Дорогие коллеги

Дорогие коллеги или один день из жизни стоматологов

Пьеса
в двух действиях







Аннотация
В частный стоматологический кабинет приходит новый долгожданный сотрудник, с появлением которого в жизни каждого из работников  клиники начинается новый этап






Алушта
2018
;

Действующие лица:

Андрей Николаевич - 40 лет стоматолог
Наталья Ивановна - 40 лет, стоматолог, немного полноватая привлекательная женщина
Асенька - 23 года, практикант, ассистирует Андрею Николаевичу
Лизавета - 25 лет, практикант, ассистирует Наталье Ивановне
Пациент первый - 50 лет, пациент Андрея Николаевича
Пациент второй – 35 лет, пациент Натальи Ивановны
Георгий Дмитриевич - 45 лет, главврач клиники

Провинциальный город N, наши дни
Действие первое

В стоматологическом кабинете сидят Наталья Ивановна и обе практикантки. Практикантки готовятся к смене: раскладывают растворы и инструменты по местам, протирают кресла, достают медикаменты. Наталья Ивановна листает рабочий журнал. В дверь входят Георгий Дмитриевич и Андрей Николаевич.
Георгий Дмитриевич: доброе утро, коллеги! Спешу представить вам нашего нового и, надеюсь, постоянного сотрудника, выпускника Санкт-Петербургского Государственного Университета им. Мечникова, доктора медицинских  наук, а также почетного гражданина нашего города и просто очень хорошего, интересного человека, Андрея Николаевича Бобровского! (Наталья Ивановна обомлела и не знает куда спрятаться, прячется за журнал). Не покривлю душой, если от имени всего коллектива скажу, что мы очень рады вашему присутствию и с готовностью примем такого первоклассного специалиста в нашу небольшую, но очень дружную стоматологическую семью. Прошу, Андрей Николаевич, вот ваше рабочее место, на этом кресле вам разрешается законно мучить людей, да еще и получать за это зарплату Наталья Ивановна - ваша коллега по цеху, будут вопросы - обращайтесь к ней. (Наталья Ивановна выглядывает, неловко улыбается и вновь прячется за журнал). Ваш ассистент Ася, но можете на помощь призывать и Лизавету, если потребуется. Обустраивайтесь. О! А вот и первый пациент! Ваш приём начнётся через десять минут, как раз успеете переодеться. Девочки, помогите коллеге освоиться. Не  смею более отвлекать! (удаляется).
Лизавета: Андрей Иванович, позвольте я вам здесь все покажу. Проходите за мной. Здесь у нас гардеробная, наша тайная комнатка, как я ее называю (кокетливо смеется; Андрей Николаевич вешает свою одежду, берет у Лизаветы белый халат и  надевает его). Здесь у нас скромная столовая и туалет.
Андрей Николаевич: не хватает только спальни!
Лизавета: и то правда!
Андрей Николаевич: Лизочка, а вы у какого преподавателя учитесь?
Лизавета: у доцента Самбурова... он очень строгий, держит всю группу в ежовых рукавицах, никаких поблажек не дает.
Андрей Николаевич: ааа, Мишка, давний мой товарищ... что ж, сделаю ему комплимент за такую чудесную ученицу!
Лизавета: правда? Это было бы так здорово! Моя благодарность навеки! А то у нас зачетная неделя скоро...
Андрей Николаевич: пустяки. Я мог бы общаться с вами, Лизочка, часами, но нас, кажется, ждёт пациент?
Лизавета: ах, да. Проходите, прошу.
Заходят в кабинет.
Наталья Ивановна: что-то, Лизавета, очень долго показываешь наши скромные пенаты, забыла совсем про мою просьбу? Подготовь материалы для пациента, у нас приём через пять минут!
Лизавета: да, Наталья Ивановна, извините, уже делаю.
Начинает суетиться.
Наталья Ивановна: ох уж мне эти ассистенточки... один ветер в голове, больше ничего.
Асенька: неправда, Наталья Ивановна, не только.
Наталья Ивановна: знаю, Асенька, ты молодец. Выйдет из тебя хороший врач, главное, на всякую непотребщину  не отвлекаться.

Действие второе
Акт I

На рабочем месте стоматологов.
Входит пациент, Ася указывает ему на кресло около Андрея Николаевича, пациент садится, Ася надевает на него фартук.
Андрей Николаевич (надевая перчатки): та-ак, что у нас тут…
Пациент первый: кариес, шестёрка... в том году только удалили нерв, вставили штифт, почистили каналы, а он, каналья, снова кариесом оброс!
Андрей Николаевич: вижу, вижу. Без снимка не разобраться. Асенька, помогайте! Снимок шестёрки и соседние заодно захвати. Впрочем, я проследую с тобой.
Втроем подходят к рентгеновской станции. Настраивают аппарат, Андрей Николаевич надевает на пациента защитный жилет.
Андрей Николаевич: бронежилет обязательно! А то там, в окошке напротив, снайпер сидит...
Асенька: хи.
Андрей Николаевич: Асенька, душа моя, не скромничайте, право! Георгий Дмитриевич меня так презентовал, будто я звезда какая, а я самый такой обычный и простой в общении человек! Прямо даже неудобно как-то…  А вы у кого учитесь, если не секрет? А то я ведь тоже лекции читаю в нашем мединституте...
Асенька: мой преподаватель Доценко. Очень сильный специалист, предан своему делу. Я очень рада, что попала именно к нему, хотя некоторые однокурсники не выдерживают нагрузки и просят перевестись.
Андрей Николаевич: Доценко знаю, встречались с ним на курсах и не только, но был один случай, который нас с ним по жизни развёл.
