ФИЛЬМ КРЫМСКИЙ МОСТ... СДЕЛАНО БЕЗ ЛЮБВИ
Один художественный фильм на эту, совершенно пока свежую тему, уже был: фильм Алексея Пиманова «Крым. С любимыми не расставайтесь». Драма, боевик. 16 +. На диске, который я купила, есть приписка: «Не рекомендуется для просмотра лицам младше 16 лет».
Авторы фильма так раскрывают сюжет: «История о любви, вере и чести, о силе духа и настоящей дружбе на фоне реальных событий крымской весны 2014 года».
Не могу сказать, что в этом фильме мне, зрителю, всё понравилось. Я не поверила в любовь главных героев. Вроде бы, и было где развернуться этой любви, но вышло угловато, статично.
А во всём остальном – хронике событий весной 2014 года на Крымском полуострове; жестоком избиении пассажиров автобусов, гибели людей, самоотверженности крымчан – правда жизни и тех страшных событий. Результат известен: Крым вернулся домой, в Россию, в «родную гавань».
Фильм «Крым. С любимыми не расставайтесь» невозможно смотреть без волнения и переживания. Сюжет его круто замешан. И отвечает всем канонам кинематографического искусства.
Интерес к этому кино поддерживается не «солёными» словцами, а хорошей драматургией.
ЧТО ЗА АУЛ?
Ещё один (вышел в прокат 1 ноября 2018 г.) художественный фильм называется «Крымский мост. Сделано с любовью». Даже если его смотреть с лупой – любви не видно. Ни к Крымскому мосту, как уникальной стройке, ни к зрителям.
Фильм можно назвать семейным. Автор сценария Маргарита Симоньян, она же супруга режиссёра Тиграна Кеосаяна; продюсеры Давид Кеосаян и Юнона Глотова. Не знаю, имеет ли она какое-то отношение к этой семье.
Я не вижу ничего страшного в том, что семья снимает художественный фильм. Интересно лишь одно: что получается.
На билете, который я купила в кинозал, стоит 12+. Не знаю, кто определяет этот возрастной ценз. Детям до совершеннолетия показывать этот фильм нельзя.
Авторами он назван мелодрамой и комедией. Всё, что угодно, но только это не комедия!
Из «Словаря русского языка» корифея русского языка Сергея Ивановича Ожегова выписываю расшифровку слова «мелодрама»: «1. Драма с острой интригой, с резким противопоставлением добра и зла, с преувеличенной эмоциональностью… 2. (перен.) Событие, поведение, окрашенное преувеличенным драматизмом (неодобр.)».
Да, преувеличения в этом кино есть.
Сразу надо сказать (для тех, кто его не видел), что о Крымском мосту, как строительном шедевре ХХI века, здесь как кот наплакал. Я предполагала, что речь пойдёт о разных трудностях, в том числе и о рельефе дна Керченского пролива, в который мостостроителям пришлось забивать сваи на большую глубину; об уникальных арках, которые собирали сначала на берегу, а потом транспортировали к мосту, и это требовало нового вида техники, высокого профессионализма…
А ещё, конечно, ждала рассказа о людях разных профессий, участвующих в этом грандиозном строительстве, и о любви. Без любви каких-то героев фильма всегда скучновато.
Крымский мост потребовался авторам фильма как фон - чтобы рассказать о любви девочки и мальчика. Они были тогда школьниками. Но разные события развели их; шли они до старости другими дорогами. И встретились-обнялись… на Крымском мосту. Это финальные кадры.
В фильме речь вовсе не о них. И не о Крымском мосту. Нет, он здесь присутствует. Но странным образом. Все персонажи, которые постепенно появляются в фильме, кучкуются в местечке, которое я назвала аулом. Там ветхие деревянные постройки; нет никаких признаков, что рядом идёт уникальная стройка. Лишь на миг появляется строительная техника. А строительство моста и сейчас продолжается.
Меня удивила неказистость, примитивность жилища, в котором обитает пожилой мужчина Дамир Надырович (актёр Сергей Никоненко)– тот мальчик, который в начале фильма даёт клятву девочке найти её, куда бы не забросила её судьба.
Я видела благоустроенный городок для строителей Крымского моста. Расположен он в г. Керчи – там, где собирали арки для моста, а теперь строится грандиозная дорога, которая идёт в сторону Симферополя, Севастополя, а также других городов и поселений Крымского полуострова. В том городке нет никаких ветхих строений. Всё на современный лад.
