28
Дорога у нас у всех одна – на кладбище.
Если повезёт, будет, кому похоронить.
Проживание Дмитрия Тимофеевича в Ивано-Франковске в качестве семейного человека и социально неприкаянного русскоязычного ватника стало совершенно бесполезным, конфликтным и небезопасным.
Дочь уже давно не призывала Дмитрия играть с ней в шашки-шахматы, рисовать, бороться-боксировать и рассказывать ей сказки перед сном. Она часто и категорично заявляла ему, что уже сама всё знает и не нуждается в его «занудных умничаньях». Короче, «Не приставай!». Ей больше нравилось общаться со смартфоном, находясь в своей строго запертой комнате.
Вне семьи Дмитрию всё подсказывало – благоразумно помалкивать, скрывая свою суть, подобно русскому шпиону в чужой стране, говорящему с акцентом, выдающим его инородное происхождение. Сохранившаяся социальная и эмоциональная близость с бездомными собаками на районе, которых он подкармливал, едва оправдывала дальнейшее «нікчемне» пребывание Дмитрия в бандеровском Прикарпатье.
(никчэмнэ – ни к чему не пригодное, никудышнее).
Дмитрий упаковал свои пожитки в мешки для строительного мусора, перетащил их в ближайшее отделение Новой Почты и отправил всё это в Новую Каховку, где говорят по-русски.
I've spent too many years at war with myself
The doctor has told me it's no good for my health
To search for perfection is all very well
But to look for heaven is to live here in hell
After today, consider me gone.
(Sting)
Я потратил слишком много лет на войну с самим собой,
Доктор сказал мне, что это плохо для моего здоровья.
Поиски совершенства – это всё очень хорошо,
Но поиски рая – это жизнь в аду.
С сегодняшнего дня, считайте, что меня нет.
(Ива;но-Франко;вск (укр. Іва;но-Франкі;вськ; до 1939 года — Станисла;вов; до 1962 года — Станисла;в), — административный центр Ивано-Франковской области, значительный экономический и культурный центр на западе Украины. Центр Ивано-Франковской агломерации. Ранее город назывался Станислав (укр. Станисла;в или Станісла;вів; польск.Stanis;aw;w; нем. Stanislau; идиш ;;;;;;;;;;;;;;).
Город был основан в 1662 году краковским кастеляном, впоследствии коронным гетманом Анджеем Потоцким (из известного рода польских магнатов), и получил название Станиславов — в честь отца, великого гетмана коронного Станислава Реверы Потоцкого.
Город был основан как крепость для защиты от набегов крымских татар и запорожских казаков, и опорный пункт польских магнатов Потоцких в Галичине, и получил магдебургское право.
В 1676—1677 гг. выдержал осаду турецких войск.
По первому разделу Польши 1772 года город отошёл к империи Габсбургов (с 1804 года — Австрийской империи, с 1867 года — Австро-Венгрии).
После распада Австро-Венгрии в 1918 году была создана Западно-Украинская Народная Республика. Станиславов на протяжении января — мая 1919 года был её столицей.
В мае город был занят польскими войсками и с тех пор, до начала Второй мировой войны, он — столица Станиславовского воеводства Польши. По данным переписи 1931 года, в городе было 198 359 жителей, из них поляков — 120 214 (60,6 %), украинцев — 49 032 (24,7 %), евреев — 26 996 (13,6 %).
1 сентября 1939 года немецкие войска вошли на территорию Польши и началась Вторая мировая война.
17 сентября 1939 года Красная Армия Советского Союза вошла на территорию Польши с восточной стороны и взяла под свой контроль Галичину и Волынь, которые впоследствии вошли в состав УССР. С 27 октября 1939 года там установлена Советская власть.
