старости, попросила похоронить, мне было некогда, вспомнила только сегодня, уже пованивать начал. Давай, заканчивай!» Воооот... смеялись потом вместе. И все счастливы в итоге.
В прошлом году мы с ней поехали в Рязань, ну, я нёс всякую хрень, чтобы не уснуть за рулём. Она вроде как и не слушала, листала какие-то бумаги, переписывалась с кем-то по вайберу, и я рассказал про Мишкину дочку, ну, которая перестала вдруг разговаривать в пять лет. А она: «Бросил бы Мишка твой свою астраханскую любовницу, девочка пошла бы на поправку». И опять в бумаги с головой. А про Любку, кроме меня, никто не знал! Я набрался смелости и спрашиваю: «А чо эта вдруг - астраханскую?» Она даже головы не подняла, только усмехнулась.
А я говорил тебе, что у неё стержень стальной? Да какое иносказание? Да не метафора, блин! В самолётах летать не может, все «звенелки» срабатывают. Одно время она какие-то справки рисовала, типа, у неё титановая херня какая-то в башке или в колене, не помню, только однажды её прямо в аэропорту отвели куда-то, поставили под рентген и - опа! Стальной позвоночник. Да кто его знает, откуда? Сама молчит, больше узнать неоткуда. В Америку теплоходом добиралась. По Европе - только на машине.
А вчера вечером слышал, как она с кем-то говорила, хотя в офисе пусто, никого. Слышу - незнакомый язык, и начинаю гадать: кто наш будущий партнёр или заказчик? Японцы китайцы, африканцы? И вдруг в голосе у неё появились такие интонации, знаешь... тоскливые, тягучие, а потом она заплакала и стала просить о чём-то. Я прямо остолбенел... Наша бой-баба в слезах? И на незнакомом языке? Кому она плачется? Пошёл потихоньку к охране, по камерам посмотреть, что там с ней, может, помощь нужна (она же не знала, что я в приёмной, обычно-то в машине). Захожу - а охранников нет, пошли «по объекту». Только Петька отсыпается на диванчике после суток. И камера в её кабинете отключена - полосы на экране. Я бегом назад, подхожу к двери. Прислушался - тихо. Постучал. «Заходи, Игорь», - говорит. Всегда знает, кто стучит. Как будто насквозь видит. Да ясно, что видит! Зашёл. Стою, молчу. Она в компьютере что-то смотрит. Потом говорит: «Решила выписать тебе премию. За верную службу». «Рад стараться!» - говорю. «Ну, и хорошо», - и улыбается. А у меня от этой улыбки сразу сил прибавилось! И все счастливы, понимаешь?...
Сейчас, секунду... Алло!.. Да, Мария Анатольевна!.. Конечно! Три минуты и я у дверей!.. Что, простите?.. Да нет, не трындел... Вроде, ничего лишнего... Ну поболтали о том, о сём... С одноклассником встретились... Рядом стоит... Хорошо, включаю на громкую связь... Так... Так... Забыть, понял... Да... И он, вот, тоже кивает... Всё, что рассказал... Есть... Да, у офиса через три минуты... Так. О чём это я тебе тут трындел? А? Забыл? Чёрт, и я забыл, блин... Стареем, Витёк, хахахаха! Ладно, главное, настроение отличное! И все счастливы.