Делают снимок, Ася хочет снять с пациента защитный жилет, но Андрей Николаевич ее опережает.
Андрей Николаевич: что, вы, Асенька, родная, раздевать - это мужское дело!
Пациент первый  недовольно хмыкает, Ася прячет глаза.
Все проходят обратно к креслам, пациент садится.
Лизавета: обычно снимками у нас занимаюсь я, Ася у нас главная по кофе!
Ася вспыхивает.
Андрей Николаевич: конечно, в чужой монастырь со своими правилами не ходят, но, девочки, милые, предлагаю по очереди делать снимки, чтобы никому не было обидно, и чтобы каждая из вас становилась опытнее!
Асенька: справедливо!
Лизавета: хорошо. Но я в искусстве приготовления кофе мастером становиться не хочу!
Наталья Ивановна: не подеритесь. Не стоит яблоко раздора.
Андрей Николаевич смотрит на снимок.
Андрей Николаевич: м-да. Непростой случай. Каналы вам почистили, да не очень качественно. Паста ссохлась, и образовались пустые полости. Рекомендую снять старую пломбу, почистить каналы, нанести лекарство на пару недель, затем поставить пломбу постоянную и сверху на неё коронку, это будет очень надёжный вариант, долговечный, так сказать... ну или же делаем просто постоянную пломбу, без чистки, а остальное сделаете потом, как возможность появится.
Пациент первый: пожалуй, давайте что-то попроще. Не могла паста так быстро ссохнуться, ей-богу, год всего прошел. Не планировал я в нынче снова круглую сумму за этот безжизненный зуб отдавать. Согласен на простую пломбу, каналы еще долго чистить не придется. А как начнут тревожить, так и заявлюсь к вам, чесслово.
Андрей Николаевич: в нашей стране все так делают! Пока петух не клюнет, как говорится... ну, простую, так простую. Главное, что о проблеме вы осведомлены. Асенька, готовьте! Впрочем, Лизавета, прошу вас тоже мне помочь, пока время позволяет, давненько не бывал я в таком цветнике... (пациенту) открываем рот. М-да, работы у вас тут полно. Мудрость надо бы удалить, кхе-кхе, она здесь совершенно ни к чему. (Пациент мычит, чтобы ему дали слово)
Пациент первый: а сколько у вас удаление стоит?
Наталья Ивановна: две пятьсот вместе с анестезией.
Пациент первый: ой, нет, пусть пока побудет со мной, где это видано, чтоб мудрость кому-то в жизни помешала...
Андрей Николаевич: ну дело ваше. Однако имейте в виду, что челюсть у вас маленькая, а зубы крупные, тесно им там приходится, зубы скученные, отчего болеют чаще...
Пациент первый: не стоит, не стоит, голубчик. Плавали, знаем. Лечите кариес, в тесноте, да не в обиде, как говорится.
Снова открывает рот. Андрей Николаевич начинает лечить.
Пациент мычит от боли.
Пациент первый: вы что там такое делаете? Боль адская!
Андрей Николаевич: зуб у вас необычной формы, надобно его ФУМ-лентой изолировать, десну немного отделить. Может, анестезию?
Пациент первый: это еще рублей 300, наверное? Так потерплю.
Садится обратно, открывает рот, но вскоре вновь начинает мычать от боли, бить ногами в кресло.
Андрей Николаевич: терпите, дорогой, воспаление под десной. Асенька, слюна. Как приятно, когда такие умелые ассистентки попадаются. Передавайте Доценко от меня «привет».
Лизавета: а я вам тут на что? Давайте хоть реагенты пока смешаю или ленту отрежу.
Андрей Николаевич. Давайте, прошу. Милые девочки. Не помню, говорил я или нет, но я по вечерам в мединституте читаю лекции... (пациент мычит и бьётся ногами)
Андрей Николаевич: что такое, голубчик? Давайте-таки укол?
Пациент первый: угу.
Делает укол.
Андрей Николаевич: Лизочка, подготовьте пятёрку ультракаина.
Наталья Ивановна: Лиза сейчас мне нужна,  наш пациент подойдёт с минуты на минуту.
Андрей Николаевич: право, Наталь Иванна, не хотел ничем задеть. Пожалуйста, пожалуйста. Мы с Асенькой тоже неплохо справимся (Пациент мычит). А вы, кстати, Наталья Ивановна, коллега моя дорогая, когда последний раз на курсах повышения квалификации были? Поделитесь опытом. Где с вами в нерабочее время встретиться можно, так невзначай?
Наталья Ивановна фыркает.
Наталья Ивановна: вы, Андрей Николаевич, работать сюда пришли или девок кадрить? Что насчёт меня, так я уже давно закадрённая, и не вами.
Андрей Николаевич: честно признаться, с кадрёными даже интереснее лекции посещать.
Лизавета: Андрей Николаевич, а это правда, что, будучи на первом курсе медвуза вы старшекурсникам уже дипломные писали?
Андрей Николаевич: и, кажется, это прославило меня больше, чем все мои профессиональные подвиги вместе взятые!
К Наталье Ивановне приходит и садится пациент, врач с Лизаветой приступают к лечению.
Андрей Николаевич: Лизочка, не отвлекайтесь покамест. О своих подвигах я вам ещё успею поведать, не сомневайтесь. Асенька, ну а вы? Кто вас так профессионально научил с пациентами обращаться? Неужто этот ваш хвалёный Доценко? В жизни не поверю.
Асенька: мой отец, он тоже стоматолог.
Андрей Николаевич: ба, так что ж вы раньше-то молчали об этом? Мы ж с вами так похожи, получается! Я ведь тоже потомственный стоматолог. Врач в третьем поколении! Расскажите, в какой области стоматологии преуспел ваш отец. Вдруг придётся к нему идти вашу руку и сердце вымаливать, кто его знает.