С июня (2 июля) 1941 по июнь (27 июля) 1944 года город оккупирован немецкими нацистами. В июне-июле 1941 года руководители ОУН(б) и ОУН(м) предлагали властям Германии создать «вооружённые силы Украинского государства, которые бы вместе с союзной германской армией и её вождём Адольфом Гитлером устанавливали новый порядок в Европе и во всём мире». Предложение было оставлено германской стороной без внимания. Но была создана дивизия СС «Гали;ция» (нем. 14. Waffen-Grenadier-Division der SS (galizische Nr. 1), укр. 14-та гренадерська дивізія зброї СС «Галичина») — военное формирование, набранное из украинских добровольцев в период Второй мировой войны. Дивизия входила в состав войск СС нацистской Германии, а в апреле 1945 года была формально включена в состав Украинской национальной армии, находившейся в подчинении Украинского национального комитета.
Уже с 1943 года, ещё на этапе обучения, подразделения дивизии стали принимать участие в боевых действиях против партизан во Франции, Польше, Югославии и на Западной Украине. С осени 1943 по весну 1944 года части дивизии участвовали в карательных операциях на юго-востоке Польши и в дистрикте Галиция. Летом 1944 года дивизия в полном составе была задействована в боях под Бродами (июль 1944), в ходе которых была практически полностью уничтожена.
В 1944 году город был освобождён Советской армией в ходе Львовско-Сандомирской наступательной операции 13.07—29.08.1944 года.
9 ноября 1962 года город отметил своё 300-летие. Станислав был переименован и с тех пор носит имя украинского писателя и общественного деятеля Ивана Франко, который неоднократно здесь бывал, писал и читал свои произведения.
В 2017 году министр инфраструктуры Омелян (редкий идиот! Но одобрен кураторами США), заявил о начале ремонта дороги к Старому Угрыниву Ивано-Франковской области, где родился проводник Организации украинских националистов Степан Бандера.
«Конечно же, все остальные дороги в стране, победившей гидности, уже отремонтированы и превращены в многополосные европейские хайвеи, поэтому других забот у правительства, кроме как асфальтировать путь к сельской хате ватажка ОУН, организатора Волынской резни и еврейских погромов, нет». «Отдельные свидомиты недовольны и предлагают строить сразу автобан «Угрынив - Мюнхен», где находится могила ватажка, которую за прошлый год трижды оскверняли и разбивали.»)
Ехал Дмитрий из Галичины в Новороссию двумя поездами. Из Ивано-Франковска он переехал в Одессу, а затем, из Одессы до Каховки - поездом Одесса-Запорожье.
В Одессе он сделал двухдневную остановку у товарища. Его приятель гостеприимно предоставил Дмитрию ночлег, обильное чаепитие и непрерывный поток Интернет новостей. Одесский товарищ искренне и наивно верил в неизбежное и скорое возвращение девяти юго-восточных областей колониальной Украины обратно в состав Российской Федерации. Его непоколебимая вера в стратегическую мудрость и неустанную заботу Владимира Путина о русских людях во всём мире, просто достало Дмитрия. Неприкаянный Дмитрий деликатно помалкивал в гостях и осторожно рекомендовал товарищу не терять связь с проамериканской колониальной реальностью, в которой они оказались и уже почти пять лет покорно выживают. Сам Дмитрий уже не верил в победоносное возвращение русского мира на бывшие территории России. Предательский отказ России от освобождения Новороссии, как договорённость РФ с англо-еврейским глобальным правлением был для него очевиден. Личные миллиардные банковские счета, недвижимость и дети, внуки, проживающие в США и Англии, конечно же, ближе и дороже, чем бывшие российские земли, оказавшиеся под контролем сатанистов. Наднациональные интересы российской олигархической элиты – прежде всего.
Более вероятным Дмитрию представлялось возникновение на территории бывшей Новороссии некого еврейского проекта “Небесный Иерусалим” (также его называют «Новый Иерусалим» или «Новая Хазария»), который, по замыслу его организаторов, будет осуществляться на территории пяти областей, расположенных на юге Украины: Днепропетровской, Запорожской, Херсонской, Николаевской и Одесской. Предполагается, что следующим объектом может стать и Крым. Жителям любой нееврейской национальности, оставшимся в живых на территории “Нового Иерусалима”, будет предложено сдавать соответствующие экзамены для получения сертификата, официально подтверждающего, что данный человек не является антисемитом. Этот документ будет давать право на работу в госорганах нового еврейского государства, остальным “аборигенам”, проживающим там, будет выдаваться денежное пособие, чтобы они могли выживать, не нарушая новые иудейские законы и традиции. Официальной столицей будет Днепропетровск, а культурной столицей – Одесса. Как заявляли организаторы этого проекта, “Украина и Израиль - один народ, одна судьба.” При этом «единстве», все не евреи, согласно иудейским законам, – это животные, гои, социальный статус которым будет строго определён… Этакий гнусный компромисс олигархической РФ с новым мировым порядком англо-евреев.