ДЛЯ ПРОСМОТРА В БАНЕ С ДЕВКАМИ
«Для просмотра в бане с девками», - это один из отзывов в Интернете о названном фильме Т. Кеосаяна.
Сюжета в этом фильме нет. Много разных персонажей. И все они, мягко говоря, со странностями.
Начинает этот список молодой человек, который всё время разговаривает с мамой по мобильному телефону. Видно, что мама его контролирует: где он и с кем он. Он приехал найти очевидцев, которые помнят мост через Керченский пролив, построенный в 1944 году. Показана кинохроника: тот мост был снесён льдинами.
Так и не стало понятно, нашёл ли он тех очевидцев. Но зато он всё время попадает в неприятные ситуации: нос ему разбили. И потом он влюбился.
Ещё в том же ауле тусуется кавказец Берик (Бернард). У него одно желание: жениться на американке и уехать в Голливуд. Его желание начинает осуществляться, когда нежданно-негаданно на стройку из Москвы приехала киногруппа из США.
Не понятно, то ли американка была в той киногруппе, то ли приехала самостоятельно. С рюкзаком за плечами, налегке.
Она попалась на глаза Берику. И он стал её обхаживать. Надо было видеть эту пару! Она - дебелая дама, а он – кривляющийся, худой, на полусогнутых ногах.
Он развлекал её разными яствами. И всё жаловался, что она не отвечает на его ухаживания взаимностью.
Всё это было скучно и нелепо. И вдруг авторы фильма подкидывают зрителям эротического «червячка», как наживку: появляется во весь экран та американка, как говорят, ню.
Сцена эта напоминает полотно Боттичелли «Рождение Венеры» (1486 г.). Я видела его в Галерее Уффици во Флоренции. Сейчас рассматриваю в каталоге.
Сюжет картины: Венера (или – красота) рождается из моря. Стоит на воде в раковине. Два Зефира ветрами направляют эту очаровательную деву-диву к земле. А нимфа Весны торопится накрыть Венеру плащом.
В фильме «Крымский мост…» американка почти в такой же позе; но толстая; груди она прикрыла волосами, а лобок – рукой. Раковины нет; нет и хоть кого-то из киногруппы, кто поторопился бы закрыть этот срам чем-то непрозрачным.
Смотреть можно было на эти кинокадры только с тошнотой и с вопросами к авторам фильма: «Зачем эта непристойность в фильме о строительстве Крымского моста? А вам не стыдно?»
Видно, что не стыдно. И если уж сравнивать, решили они, свой шедевр с чьими-то шедеврами, то только итальянского живописца Боттичелли.
Берик не уехал в Голливуд. Американке так приглянулось одно ветхое строение в ауле, что она решила остаться в России. Это из фантастической серии: хотите - верьте, хотите - не верьте.
Пожалуй, самый странный персонаж - бригадир Дима. Он представлен в фильме, как руководитель особой бригады; своеобразной «палочки-выручалочки». Если на какой-то стройке аврал, то зовут Диму с его молодцами.
Молодцев не показывают, а Димы здесь много; как сексуально озабоченного молодого человека, а не как талантливого бригадира.
Что-то в строительстве моста застопорилось, и главный начальник стройки (актёр Юрий Стоянов; не понимаю, как он мог согласиться на эту неприглядную роль) призвал на помощь бригаду Димы. Вроде бы, надо было куда-то передвинуть тяжёлую технику. Этим должна была заниматься другая бригада. Её руководитель на стройке без обязательной каски. Весь фильм – на его голове каски нет.
Авторам фильма, вероятно, кажется это нарушение техники безопасности неким геройством строителя. Они пытаются обыграть нежелание ( на стройке, уверена, рабочего без каски просто бы погнали прочь) носить каску, но ничего интересного выжать им не удаётся. Скука!
Какими выдающимися талантами владели члены бригады Димы, так и осталось загадкой. А он в бинокль выискивал «тёлку».
Девушки в фильме есть. Известно, что и до строительства Крымского моста, и сейчас на берегах Керченского пролива ведутся археологические раскопки. Есть подобное и в этом кино. Но ни одного кадра раскопок, ни одной древней находки!
Есть симпатичная девушка Варя (актриса Екатерина Шпица). Она из археологической группы. Вот её и выбрал бригадир Дима – чтобы трахнуть (это не моё слово; оно повторяется с разными интонациями в фильме несколько раз).
