-Вот, мужики, сегодня я хочу рассказать, и мало того, что рассказать, но и показать то, что я улучшил – начал Юрка Заливайкин, дождавшись набившей оскомину рекламной паузы.
Мы собрались у Николая побеседовать за жизнь за рюмашечкой винца, тем более, что был наш праздник – начался ноябрь.
- Наверное, петуха с помидорами скрестил! – съехидничал Пётр. – Скоро он кукарекнет?
- Не ёрничай! – обиделся Юрий. – Не хочешь слушать – не слушай.
- Не слушай его! Седня он всем настроение портит. Рассказывай, у тебя складно получается! А ты, Петька, ежели у тебя настрой паршивый – не приходи, не порть нам всю малину.
- Вот скажите, какая у вас в подъездах дверь? Вторая с улицы? – поинтересовался Юрий.
- Обыкновенная, деревянная. – недоумевающе ответил Николай.
- А скажи мне, сколько раз за зиму перемерзают батареи в подъезде. – задал наводящий вопрос Заливайкин.
- Да кто считал! Постоянно перемерзают – дверь редко кто закрывает! – ответствовал Пётр.
- Так вот, я придумал, как сделать так, чтобы дверь сама закрывалась. Пружину ставят – а если пружина тугая, то и взрослому человеку открыть дверь проблематично, не говоря уж о детях, да и хлопает дверь, как будто пушка рядом бабахнула, а ежели пружина слабая – эффект от неё нулевой, дверь может и не закрываться. Усовершенствование моё копеечное, а эффект какой! Смотрите!
Он вынул из пакета макет двери. Долго возился, пока не установил по уровню коробку с дверью.
По телеку начали показывать технику периода Великой Отечественной войны.
- Наши деды и прадеды разбили фашистского зверя. Я не помню деда, его не стало, когда я был ещё совсем маленький. Сейчас мы сидим благодаря им, не пришедшим с войны и тем, кто пришёл с Победой. – раздумчиво произнёс Юрий.
- За них! За наших дедов-прадедов! – произнёс тост Пётр.
- Мои тоже воевали. Очень смутно я помню своего деда. – вставил слово Николай.
Пока говорили об оружии военных лет, мы молча внимательно смотрели на разноцветный экран телевизора.
Началась реклама. Николай выключил звук.
- Фу! – отдышался он, устанавливая макет двери. – Наконец-то пузырёк в центре. Теперь смотрите: открываю дверь. Так. Дверь открыта. Теперь отпускаю. Таааак. Дверь закрывается. Видите, как плавно закрывается дверь? Как мягко вошла дверь в притворную сторону коробки! Дверь закрылась плотно. А почему так мягко закрылась дверь? Да потому, что притворная сторона двери и коробки обрезана не под углом в девяносто градусов, а с отклонением градусов в десять. И никаких утеплителей не надо! Дверь закрывается достаточно плотно, никакого зазора между дверью и притворной стороной коробки!
- Это ты сам придумал? – изумился Николай. Пётр тоже заинтересованно смотрел на манипуляции с дверью.
- А почему дверь сама закрылась? – воодушевился Юрий. – Смотрите. – показал он на петли. – Видите? Петли срезаны не так, как обычно, под прямым углом, а с небольшим уклоном. На своей дачной двери я сделал уклон всего в четверть миллиметра на верхней и на нижней стороне петель! Это где-то 1-2 градуса. Простым напильником за десять минут управился, немного срезать пришлось на неподвижной стороне петель, воспользовавшись молотком и зубилом. Сначала я отмерил, провёл черту, сколько и где срезать, аккуратненько напильником ширканул – и вся любовь! И всё! Навесил дверь – и куда с добром!
- Ну, голова у тебя! – одобрительно произнёс Пётр.
- Показал я эту дверь одному своему товарищу, с которым работаем вместе, так он уже на даче смастрячил также! Не нахвалится! У него ребёнок малый, никаких хлопот. Дверь легко открывается и закрывать не надо!
- Предложил я это усовершенствование на собрании дома, где живу. Показал вот этот макет, сказал, что на даче такая дверь – полное равнодушие! Отмахнулись от моего рацпредложения. Начали обсуждать, где пружины на дверь взять. Обидно, ведь дело предложил хорошее. Минут 15-20 поработали бы двое – и проблем никаких. – с горечью произнёс он.
- А запатентовать свою рацуху не пробовал? – поинтересовался – поинтересовался Николай.
- Ходил я туда. – с горечью и с какой-то безнадёжностью ответил Юрий.
- И что? –задал наводящий вопрос Пётр.
- Захожу туда. Сидит мужик, толстомордый, нос луковицей, глаза от жира заплыли, пузо из костюма выпирает, смотрит на монитор, пальцем в носу ковыряет – мысли, видимо, выковырять пытается. Кивнул башкой на стул, сам на компе играет. Взгляд пустой, ни единой мысли, абсолютно никакой заинтересованности во взгляде. С компа звуки слышатся – в стрелялки дядя заигрался. Некогда ему заниматься рацпредложениями – игра очень интересная, аж пот прошиб дядю. Наконец оторвался от компа, повернул ко мне свою чумитру. Начал я объяснять действие моего усовершенствования.
Прервал он меня:
- Какое у вас образование? – спрашивает.
Не пойму, для чего? Я не устраиваться на работу пришёл.
- Кончил все одиннадцать классов, ни одного не пропустил, и кончил за одиннадцать лет, как положено. – съязвил я. – А после – столярное ремесло изучал.
Потускнели и без того невыразимо-тусклые глаза.
- Мы, - говорит он, - принимаем только те изобретения и рацпредложения, которые прибыль дают. А какая прибыль от вашего изобретения?
- В моём предложении прибыли не много – пружина да два гвоздя – совсем копеечная прибыль. Но моральная, этическая сторона имеют, по-моему, немаловажное значение. Даже малый ребёнок может мою дверь открыть, батареи на лестничной площадке не будут слёзы лить, дверь будет закрываться бесшумно, так что даже на первом этаже люди не будут вздрагивать от шума закрываемой двери. Это не учитывается?
- Вот вам инструкция, почитайте, какие рацпредложения мы принимаем. – он подал мне инструкцию, зевнув при этом, нарочито, не прикрывая рот и с глубокомысленным видом отвернулся к компьютеру.
Инструкцию я, конечно, не взял, и не простившись в бессильной невозможности продвинуть своё рацпредложение захлопнул за собой дверь кабинета.