Пациент мычит, Асенька помогает ему сесть удобнее, поправляет голову, вытирает рот.
Асенька: папа мой в третьей поликлинике дежурным стоматологом работает. Вот уже двадцать лет верой и правдой. Это он меня на медицинский направил. Верит в то, что у меня получится стать хорошим, добрым, человеколюбивым врачом. Что я стану высококлассным специалистом в своём деле и добьюсь высот в нашей сфере здравоохранения, столь далёкой сегодня от совершенства. Он тянул меня, когда было тяжело, когда биология с химией хромали, тянул. И сейчас во всём поддерживает.
Андрей Николаевич: благое это дело, Асенька! Прямо-таки поражён вашей трогательной историей, ей-бо! До глубины сердца поражён. Не терпится познакомиться с вашим отцом. Наверняка нам с ним будет о чём вместе поговорить, обменяться опытом, так сказать.
Асенька: а ещё мой папа говорит, что женихов мне пока рано заводить. Он очень старается выучить меня профессии врача, поэтому не хочет, чтобы я лишний раз отвлекалась на всякие глупости. Говорит, сначала я должна кем-то стать, а потом уже с кем-то спать. (улыбается).
Андрей Николаевич: ну это, Асенька, я очень извиняюсь, при всем уважении к вашему отцу, совершенно несправедливо! Держать прекрасную птицу в клетке и ждать непонятно чего или кого... бред! (пациент начинает дергать ногами и мычать). А если мы все завтра умрём? Мы так и не узнаем, как прекрасна была жизнь во всей ее красе! Что вспомнить нам будет в предсмертный час? Как мы корпели над учебниками, мечтая стать врачом и спасти всех на свете, кроме самого себя? Стоит ли она всех ваших свеч, такая игра? И не странно ли, не пусто ль на душе было б вам умирать, так и не успев вкусить жизни во всей ее полноте? Право, порой умиляюсь таким идеальным мечтателям. И я совершенно точно готов заявить, что вы можете, нет, вы должны ослушаться одной заповеди вашего отца! Ведь вы такой прекрасный бутон розы, такой прелестный, чистый и невинный! (пациент дергает ногами, мычит изо всех сил). Терпите, дорогой, сейчас анестезия подействует. Немного осталось. И от зуба вашего тоже немного осталось, одни стеночки. Весь разрушен был до основания.
А вы не боитесь, Асенька, что ваш суженый мимо вас пройдет, пока вы учитесь? Не каждый ведь готов ждать вас вечность, а у кого-то этой вечности уже просто нет.
Наталья Ивановна: суженый не пройдет, а вот нечисть всяческая пусть, право, идет мимо! Молодец, Асенька! Не позволяй никому растоптать своё сердце. А то есть такие. Сначала тебя прелестным бутоном называют и домашку списывают постоянно, а потом даже не помнят как зовут.
Андрей Николаевич внимательно всматривается в лицо Натальи Ивановны.
Андрей Николаевич: да, что-то припоминаю... кажется, на лекциях по хирургии встречались... вот судьба-плутовка как завернула, ну надо же так! Вы так изменились, Наташенька, честно сказать.
Наталья Ивановна: а вот вы, Андрей Николаевич, нисколько! Всё то же ненасытное животное. Сколько девичьих сердец погубили уже, счёту нет. А ведь вам верят! Вас уважают! Вас ставят выше всех благодетелей, выше родительских наставлений, переступая все мыслимые и немыслимые нравственные границы, переступая через себя. И что получают взамен? Холодное, равнодушное молчание, попользовали немного, да и хватит с вас, пора бежать дальше! А что, если девушки от вас матерями становятся? Вы не думали об этих несчастных сломанных вами судьбах? (её пациент тоже начинает мычать).
Андрей Николаевич: да, я часто думал об этом, Наталья Ивановна. И надумал, что мне было бы приятно спустя годы или даже десятилетия случайно узнать, что где-то у меня есть дети. Мое наследие, мои плоды, прекрасное продолжение меня в этом мире. Разве вы не находите это совершенным узором руки божьей, творящей свой совершенный узор жизни на этой земле?
Наталья Ивановна: надо же, с чем божью длань сравнил! И хорошо, что есть такие достойные девицы, которые отпор вам дают. Очень горжусь такими, что цену себе знают, да не размениваются по мелочам, берегут честь свою смолоду, а заодно и нервы.
Лизавета: Наталья Ивановна, рентген будем делать?
Наталья Ивановна: какой рентген, ты чего, мы лечим уже.
Андрей Николаевич: право, даже как-то не по себе, Наташенька, не готов был к такой неожиданной встрече и чувствую, что, сам того не желая, когда-то по молодости глубоко обидел вас. Может, прогуляемся сегодня после смены до ближайшего ресторанчика, дадите мне шанс грехи окупить?
Наталья Ивановна: даже не надейтесь. Ищите себе другую дурочку, я же настрадалась сполна. Слава богу, есть рядом крепкое мужское плечо, не жалуюсь.
Андрей Николаевич: а знаете, как хорошо: одно плечо слева от вас, другое справа...
Наталья Ивановна: да как вы смеете! Сегодня же Георгию Дмитриевичу доложу о вашей дебютной смене, уверяю вас, он это так просто не спустит вам с рук. Можете уже подыскивать себе другую клинику.
Андрей Николаевич: ну что ж вы так радикально, Наталья Ивановна... как знать, может, еще найдем с вами общий язык, восстановим утраченные связи... я всегда открыт всем без исключения, я за мирное урегулирование конфликтов, как любит говорить наш многоуважаемый президент.
Лизавета: обожаю его и на следующих выборах в очередной раз тоже поставлю галочку напротив его фамилии!