Сначала у Димы ничего не получается. Ему не хочется длительных ухаживаний, но приходится ухаживать. Надо видеть, в каких нарядах появляется Варя – словно где-то рядом не строительство Крымского моста, а красный ковёр для киноактёров. И живёт она не в бараке (впрочем, не понятно, где она живёт во время той экспедиции), а в особняке с ванной и бассейном.
И всё-таки чары Димы подействовали. Между молодыми людьми вспыхивает любовь. И кто бы спорил, что это замечательно! Но авторам фильма нужна эротическая сцена.
И вот она во всей своей красе. Берег, песок, плещет водичка. Солнечный день. Дима и Варя шли, потом присели; затем прилегли. Но не рядышком. Опускаю подробности. Если бы камера не отъехала, то, возможно, было бы ещё пикантнее.
Но пикантность ждёт зрителей. Тот же берег. День. На песке спят утомлённые любовью Варя и Дима. Верхняя часть их тел обнажена. Хорошо, что только верхняя.
И тут появляется непрошенный свидетель их интимных отношений. Это москвич, который привёз на стройку американскую киногруппу. Он ревнует; то ли влюбился в Варю, то ли хотел с ней также полежать на песочке, но его опередил Дима.
Варя смутилась, рванулась к одежде? Ничего подобного. Она лениво открыла глаза, и так далее.
Напомню, что возрастной ценз фильма 12 +. Смотрите, детки! Учитесь! Для вас старались дяди и тёти – команда кинематографистов. Они показали, что можно заниматься сексуальными играми днём, на берегу пролива, не потрудившись найти какое-то укромное место, нисколько не боясь посторонних глаз.
Подобные уроки – рановато для 12 +.
А взрослым зрителям от таких сцен скучно, ибо всё это уже в разных фильмах было, было, было…
ДОСТАЛОСЬ ОПЛЕУХ И РУССКОМУ ЯЗЫКУ
«Сука», «жопа», «трахаться»… И ещё словечко на букву «х», произносимое скороговоркой.
Это из лексикона некоторых героев фильма «Крымский мост. Сделано с любовью». Меня удивляет в этом кино с неприкрытой пошлостью участие известных и уже хорошо оценённых зрителями российских актёров (народных!): Сергея Никоненко, Юрия Стоянова, Ирины Розановой.
Только они могут ответить на вопрос: что заставило их сниматься в этом странном, не интересном фильме? Прежде чем согласиться на участие в съёмках, актёры читают сценарий. Их не смутил цинизм, вульгарность, выше приведённые слова? Да и сюжет не интересный.
Получается, что не смутил. Эти актёры - ветераны российского кино - могут сказать, что их снимали отдельно, что при них молодая кинематографическая поросль не говорила «сука» и «трахаться». Такое возможно. Снимают отдельные сцены, а потом монтируют. И актёры могут не сталкиваться, не видеть всей работы над фильмом.
Но их имена стоят в титрах фильма!
Конечно, актёры должны работать. Пока дышат. Это не только их хлеб, но и стимул для душевного равновесия: «Раз приглашают на съёмки, значит, мы не забыты».
И всё-таки… Лучше есть кашу, сваренную на воде (если не хватает денег на жизнь), чем участвовать в подобных фильмах.
Чувство собственного достоинства – это сливочное масло для каши, сваренной на воде.
Я назвала актёров- ветеранов. Но и авторы (сценаристка, режиссёр) не так уж и молоды. Странно, что жизнь их ничему не научила.
Слышала, что у режиссёра есть дети. Наверное, уже взрослые. Интересно бы узнать, если бы его дети были несовершеннолетними, то показал бы он этот свой фильм им? Или внукам, если они у него есть.
Не могу ответить за него.
Было бы лучше, чтобы все несовершеннолетние дети, внуки и правнуки этой кинематографической команды не видели фильм.
Сценарий написала журналистка. Журналистка! Женщина!
Если бы в титрах стояло два сценариста: Маргарита Симоньян и Тигран Кеосаян, то я могла бы подумать, что все слова, здесь упомянутые и которые не употребляются приличными людьми и в приличном обществе, вставлены в сценарий Тиграном Кеосаяном. Маргарита Симоньян, даже если не согласна была бы с подобной лексикой героев фильма, не стала бы спорить с супругом - ради мира в семье.