Сам Дмитрий едва ли был готов изучать основы иудаизма, сдавать соответствующие экзамены, обрезать оставшееся и подставлять небритые щёки для битья, чтобы получить от прибывших из Израиля «переселенцев-инвесторов» сертификат, дающий ему право на работу в своей изнасилованной и убитой Украине.
Добравшись до Новой Каховки, Дмитрий проделал некоторые неотложные хозяйственные технико-профилактические работы в старой хрущёвской квартире и залёг на дно. Ему надо было прислушаться к шепоту своего истерзанного сердца. Оставшийся в живых одноклассник, обеспечил Дмитрия коньяком местного винсовхоза «Таврия» по социальной цене – 50 гривен за пол литра, что должно было содействовать конструктивному мЫшлению, плодотворному творчеству и принятию правильных решений.
В один из воскресных дней Дмитрий зашёл в старое, бывшее заводское, общежитие с целью отыскать приятеля. Поднявшись грязными лестничными пролётами на четвёртый этаж, он вошёл в жилой отсек на несколько комнат с общей кухней и туалетом. Молодая женщина, которая впустила туда Дмитрия, позвала Николая и вернулась на кухню. Дмитрий в ожидании присел в коридоре на стул для гостей. В воздухе устойчиво висел запах бедности. На кухне работала стиральная машинка цилиндрической формы, типа «Ока», которой лет пятьдесят. Недавно Дмитрий отдал подобную своим соседям пенсионерам, бывшим инженерам убитого Новокаховского машиностроительного завода гиганта. На кухне за столом сидели двое детей, занятых домашним заданием по арифметике. Мама одновременно что-то варила, стирала и помогала детям решать задачи. В коридор вышел Николай, удивлённый гостю. Выглядел он похудевшим.
- Привет, Николай. Как жив-здоров? – приветствовал его Дмитрий, легко заметив нездоровую худобу и сутулость приятеля.
- Привет. Я пока жив, но нездоров. Обнаружили онкологическое заболевание… Дважды оперировали, влез в банковские кредиты, не знаю, как буду отдавать… Но самое неприятное обнаружилось после операции. Оказалось, удалили не всю опухоль. Пью обезболивающее…
- Тебе сейчас не о долгах надо думать. Следует проконсультироваться и выяснить, возможно ли, ещё что-то сделать… - рассеянно говорил шокированный Дмитрий, не зная, что ещё можно сказать. Увиденное и услышанное, в текущих условиях геноцида, возведённого в государственную политику, звучало, как приговор. – Вот мой мобильный номер, звони, если захочешь прогуляться. Мы с Вованом каждый вечер ходим на прогулку часа на два… Или заходи ко мне, чай, шахматы… Не оставайся здесь один в комнате круглые сутки…
Дмитрий вышел из общежития на свежий, ноябрьский прохладный воздух и направился на рынок. Тягостные мысли о больном приятеле угнетали. Чтобы не думать об этом, он старался переключиться на текущие хлопоты; надо поменять гривны на российские рубли для отправки матери, купить яблок, зайти к Вовану на его торговое место…
Воскресенье. Рынок сворачивался раньше. Вована на месте не оказалось, хотя часть его товара ещё не собрано. За оставшимся товаром присматривал пожилой мужичок с нелепой летней кепкой синего цвета на голове.
- Где Вова? – спросил его Дмитрий.
- Возит свой товар в камеру хранения. Скоро будет, - ответил дед в синей кепке. И дружелюбно обратился к Дмитрию, - А ты кто будешь?
- Я приятель Вовы. Надо повидаться с ним, - рассеянно ответил Дмитрий.