Андрей Николаевич (подмигивая): вместе пойдем ставить галочки. Есть у нас маркер на кариес, Асенька? Давайте посмотрим, всё ли мы с вами вычистили... нет, еще есть. Терпите, ещё немного вас помучаю. Знаю, что челюсть устала, но надо доделать до конца. (пациент устало мычит).
Входит Георгий Дмитриевич.
Георгий Дмитриевич: как дела, коллеги? Нашли общий язык? Андрей Николаевич, уютно ли вам в нашем скромном кабинете? Халат впору пришелся? Специально под вас заказывал!
Андрей Николаевич: грех жаловаться в таком цветнике! Надеюсь, очередей в коридоре у вас нет, не то, что в третьей поликлинике? (пациент мычит). С предыдущего места пришлось сбежать, дурдом. У вас не так. Коллеги сплошь все интересные, люблю, когда врач не просто врач, но еще и Человек!
Георгий Дмитриевич: приятно слышать, коллега, я рад! Девочки у нас дружные, в обиду не дадут.
Андрей Николаевич отводит Георгия Дмитриевича немного в сторону.
Андрей Николаевич: девочки хорошие, да женщины непростые. С какими-то своими, знаете, тараканами в голове. Может быть, меня в другую смену поставите, отдельно от Натальи Ивановны? Право, не хочу никого обидеть, но и на рожон лезть тоже не хочу. Работать удобнее в спокойной обстановке, без негативно настроенных озлобленных дам.
Георгий Дмитриевич: удивлён, честно, удивлён, даже не найдусь, что ответить вам. Никогда никаких нареканий в адрес Натальи Ивановны не поступало, ни от пациентов, ни от коллег, тихий мирный сотрудник, верой и правдой... я обещаю вам что-нибудь придумать в этой ситуации, как-то мы это дело обыграем. Для начала я хотел бы выяснить причины такого нелицеприятного поведения Натальи Ивановны, что с ней сегодня такое стряслось.
Андрей Николаевич: думаю, что может быть и не сегодня, а, скорее всего, просто на душе у нее одиночество и неудовлетворённость, знаете. Может, она личной жизнью своей не довольна, может обиды накопились, может сожаления или ещё бог знает что. Вообще, мне показалось, что она как-то сразу на меня глаз положила, как на мужчину, ну вы понимаете, но тут такие девочки молоденькие, выбор есть. (Георгий Дмитриевич изумлённо открывает рот). Вот и бесится теперь, не перебесится. Ну, это я вам как мужчина мужчине, чисто по-свойски. Вы уж меня не выдавайте, я очень прошу, не хотелось бы даму обидеть.
Георгий Дмитриевич: что вы, что вы, всё понимаю. Будем разбираться, в чём тут причина. У меня сейчас совещание, а после я к вам подойду, будем вместе решать, что к чему.
Девочки! Надеюсь, вы все с почётом и уважением приняли нашего нового сотрудника, и мне не придется за вас краснеть. Андрей Николаевич - стоматолог с очень большим опытом, так что, по возможности, прошу вас наблюдать за его приемами и переносить новейшие методы его работы  в свою повседневную практику.
Наталья Ивановна: и не только в стоматологии большой опыт.
Андрей Николаевич: что вы говорите, Наталья Ивановна?
Лизавета: да, Георгий Дмитриевич, мы с превеликим удовольствием наблюдаем за работой многоуважаемого коллеги, не волнуйтесь. Мы с Асей теперь даже будем ходить на вечерние лекции в медвузе! (пациент Андрея Николаевича мычит и ворочает головой).
Наталья Ивановна: вот глупенькая. У самой мозгов нет, так хоть Асю  сюда не приписывай.
Георгий Дмитриевич: вот и славненько. Специалисты в любом деле всегда ценились. А с мастерством и известность, и благосостояние, и личная жизнь наладится, в этом не сомневайтесь.
Наталья Ивановна: опять они про личную жизнь!
Георгий Дмитриевич: у вас какие-то проблемы, Наталья Ивановна? Можем обсудить их за обедом.
Ни: одна большая проблема свалилась мне на голову сегодня утром, хотя нет, лет двадцать назад.
Андрей Николаевич: ну и я про то же...
Георгий Дмитриевич: коллеги, прошу меня простить, опаздываю на совещание. С вашего позволения, присоединюсь к вам на обед, очень рад буду пообщаться в нерабочее время.
Уходит.
Андрей Николаевич: Наталья Ивановна, ну вы хоть шефа в наши перипетии не вовлекайте! Голубчик, поздравляю, мы с вами все вычистили, начинаем ставить пломбу! (пациент мычит).
Устали, понимаю, немного осталось. В стоматологии, как в любом другом деле самое сложное - это подготовка, а дальше всё идет как по маслу. Асенька, отсос! (пациент вздрагивает). Что ж вы так прыгаете, голубчик, я же вас и травмировать могу! Вот здесь еще слюна, сзади. Ага, хорошо. Готовьте материал на пломбу. Цвет внимательнее выбирайте, все должно быть красиво, даже там, где никто не видит (подмигивает).
«Ст-лайт» давайте. Свет.
Асенька: сколько?
Андрей Николаевич: «Ст-лайт» мы по 10 светим.
Пациент ёрзает на кресле.
Андрей Николаевич: неудобно лежать?
Асенька: да, это очень кресло неудобное. И мой стул тоже. Видимо, взяли комплектом, чтобы нам жизнь медом не казалась. У меня к вечеру так спина жутко болит, кто бы только знал.
Андрей Николаевич: массаж после смены показан.
Пациент мычит.