Однако сценарист один. Следовательно, вульгарность заложена Маргаритой Симоньян. Очень жаль, что журналистка не понимает, как это сочинение подрывает её реноме.
Да, что-то в мире витает одурманивающее и влияет на современных женщин; они становятся грубее.
Вот один из отзывов. Зрительница пошла смотреть фильм с детьми 13 и 15 лет. Написала, что через пятнадцать минут горела от стыда от увиденных на экране пошлости и вульгарности.
Ещё из впечатлений зрителей, которые я прочитала в Интернете.
«Дорогая Маргарита Симонян и Тигран Кеосаян! Мы вас любим, фильм хороший! Но его смотрят внуки и дети. Уберите из текста слова: ж…, сука, хер, трахаться и т.д.»
«Полный бред; 18 +. Для просмотра в бане с девками».
«Но куда мы катимся? Сленг, голая грудь главной героини… Что происходит с российским кинематографом? Куда подевались и вернутся ли наши добрые фильмы с нормальной речью? Общее впечатление: стыдно. Оценка: 1 (из 5). Не рекомендую друзьям».
И такая есть информация: из 1300 опрошенных зрителей, более тысячи поставили фильму оценку 1 из 10.
Но есть и положительные отзывы в Интернете: «Лёгкий, с юмором, красивые виды».
Зрители, как известно, голосуют за фильмы ногами: идут смотреть или не идут. Когда я смотрела этот фильм, нас в большом кинозале было четыре человека.
Какое-то время я слушала на телеканале НТВ передачу «Международная пилорама с Тиграном Кеосаяном». Сначала казалось: свежо и остроумно. Потом стала прислушиваться к речи ведущего. И здесь он употребляет словечки. Хоть он их и не договаривает (эфир не позволяет), но понятно, что хотел сказать.
Видимо, Т. Кеосаяну кажется, что чистая русская речь не донесёт до слушателей телевидения его эксклюзивное мнение о разных событиях в мире и их участниках; что россияне такие тупые, что без неприличных слов, не смогут оценить его талант, как кинорежиссёра и телеведущего.
Зазвездился!
Наверное, и руководители телеканала НТВ разделяют мнение этого своего телеведущего.
20 ноября этого года я посмотрела «Международную пилораму…», будучи уверенной, что Т. Кеосаян обязательно заговорит о критике его фильма «Крымский мост. Сделано с любовью».
Не ошиблась, говорил. Попенял журналистов-либералов. Странно, что именно либералов. Либерализм – это излишняя терпимость, снисходительность, вредное попустительство. Следовательно, либералы могут только хвалить или молчать.
Вызывает у меня удивление (и протест) содержание заставки к этой телепередаче: Т. Кеосаян пилой лихо разрубает Земной шар. Придумать сюжет этой заставки мог не он. Но ведь согласился сняться в ней!
Есть русская поговорка: не руби сук, на котором сидишь.
Вернусь ещё к фильму. Его авторы, вероятно, хотели показать, что Крымский мост строили и строят дети разных народов. По-другому невозможно объяснить некую смесь персонажей: Дамир Надырович, то ли татарин, то ли узбек; кавказец Берик; Варя и Дима славяне…
Почему-то именно Диму авторы фильма сделали взбалмошным, циничным. А биографию ему написали, закачаешься: был лётчиком – выгнали. Но именно это лётное мастерство помогло ему спасти самолёт и двух американцев, которые приехали снимать кино о Крымском мосту. Лётчику того самолёта стало плохо, он потерял сознание. И если бы не Дима…
Ещё взбалмошный Дима спас того самого бригадира другой бригады, который находился на стройке без каски. Он оступился и полетел за борт моста. Все стояли в растерянности. Но только не Дима. Он кинулся в мутную воду, нырнул, нашёл товарища и вытащил.
Вот такой персонаж. С одной стороны: циник, бабник, примитивная речь. С другой: герой, каких мало.
И чудится мне (буду рада ошибиться), что авторы фильма издеваются над россиянином Димой. И тем самым присоединяются к хору недругов, которые выставляют народы России в самом непотребном виде: и такие мы, и сякие; и отсталые по всем параметрам, и не мытые.
Лишь недавно перестали говорить, что мы ходим в лаптях, в шапках-ушанках и что по нашим улицам бродят медведи.
И пусть говорят. Это от зависти.
БЫТЬ ЛИ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ?
