Рейс длиною в жизнь стр. 104

 
    ОТРАВЛЕНИЕ
В то время, когда мы находились во Владикавказе, я обрати-
лась в транспортную военную комендатуру, где, представившись,
изложила обо всех злоключениях несостоявшегося воинского
эшелона для вывоза ОМОНа. К моему удивлению, в комендатуре
запомнили фамилию «майора» Якубович Н.А., ведшей состав из
Хабаровска в качестве начальника эшелона. В очередной раз, по-
смеявшись над неожиданно присвоенным мне званием, военный
комендант пообещал оказать содействие о снятии нашего поезда
с рейсов в Назрань и отправке в депо своего города.
По прибытии в Москву, состав был встречен представителем
МПС, возмущённый переадресовкой нашего поезда. Составив
подробную телеграмму, а также описав всё происходящее с нами
в Назрани и в пути следования, представитель МПС заверил, что
в министерстве непременно примут меры. Мою бригаду вместе с
вагонами возвратят к месту приписки вагонов.
При уверенности в том, что в Назрань мы едем последний
раз, у меня открылось второе дыхание. Бессонные ночи, прове-
дённые за выживание членов бригады в условиях прессования и
натиска со стороны транспортной милиции и ревизоров, давали о
себе знать.
За всё время посадки и высадки пассажиров на станции На-
зрань, мне ни разу не удалось сходить к дежурной по вокзалу, у
которой необходимо было на документах проводников сделать
отметку, заверенную штемпелем, о прибытии в Назрань и убытии
обратно в Москву.
Необходимость перечисленных действий заставила меня вы-
йти из вагона, как только поезд прибыл под посадку в Назрань из
Владикавказа.
Стать моим «телохранителем» я пригласила проводницу На-
конечную Елену. Лена, в прошлом спортсменка, занимавшаяся
гребным спортом, обладала накаченными мышцами рук и ног.
Могла лёгким прикосновением своей руки утихомирить любо-
го пьяного дебошира, крупнее и выше самой Елены. С ней мне
было не страшно, и спокойно. Взяв с собой переносную рацию, я
велела Ольге Чередниченко находиться в радиокупе. И если что
случится со мной и Леной на вокзале, прослушать по рации моё
сообщение и принять необходимые меры.
Но, случилось не со мной и Еленой Наконечной, случилось в
составе поезда, в штабном вагоне. В то время, когда я заканчива-
ла штамповать маршрутные листы проводников, рация запищала,
тревожно и заунывно. Через звуки радиоволн мы услышали крик
Ольги Чередниченко. Ольга кричала: «Наталья Анатольевна, Бе-
саев ворвался в служебное купе, вскрыл в багажной нише ключом
перегородку и что-то сыпанул в пространство между потолком и
крышей вагона, после чего спрыгнул с подножки вагона и убежал».
Тогда мы ещё не имели представления, что это «что-то», явля-
ется бактериологическим оружием, применяемым боевиками для
уничтожения российских солдат. Порошок, рассыпанный по воз-
духоводу, проникал во все купе вагона, при вдыхании с воздухом
оседал и накапливался в печени тех, кто оказывался в зоне распы-
ления. А такими были мои проводники, постоянно приходящие в
штабной вагон. К всеобщему удивлению, в ту поездку, в штабной
вагон не было продано ни одного билета.

  продолжение следует