Андрей Николаевич: да, наша работа только издали простой кажется. На самом деле же все очень не просто в профессии стоматолога. Сначала биология. Затем химия. Потом анатомия. Отучись, попробуй сначала. Потом годы стажировки, принеси-подай. Потом только тебе первого пациента доверят! А нужно сто первого принять, прежде чем у тебя хорошие рекомендации появятся, свои постоянные, родные клиентики. И ведь ещё каждому надо угодить, чтобы каждый довольным от тебя ушёл, да друзьям своим порекомендовать тебя не стыдно было. И вот тогда только начинает на душе тепло появляться да радость от того, что ты на своем месте находишься и своим собственным путём идёшь, по светлой дороге своего сердца, а не кому-то в угоду. Ох, не завидую я таким, которые в своем призвании не уверены и в стоматологию направиться решили, нелёгок будет их путь...
Наталья Ивановна: что-то вы, коллега, расфилосовствовались вконец. Там ваш пациент дышит хоть, вы проверьте.
Андрей Николаевич: крутится, значит живой. Всё, шлифуем и баста. Скажете, если что-то лишнее останется, поправим. Ася, резинку. Диск. Нет лишнего, потрогайте? Всё, отпускаем вас. (Снимают пеленку с пациента, тот привстаёт на кресле, долго разминает челюсти и ноги).
Ася, посчитайте пациенту. Ультракаин. Пломба сложная. Снимок.
Асенька (робко): 2500, пап...
Пациент первый: что-о-о?? Сколько-сколько вы сказали?
Андрей Николаевич: пап???
Пациент первый: вы что, совсем тут с ума все посходили? За что вы тут народ обдираете? Два часа я терпел эти домогательства в адрес собственной и, прошу заметить, единственной дочери, это до ужаса неудобное кресло, эти ваши никчёмные речи! Да кто вам вообще сказал, что вы хороший стоматолог? Кто так зубы вообще лечит? Вы мне там всю десну своим скальпелем разрезали! Там от бедного зуба ничего не осталось! Там вместо него теперь пломба зияет! Которая вывалится, и глазом моргнуть не успею! Ася, ну в тебе я просто разочарован, слов нет. Я такие деньжищи в твое обучение вкладываю, а ты даже слюну убрать нормально не можешь! Да я чуть не захлебнулся в этом вашем неудобном кресле! Работнички, называется!
Андрей Николаевич: так это вы в третьей поликлинике работаете...
Пациент первый: да, я! И ни капельки не стыжусь этого! Да, я простой стоматолог, и мои услуги стоят гораздо дешевле, чем ваши! Но это не даёт вам совершенно никакого права... да кто тебя вообще за язык тянул??? «Мой папенька, мой папенька…»! Лучше бы училась нормально, рано тебе на практику выходить, как я посмотрю. Угораздило же меня именно сегодня к вам попасть! Хотя, может, оно и к лучшему: полюбовался зато на вас во всей вашей красе! Господа, коллеги!
Асенька: ах, так! Ну тогда я тебе заявляю, папенька, что я дальше учиться не буду! Не моё это - стоматология! Не моё и все! Я всегда тебя это говорила, а ты  и слушать не хотел! Думал, что я твою мечту осуществлю, а меня и не спросил, чего бы мне от этой жизни хотелось! Так вот, раз я даже слюну забирать не умею, то пойду учиться на швею!
Пациент первый  (кладя руку на лоб и закатывая глаза): швею...
Асенька: да! Буду шить одёжку для детей, всегда хотела этим заниматься! Я понимаю в тканях, в фасонах, в моде, в удобстве! А в чужих гнилых зубах больше ковыряться не намерена! (снимает с себя халат).
Наталья Ивановна: Ася!
Андрей Николаевич: а по мне так хорошо слюну убирала... так и на лекции по вечерам ходить не будешь?
Асенька: и не ждите! Больше никакой стоматологии!
Пациент первый: ладно, ладно, не кипятись. Пойдем домой, отдохнёшь немного, в себя придёшь. (улыбаясь заискивающе). Может, гормоны скачут. Не стоит так сразу мосты все сжигать, это я понял после нашего с мамой развода. Как бы не пришлось потом сожалеть. Пойдём, дорогая.
Андрей Николаевич: оплату администратору, голубчик.
Пациент первый: да не буду я ничего вам платить! У меня из-за вас теперь еще и дочь учиться не хочет! Вы представляете хоть, какая на меня головная боль свалилась? Не буду! Имею право! Не понравилось мне качество вашего обслуживания и всё! Ещё надо посмотреть, сколько ваша королевская пломба простоит. А то, может статься, цена ей грош!
Андрей Николаевич: голубчик, бесплатно можете у своих коллег по поликлинике лечиться сколь пожелаете! Но вы же неспроста сюда пришли, знаете, что здесь уровень выше, материалы совсем другие, да и руки, поди, не те.
Пациент первый: да как вы смеете... после всего. Да я на Асенькину работу пришёл посмотреть впервые в жизни! А теперь, может быть, и в последний раз...
Андрей Николаевич: Ася. Проводи отца к Георгию Дмитриевичу, решайте с ним все финансовые вопросы. Я всё равно сегодня на испытательном сроке, не до этого сейчас.
Те удаляются.
Наталья Ивановна: знаем, до чего вам всегда дело есть.
Андрей Николаевич: а вы, Наталья Ивановна, за своим пациентом следите. А будете такой язвой, вас ни в жизни никто на свидание не позовет, не то, что замуж.
Наталья Ивановна: нахал! Да я вообще-то замужем уже как 10 лет.
Андрей Николаевич: ну вот и видно, что ваши с мужем отношения себя уже исчерпали, раз вам все неймётся.
Пациент второй: замужем??? А кольца нет... я думал... хотел вас на чашку..
Андрей Николаевич: вот так поворот... всё на меня бочку катят, а у самих вон что.