- Ну, он скоро вернётся… А давай с тобой выпьем по сто грамм, пока ожидаем его, - предложил дед и дружелюбно представился, - Я Иван Ильич, - протянул он руку Дмитрию.
- Дмитрий Тимофеевич, - ответил Дмитрий, пожав руку новому старшему товарищу, машинально отметив сочетание убогой одёжки с жизнерадостным поведением деда.
- Так как насчёт выпить за знакомство, Дима? – снова бодро призвал Иван Ильич, - у меня всё с собой. Я сам делаю, за качество отвечаю.
- Самогон? – поинтересовался Дмитрий. Мысли о больном Николае, прохладная ноябрьская погода и жизнерадостный дед Ильич со своим горячительным предложением положительно искушали. Вернулся Вован с тачкой и стал грузить свой товар.
- Вован, третьем будешь? Присядем, поговорим… – спросил его Дмитрий.
- Нет. Я воздержусь. Мне надо ещё кое-что сделать, - отказался трезвенник Вовочка.
- Дмитрий, а давай ты поможешь мне перенести мой товар в камеру хранения, и после мы с тобой посидим, поговорим, - предложил Иван Ильич.
- Давай, - принял предложение Дмитрий.
Покончив с товаром, они нашли подходящее место на рынке и присели. Иван Ильич достал из торбы пол литровую бутылку, стаканы и пакет с квашенной капустой. Дмитрий без труда представлял, как их воспринимали женщины торговки и менялы, занятые своими базарными делами поблизости. Его это абсолютно не волновало. Он лишь вспомнил, что собирался поменять деньги. Подозвал знакомого менялу, быстро поменял гривны на рубли и вернулся к Ильичу.
- Это я сам делал. В этом году было много абрикос, они просто сыпались с деревьев, но у меня ничего не пропало, - пояснил Иван Ильич, разливая самогон по пластиковым стаканам.
- Будь здоров! За благополучное выживание в колониальных, нечеловеческих условиях! Нам предстоит очередная зима с дорогим газом и избытком брехливых предвыборных заманух, – пожелал Дмитрий и выпил холодное содержимое своего стакана.
Оценив качество крепкого зелья с привкусом и запахом абрикоса, Дмитрий закусил такой же холодной капустой.
- Я и выживаю. Мне через два месяца будет 80 лет, - довольно заявил Иван Ильич и снова разлил по стаканам.
Дмитрий наблюдал и слушал вполне здравые рассуждения восьмидесяти летнего Ивана Ильича и отмечал, как своевременно повстречался ему этот жизнерадостный собеседник.
- «Есть море, в котором я плыл и тонул,
И на берег вытащен, к счастью,
Есть воздух, который я в детстве вдохнул
И вдоволь не мог надышаться,
И вдоволь не мог надышаться
У Черного моря…», - душевно запел Ильич.
После увиденного в общежитии, компания доброго советского динозавра Ивана Ильича в синей кепке, чем-то напоминавшего крокодила Гену, с его холодным абрикосовым самогоном и капустой, как бальзам на душу. Ильич настаивал допить до конца всё, что у него имелось, но Дмитрий благоразумно уговорил его ограничиться умеренно выпитым, и предложил проводить охмелевшего ветерана. Добравшись до автобусной остановки, Дмитрий усадил товарища в автобус и обещал вскоре повидаться снова.
- Приходи на базар, где Владимир торгует. Во вторник я там буду. Продолжим нашу беседу, - приглашал Ильич. – Жаль, что наши дороги в разные стороны, не хочется с тобой расставаться, Дмитрий, - не унимался нетрезвый Иван Ильич.
- Дорога у нас у всех одна – на кладбище. Если повезёт, будет, кому похоронить, - уточнил Дмитрий.
- Ну и шуточки! – недовольно хмыкнула женщина на соседнем сидении, демонстративно воротя свой нос от нетрезвого соседа пассажира. Кто-то из пассажиров засмеялся.
- Хорошо, Ильич. Во вторник я зайду на базар, принесу тебе шапку и кое-какие тёплые вещи, - обещал Дмитрий. – Твоя синяя кепка от солнца, она не годится для ноября… - пообещал Дмитрий, покидая отъезжающий автобус.
