Прошло ровно десять лет, как в Сталеварске трагически погиб металлург Николай Аркадьевич Усольцев.
Вот как это было.
В восемь утра в квартире Усольцева зазвонил телефон. Николай Аркадьевич дрожащей рукой снял трубку и похмельным голосом произнес: "Алле..." -- "Хеллоу, здес дживот мистер Оусолтцеф?" -- "Ну? -- "Уи ест мистер Оусолтцеф?"
-- "Ну, я..." -- "3 уами хаварит референт хосподина Бонга".
Усольцев подул в телефонную трубку и подумал: "Черт-- те... розыгрьпц?" Но английский голос продолжал: "Хосподин Бонг хотчет зделат уам малэнкий презент, леккий мэши-ин. Имеет ли мистер Оусолтсеф тайм, чтобы бит наш оф-фис?" -- "Да, имею тайм..." -- от неожиданности Усольцев перешел на легкий русско-английский.-- 'Тогда в десат часоу, оф-фис металлургический комбинатд, нэ так лы?”
"Мать вашу, нич-чего не понимаю!" -- воскликнул Николай Аркадьевич. Три дня назад как раз его-таки и поперли с комбината в связи с массовыми сокращениями. Комбинат купили какие-то фирмачи из Гонконга, посмотрели на штат и порезали народ. Всю жизнь проработал сталеваром. Пять наград Родины за доблестный труд! Теперь же раз -- и сократили!
Вчера Николай Аркадьевич взял и напился до чертиков. Похмелье было тяжелым, но английский голос оставался реальностью. Если, конечно, кто-кто не надумал подшутить над бедным человеком.
В десять утра Николай Аркадьевич ступил в приемную генерального управляющего металлургического комбината. На массивных дверях начальника висела табличка на английском: "Bong Chang Yang, The General Director". Кругом сновали вежливые китайцы. Очаровательная секретарша доложила хозяину об Усольцеве. В сопровождении референта-переводчика, маленького белозубого китайца, Николай Аркадьевич вошел в кабинет, в углу которого за просторным столом сидел генеральный директор господин Бонг. Тоже маленький и яснозубый.
-- О-оу... Мистер Оусолтцеф! -- господин Бонг радостно вскочил со стула и бодро засеменил к Усольцеву. Уж как он тряс руку Николаю Аркадьевичу!
Референт переводил: "Хосподин Бонг имеет радост дарит уам "Мерседес"... -- а Николай Аркадьевич очень пристально смотрел на Бонга.
И тут вспомнилось!
Середина семидесятых годов! Гонконг! Благодаря разнарядке из обкома партии молодому сталевару Усольцеву фантастически посчастливилось пропасть в туристическую группу как знатному передовику производства, молодому коммунисту, подающему надежды члену бюро райкома партии, так сказать, из простых рабочих низов. Стройным шагом тургруппа шла в гостиницу. Как вдруг из канала поблизости раздались крики. Тонул какой-то китайчонок. Нарушая строгую дисциплину, Усольцев кинулся в воду в чем был. Спас-таки пацана! В последний день перед отъездом в гостиницу пожаловали какие-то китайцы вместе со своим китайчонком. Они широко улыбались и что-то радостно говорили. Благодаря пальцам Усольцев понял, что это родители мальца, простые гонконгские велорикши. Простой трудовой народ Гонконга. Они пытались вручить доллары, но Николай Аркадьевич демонстративно отказался, гордо заметив:
"На моем месте так поступил бы каждый советский человек". Он похлопал китайчонка по плечу и добавил: «Ну, маленький Мук, бывай здоровым. Дружба между народами! Бхай-бхай! Салют! Если бы ты приехал к нам в Союз, то выучился бы... Молодым везде у нас дорога."
Напоследок Николай Аркадьевич вынул из портмоне свою фотографию, написал на обратной стороне свою фамилию и вручил китайцам.
"... хосподин Бонг узнал уас и хотчет благодарит," -- переводил референт.
Оказалось, когда господин Бонг обходил территорию завода, то заметил старый стенд с портретами бывших передовиков производства. Его уже собирались демонтировать. Одна физиономия господину Бонгу показалась очень знакомой. Он затребовал личное дело из отдела кадров. На учетный лист была наклеена старая фотография Усольцева. Господин Бонг запросил свой личный архив в Гонконге и ему прислали изображение хранившейся в документах той фотокарточки, что Николай Аркадьевич подарил китайчонку Бонгу, чьи родители были велорикшами, и сам Бонг потом пахал велорикшей, а потом стал мелким торговцем рыбой, затем владельцем крупного торгового дома, и в последствие держателем пароходов, а также заводов по всему миру.
На горнорудный завод в Малокопейске господин Бонг приехал как временный генеральный директор, пока лично не отладит менеджмент купленного недавно предприятия.
Уж как тряс господин Бонг руку Николая Аркадьевича, провожая до дверей. "Бай-бай, мистер Оусолтцеф! Би хэппи!"
Однако на работе Николая Аркадьевича не восстановили. Через несколько дней Усольцеву действительно подарили "Мерседес". Это происходило торжественно, о чем написали в местной газете.
Николай Аркадьевич походил на автокурсы, стал автолюбителем и начал "таксовать".
Однажды в гололед и страшный смог, сотворенный комбинатом, Николай Аркадьевич ехал по мосту через реку Чумку, не справился с управлением и ушел под воду.
Никто не спас Николая Аркадьевича. Одним словом, не Гонконг...