Наталья Ивановна: меня? Так что ж вы раньше-то молчали? Вы ко мне уже полгода каждую неделю приходите: то тут поправьте, то там посмотрите... у вас же и телефон мой есть, могли бы...
Пациент второй: ну вот сегодня как раз собирался...
Наталья Ивановна: ну вы не отчаивайтесь, мы что-нибудь с вами придумаем. Чашка кофе с пациентом, это еще же не нарушение никаких морально-этических норм, правда, Лизавета?
Лизавета: да вроде нет...
Наталья Ивановна: позвоните мне вечером, уверена, что ситуация здесь не безвыходная.
Андрей Николаевич: видел бы ваш муж... а то вы всё жертву из себя строили, а тут вон оно как получается... сами не из числа праведников, как я посмотрю.
Наталья Ивановна: с мужем мы как-нибудь разберёмся, и настоятельно прошу вас не встревать. (пациенту, улыбаясь) 1200, с учетом скидки постоянного клиента.
Пациент расплачивается и уходит.
Лизавета: скромник. Столько собирался вас на кофе пригласить, уже и зубы по второму кругу лечить начал, а всё стеснительно ему! Денег сколько нашей клинике принёс, сколько вытерпел всего, и всё ради вас! Интересно, как долго он вас к серьёзным отношениям бы склонял?
Наталья Ивановна замечталась, сидит и улыбается.
Наталья Ивановна (очнувшись): Лиза! Что ты такое говоришь, ну в самом деле. Я только на кофе согласна. И поболтать хоть, сходить куда-нибудь, развеяться, по парку пройтись, по набережной, наконец - сто лет уж не была. Ты же знаешь моего. Он давно уже как камень себя ведёт. Мне кажется, этот человек уже родился старым: всё знаю, ничего не хочу, всё уже на свете видел, новое не бывает интересным. Вечер на диване да в туалете за сканвордами проходит, нет бы жену в кино сводил. А я ведь женщина, да ещё и в самом расцвете сил!
Андрей Николаевич: а мне так сразу отпор...
Наталья Ивановна: пеняйте на себя, больше не на кого. У вас был шанс, да не один, вы же всё скачете, не угомониться никак. С вами уж точно скучать не пришлось бы: и в походы ходите, и на лыжах катаетесь, и бальными танцами занимаетесь, и в гонках на выживание участвуете... не жизнь, а просто фонтан какой-то!
Андрей Николаевич: какая осведомлённость!
Наталья Ивановна: мечтала я так же свободное время своё проводить. Но с таким как вы - увы. Вы - ветер, вы – перекати-поле. Никогда не знаешь, что от такого фонтана можно ожидать. Да и не задерживаетесь вы подолгу нигде. Так что не завидую я вашим дамам.
Андрей Николаевич: дамы получают от меня гораздо больше, чем от таких сухарей, как ваш супруг! Пусть я кометой пролетаю в их жизнях, яркой и стремительной звездой, зато след в их сердцах от нашего столкновения остаётся на многие годы! Мои девочки - самые избалованные и капризные: не в силах им отказать, даю им на всё зелёный свет. Путешествия - пожалуйста. Европа, Америка, Азия… Шубу - бери, да подороже. В ресторан, театр, на концерт - я только "за". Люблю женщин, всех без исключения, наслаждаюсь ими, балую их от всей души и... отпускаю на веки томиться в браке с сухарями. И вам, Наташенька, тоже досталось моей бесконечной любви и щедрости, не так ли? Или вы только плохое помнить желаете? Стихи писал вам. Как сейчас помню: моя отличница Наталья, студентка милая моя...
Наталья Ивановна: было...
Андрей Николаевич: а как для тебя в январское море прыгал? Когда твой шарф по ветру улетел? Твои глаза тогда так с счастьем светились, ты гордилась мной и тем, что рядом с тобой есть такой герой!
Наталья Ивановна: было...
Андрей Николаевич: а к папе твоему ходил, на дискотеку тебя отпрашивал? Матерью клялся, что за вечер с тобой ничего не случится. И не случилось! Доставил домой развесёлую, румяную, довольную в целости и сохранности.
Наталья Ивановна: так потому что я не согласилась тогда, поэтому и в сохранности!
Андрей Николаевич: ну я и не настаивал ведь! Я знал, что итак будешь моя, без лишних уговоров.
Наталья Ивановна: вот наглец! Я счастливая тогда была, потому что ещё мозги не проклюнулись! Все девочки сначала счастливые от таких ухаживаний, да только потом горько плачут. Потому что все хотят, чтобы сказка эта длилась вечно, чтобы ухаживания и трепет не заканчивались никогда, чтобы принц принадлежал только одной принцессе, а не всем по очереди. Но вы не можете принадлежать одной, по крайней мере, на годы. И вы знаете это, именно поэтому вы и не женились до сих пор...
Андрей Николаевич: отчего ж не женился? Трижды уже, между прочим...
Лизавета: что, и в четвёртый раз тоже под венец пойдете?
Андрей Николаевич: как знать, Лизонька, как знать... мало ли, к кому ещё в объятья меня мой дух мятежный бросит... если найдется такая, которой я верен до самой смерти буду, то отчего же нет… очень надеюсь, что такая существует! А чтобы найти её - надо неустанно искать!
Вот как раз через месяц в отпуск собрался, думаю с кем. Ну не с друзьями же ехать, в самом деле!
Наталья Ивановна: я тоже отпуск свой не отгуляла ещё!
Лизавета: вы своего скромнягу разводите.
Наталья Ивановна: да-а-а уж, этот лет через десять соберётся, дай бог.