Случилось вот такое совпадение. 23 ноября сего года на телеканале НТВ в передаче «Место встречи» обсуждалась тема о засорении русского языка разными словечками из иностранных языков. Упоминались о-кей, вау и прочие.
Участники передачи вспомнили, что лет пять назад Государственная Дума РФ приняла «Закон о русском языке». Этот закон запрещает «засорять» русский язык. Но ничего не помогает.
Депутат Роман Дощинский предложил создать лингвистическую полицию. То есть должны появиться специально обученные полицейские, которые будут выявлять нарушителей, заводить дела… Наверное, и суды будут обсуждать подобные нарушения.
Больше полицейским заниматься нечем, кроме как ловить тех, кто засоряет русский язык! У нас есть старейший научно-исследовательский институт – Институт русского языка. А ещё наберётся не один десяток кафедр и факультетов подобного профиля в вузах.
А где их голос? Его не слышно. Как не слышно и голоса Министерства культуры РФ.
Не нужна лингвистическая полиция. Достаточно было бы законом утвердить обязательное включение консультантов по русскому языку в команды, создающие фильмы (не стоит забывать пьесы, книги), и наделить их определёнными полномочиями. В некоторых фильмах (на военную тематику) такие консультанты бывают.
В киногруппах есть редакторы. Получается, что они не справляются со своей работой. Или полностью зависят от режиссёра, продюсера и других работодателей.
Я спокойно отношусь к подобному «мусору» в русском языке: о-кей, вау, хештег, флешмоб, хайтек, праймериз, лайфхаки и так далее. Не нравится – не произносите. Согласна с теми, кто утверждает, что русский язык (как и другие) – постоянно развивается, а потому и впитывает новые слова. Какие-то в нём задерживаются и приживаются, а какие-то, как прилетели, так и улетают.
Но я не могу спокойно относиться к словам русского языка, которые хоть и русские, но в приличном обществе употребляться не должны; разные вульгаризмы.
Вульгарные слова – слова пошлые, грубые и непристойные. Есть и диагноз: вульгарный вкус.
Авторам фильма (не исключаю актёров) не хватило мастерства и вкуса, чтобы снять интересный фильм; такой, чтобы не краснели зрители.
Художественный фильм – это общественное пространство. Такое же, как улица, любое учреждение, метро, Интернет… А в общественном пространстве должны соблюдаться правила, которые не оскорбляют людей.
Если бы названная кинематографическая команда сняла фильм «Крымский мост. Сделано с любовью» за свой счёт и для своего домашнего кинотеатра, то, не было бы такой большой бури негодования зрителей.
Но фильм, как я слышала, снят на государственные деньги. В кинозале не досмотрела титры; вероятно, там и названы щедрые дарители. Раз фильм стал показываться в кинотеатрах, значит сразу предназначался для массового зрителя.
Напрасно потраченные (уверена - немалые!) деньги.
А пока журналисты и депутаты обсуждают проблему засорения русского языка иностранными словами, процветает пошлость.
По телевидению мелькнуло несколько кадров из нового телефильма. Он будет показан с 26 ноября.
Стоит группа военных. Актёр Владимир Машков (предполагаю, самый главный в той группе) даёт такое наставление подчинённым: «Что самое главное? Главное – не обосраться…».
Сказал неприличное слово, не поперхнувшись. Как само собой разумеющееся. Стыдоба!
Я считаю, что подобные кинематографические перлы позорят Россию.
Искусство – кино всех жанров, литература, театральные постановки (список можно продолжить) – должно обогащать знаниями и воспитывать население. Это его главное назначение. Те, кто этого не понимает, не должны браться за подобные дела.
А Крымский мост уже вовсю трудится. Скоро пойдут по нему поезда. И Крымский полуостров, разлучённый на шестьдесят лет с матерью-Россией, ещё прочнее соединился с ней – мостом. Кто-то назвал Крымский мост якорем для Крымского полуострова; что означает – вернулся «в родную гавань» и бросил якорь. Можно назвать мост и пуповиной.
Вот именно это сделано с любовью – воссоединение!
Я надеюсь, что в большой семье российских кинематографистов найдутся сценаристы и кинорежиссёры, которые снимут фильм о Крымском мосту – как не рядовом событии в жизни России – с большим патриотическим накалом; в котором будут нормальные люди, без сексуальных заскоков, с правильной русской речью; профессионалы своего дела.
И чтобы его не стыдно было показывать подрастающему поколению. И чтобы за него не краснели далёкие потомки.