Каждый вечер Дмитрий вызывал Вована на прогулку, и они тупо, по одному маршруту шагали-дышали. Дмитрия положительно удивил скромно функционирующий шахматный клуб, где по вечерам кто-то занимался с интересующимися детьми. – «Кто-то ещё упрямо сеет разумное и творческое в этом дурдоме!», - подумал Дмитрий. Центральный проспект Днепровский и соседняя улица Ленина (переименованная как Историческая) были освещены и в относительном порядке, но жутко безлюдны. Если не знать, что это семь часов вечера, то легко можно подумать, что уже часа два ночи и все живые крепко спят. Во многих жилых домах светится лишь два-три окна. Два пятиэтажных общежития сельскохозяйственного техникума, простояв заброшенными много лет, превратились в руины без окон. В ноябре 2018 года кто-то вдруг подрядился реконструировать эти останки в жилые дома. Как выяснилось, это будет жильё для контрактников-участников боевых действий в Донбассе. Херои требовали материальных стимулов за свои карательные услуги. Школа-интернат в городе стала не востребованной, как образовательное учреждение и место проживание учащихся. Дети, проживавшие там, куда-то исчезли. В интернате, вместо детей, разместили военнослужащих. Вероятно, непатриотичные настроения местного населения вызвали потребность в постоянном присутствии вооружённых сил, для поддержания ненавистного режима «жизни по-новому».
Дабы поддерживать дух в приподнятом состоянии, Дмитрий прикупил у школьного товарища залежавшуюся без дела акустическую систему 25АС-132, изготовленную в 1988 году Северодонецким заводом сопротивлений. Музыкальные звуки всегда положительно вдохновляли Дмитрия. А сейчас, в условиях депрессивного региона колониальной попуасии он особенно остро нуждался в этом.
Перетаскивая неспешно увесистое изделие, сделанное в УССР, в большой теннисной сумке на плече, Дмитрий осматривал всё вокруг. Отметил обилие дурковатой политической рекламы на огромных щитах, размещённых вдоль улицы Н.Букина. «Армія! Мова! Віра! Ми йдемо своїм шляхом! Ми – Україна. Петро Порошенко».
– «Этот коррумпированный, кондитер, теперь уже хромой кабан, видя своё спасение и дальнейшее обогащение в переизбрании, правдами и неправдами, на второй срок, нагло рекламирует себя за деньги ограбленного, оболваненного населения», - подумал Дмитрий.
Уцелевшие от варваров сосны, высаженные в середине 60-х годов, выросли в мощные красивые деревья, и теперь скрашивали полосу степного пустыря под линиями электропередач вдоль всей улицы. Дмитрий помнил, когда эти сосны были посажены ровными рядами, их было много и все они были высотой по пояс ему девятилетнему.
Мужик в ватнике на старом велосипеде, обогнавший его, тоже медленно вёз куда-то сложенные на багажнике и перехваченные резиновым жгутом трофейные кирпичи, бывшие уже в употреблении.
- «А мой старый, но вполне рабочий, крепкий велосипед ХВЗ (Харьковский Велосипедный Завод) со знаком качества, времён Брежнева, в этом году украли, вскрыв подвальное помещение. Надеюсь, он попал в хорошие руки, и ещё послужит кому-то», - думал Дмитрий, медленно шагая своим путём с грузом на плече.
Он предвкушал скорые именины сердца, сбросив, наконец, с себя тяжёлую ношу и подсоединив это к усилителю и СД проигрывателю. Дмитрий остро нуждался в положительных эмоциях, дабы не озвереть от «жизни по-новому».
Вчера ему позвонили из банка и сообщили, что его денежный перевод в Россию не состоялся по каким-то техническим причинам. Для отзыва денежного перевода, Вестерн Юнион требует копии паспортов отправителя и получателя. После чего этот вопрос будет рассматриваться от трёх дней до двух недель. А сегодня среди дня, вдруг, исчез домашний интернет от Киевстар. Техническая служба ответила, что какие-то злоумышленники вырезали где-то кабель, ведутся ремонтные работы. Надеются восстановить интернет завтра…
https://www.youtube.com/watch?v=4F_71KASXpg