Лизавета: Андрей Николаевич, а вы куда собрались? Я ещё ни разу заграницей не была…
Андрей Николаевич: ну я ещё думаю. Смотря с кем, все обсуждаемо. Можно на юг, к морю поближе, можно на горнолыжку куда-нибудь, давненько я не катался, косточки хоть размять.
Наталья Ивановна: ну что, может, в столовую переместимся, пока пациентов нет? А то что-то мы «на сухую» всё беседуем, у меня там такой борщик вкусный, наваристый, жаркое из горшочков, винегрет, как знала, что будет сегодня кого угощать. У нас следующая запись только через час.
Все перемещаются в столовую.


Акт II

В столовой за столом сидят Лизавета и Андрей Николаевич, Наталья Ивановна ухаживает за всеми.
Лизавета: нам теперь нескоро отпуск светит, мы же теперь втроём остались. Святоша покинула нас навсегда.
Андрей Николаевич: думаете безнадёжно? Такая хорошая, добрая, кроткая девушка эта Ася, жалко её. Может, вернётся еще, одумается.
Лизавета: ну вы же сами говорили, что на своём месте надо быть. Я вот с детства мечтала с клиентами работать.
Наталья Ивановна: клиенты в любой сфере имеются, и только у врачей есть пациенты. Врач в первую очередь должен быть человеком - сострадающим, заботливым и гуманным, и только потом уже специалистом. Без желания помочь людям, идущего от самого сердца, в этой профессии делать нечего.
Андрей Николаевич: очень вкусный борщик, Наталья Ивановна, честно, положа руку на сердце. Сто лет такой вкуснятины не кушал.
Наталья Ивановна: вот видите, Андрей Николаевич, чем хороши опытные дамы.
Андрей Николаевич: все дамы хороши. Плохих не видывал. В каждой своя особенная изюминка имеется для того, кто смотреть внимательно умеет. (входит Георгий Дмитриевич) а ваш супруг, Наталья Ивановна, совершеннейший балбес, если не умеет ценить свою неподражаемую звезду.
Георгий Дмитриевич  (смотрит, недоумевая): а что, собственно, не так с супругом Натальи Ивановны?
Андрей Николаевич: жалуется мадам. Жизнь с чёрствым сухарём не по душе, извиняюсь за подробности.
Георгий Дмитриевич: даа? И чем же вам этот сухарь не угодил, интересно? Тем, что в свою частную клинику на работу устроил? Тем, что в своё жилище жить пригласил? Или тем, что ваши истерики ежемесячно выслушивает?
Наталья Ивановна: Гошенька, ну что ты, право...
Георгий Дмитриевич: ну, знаете ли, уважаемая супруженька, такого я от вас не ожидал, да ещё и в этот ответственный день, это просто-напросто нож в спину. Мало того, что ты кольцо обручальное на работе снимаешь, так ещё и совершенно незнакомым людям всякие гадости о своём благоверном рассказываешь?
Лизавета: Георгий Дмитриевич, вы всё не так поняли. Это не совсем Наталья Ивановна, а скорее Ася с отцом поспособствовали…
Георгий Дмитриевич: это те, кто сейчас на нас жалобу накатали? За «ненадлежащее оказание стоматологических услуг и низкий уровень профессионализма сотрудников»? И кто же из них сухарём меня назвать посмел? А, может, там еще и похлеще слова имелись?
Наталья Ивановна: ну и денёк... не зря мне сегодня чёрные собаки с кошками снились.
Лизавета: Георгий Дмитриевич, вы присядьте, не обедали ещё, наверное? На голодный желудок дела не делаются, вы сами так всё время говорите. Наталья Ивановна, а есть ещё борщ или весь ушёл?
Наталья Ивановна: ушёл...
Андрей Николаевич: очень вкусно, спасибо за гостеприимство, а я, наверное, пойду. Без меня вам лучше будет, спокойнее.
Георгий Дмитриевич: нет уж, голубчик, обождите. С вашим приходом как-то у нас всё с ног на голову перевернулось, давайте разбираться, почему. Вам, к примеру, зачем понадобилось отдельно от Натальи Ивановны работать?
Наталья Ивановна: ах ты трус!
Георгий Дмитриевич: вы уже и на «ты» успели перейти...
Лизавета: Георгий Дмитриевич, у них раньше... любовь была.
Наталья Ивановна: ох, Лиза, Лиза!.. у них! У меня любовь была, а этот вертихвост использовал и бросил меня, вот и вся тайна!
Георгий Дмитриевич: что? Так что ж вы мне раньше-то...
Наталья Ивановна: так ты же в секрете держал, что за новый такой ценнейший сотрудник сегодня к нам выходит! Все сглазить боялся, не верил до последнего в своё счастье! Нате. Получите-распишитесь, что называется. Он уже и тут наследить успел: пациент недовольным остался, девкам всем под юбку залезть попробовал, ещё и весь твой борщ съел!
Лизавета: Андрей Николаевич, вы не принимайте всё близко к сердцу, у неё бывают такие выпады. Не хочет вам зла сделать, вы уж поймите.
Андрей Николаевич: да, видать, и правда ваш брак по швам трещит. Ещё разбираться надо, кто тут прав, кто виноват. Но на меня не спешите все грехи сваливать, господа. Как я посмотрю, тут и без меня у вас вполне успешно всё ко дну шло.
Георгий Дмитриевич: я одного не пойму, Наташ, к чему весь этот маскарад. Ужели ты и правда намеревалась воскресить в этом…этом...в коллеге своём былые чувства? Ужели ты, увидев его, совсем голову потеряла, а вместе с ней и стыд, и совесть? Где это видано, чтобы сор с такой силой из избы вылетал?
Наталья Ивановна: а надоело всё. Накопилось, Гошенька. Пробовала донести до тебя, но ты же не слышишь, не замечаешь очевидных вещей. Такой ты верный, такой надёжный, такой размеренный в своем бытии, и какой же ты при этом скучный! Живёшь только по плану, по расписанию, и в расписании этом нет меня! Чуть только попытаешься что-то новое, необычное, свеженькое предпринять - ты сразу голову в песок: мы это не планировали, я не рассчитывал, у нас не получится, и всё такое прочее. И снова на диван к телевизору. Порой мне даже кажется, что телевизор и сканворды тебе дороже родной жены, ей-богу! Нарядишься, накрасишься, причёску новую сделаешь - хоть бы кто заметил! А как разговаривать с мужем начнёшь - так уши в трубочку сворачиваются: никакой романтики - сплошное занудство и факты, как будто мы не в постели лежим, а в лаборатории у микроскопа находимся! Такое вот ощущение, что ты уже старым и родился на свет божий. Таким чёрствым, медлительным и тяжёлым на подъем. Накопилось, прости господи.
Георгий Дмитриевич: так а куда ж твои глазоньки смотрели, когда ты под венец-то с таким сухарём шла? Не ты ли говорила, что верность и надёжность самые ценные качества в человеке?
Андрей Николаевич: всё вечно не так этим женщинам...
Лизавета: мне всё так!
Наталья Ивановна: конечно, тогда, когда мы с тобой повстречались, Гошенька, ты был по мне идеальным мужчиной. Сердце моё тогда было безнадежно разбито ветреным Андрю…Андреем Николаевичем, а тебе, такому спокойному и рассудительному, такому надёжному и разумному, удалось залечить мои глубокие многострадальные раны, ты вновь заставил меня поверить мужчинам! Знала бы я тогда, как же скучно, одиноко и до противного однообразно мы будем жить вместе!
Георгий Дмитриевич: до противного. Смотрите-ка на неё. Да миллионы женщин мечтают так жить, как ты! Чтобы муж после работы домой шёл, а не по барам с друзьями девок цеплять. Чтобы получку всю до копейки тебе в руки отдавал. Чтобы в хозяйстве порядок был, гвоздь где надо забит, сантехника починена, карниз повешен, компьютер исправен! Каждые выходные - на дачу к озеру. Что же вам еще подавать?
Лизавета подсаживается к Андрею Николаевичу поближе.
Наталья Ивановна: дача у озера! Звучит-то как красиво! А на деле: приедем, сумки разберём, и идёшь ты на свой мостик рыбу ловить день-деньской. Рыбу! Да если б рыба  была, я ещё понимаю, а это что? Сикильдявок каких-то надёргает и несёт мне - чисти. Да на что мне сдалась эта твоя плотва? Полдня у раковины стоять. Мало того, что весь день в грядках, да ещё у плиты толчёшься. Вот тебе и все выходные. Да я на работе больше отдыхаю. Хоть ногти накрасить, да  волосы уложить, и то праздник. А зарплата твоя мне... хоть бы в отпуск хоть раз свозил. Отдавать-то все отдаёшь, да тратить не спешишь. Последний раз после свадьбы заграницей были...
Андрей Николаевич: а я всегда говорил, что скука и скряжничество в браке - вещи опасные и совершенно недопустимые.
Георгий Дмитриевич: молчите сейчас. Ваша натура разрушительно влияет на всё вокруг. Господи, верни время вспять, вчера я всё сделал бы по-другому!
Наталья Ивановна: как ты не поймёшь, Гошенька: наш брак стал разваливаться гораздо, гораздо раньше этого дня. Не могу быть счастлива с тобою, чувствовать себя прекрасной, желанной женщиной, живо общаться с тобой, наслаждаться тобой и сердечно, глубоко радовать тебя! В тебе масса положительных качеств, милый, но порой мне кажется, что я просто живу с бездушным камнем. Ну, господа, отчего же золотой середины нам не найти? Бывают ли такие отношения, в которых всё - и романтика, и покой - всё будет к месту?
Андрей Николаевич: всем управляют инстинкты, Наташенька, а инстинкты подчиняются гормонам. Мы рождены такими, какие мы есть, хотите вы этого или нет. Достойная пара для  каждого существует под этим небом, но как её найдешь, если не занят поиском? Шутка ли, всю жизнь отдать на никому ненужные мучения, а потом, догорая, сожалеть об упущенном времени, о бестолково прожитых годах, о напрасных мечтаниях? И кого винить в этих пустых растратах на закате жизни? Не робость ли свою? Не слабость ли? Нужно быть сильным, смелым человеком, чтобы решиться сделать шаг в неизвестность, навстречу себе и своему счастью, прервав этот злополучный круг одинаково несчастных будней!
Георгий Дмитриевич: да вы только гляньте, тут одни змеи вокруг! Лиза!
Лизавета: если Андрей Николаевич уйдет, я уйду вслед за ним! Вы уж извините, Георгий Дмитриевич, не принимайте на свой личный счёт. Моё сердце там, Где виднеется будущее, а не там, где прозябает прошлое. Я за движение и жизнь во всей её полноте, я за свежий ветер!..
Андрей Николаевич: не расстраивайтесь, голубчик. Право, искренне жаль, что все это с моим участием... зла не желал. Хотя, кто знает, что ждёт нас за поворотом? Известно, что всякий конец есть начало нового и неизведанного! Успехов вам во всём. Дай бог, свидимся. (Андрей Николаевич с Лизаветой, раскланиваясь, уходят под ручку)
Наталья Ивановна: Гошенька!
Георгий Дмитриевич: довольно с меня! Предательство твоё безобразно и скверно. «Георгий Дмитриевич», попрошу! И то, на последующие две недели, как положено по законодательству! (уходит, хлопая дверью).
Наталья Ивановна: даа... не зря мне сегодня кошки с собаками снились.


Занавес