Рейс длиною в жизнь стр. 101
ЗОМБИРОВАНИЕ
Через 30 минут поезд прибыл на станцию Беслан. В тот са-
мый небольшой городок Северной Осетии, где утром 1-го сентя-
бря 2004-го года во время торжественной линейки, посвящённой
началу учебного года, террористы произвели захват заложников
в школе №1.
Сразу же после прибытия поезда, в штабной вагон зашли ре-
визоры. Первый же вопрос, обращённый ко мне: «Ну, и почему
не посадили людей без билетов? Вы кто здесь такие, чтобы не
подчиняться установленным порядкам на нашей земле?», – внёс
ясность для меня в происходящее на посадке пассажиров в Наз-
рани.
Более четырёх часов, пока поезд отстукивал колёсами до
станции Минеральные Воды, шла психологическая атака, с ока-
занием давления, порой взывая к моей жалости. Так, на станции
Прохладная, где необходимо было оформить документы на выезд
из зоны боевых действий, во время моего отсутствия ревизоры
пытались посадить в поезд семью из семи человек без билетов.
Стыдили меня и проводников за то, что семья получила отказ в
посадке, сказав, что им теперь негде будет ночевать, хотя на вок-
зале станции Прохладная имеются все условия для длительного
ожидания поезда. Какие только доводы не приводили ревизоры.
От обещания того, что через два месяца поездок на маршруте
«Назрань-Москва-Назрань» я «заработаю» сумму денег, которой
хватит на покупку однокомнатной квартиры в родном городе, до
угроз, что меня и моих проводников по кусочкам отправят в де-
ревянных ящиках домой. Такая же психологическая атака была
направлена и на проводников всего поезда.
В Москву поезд прибыл на первый путь Казанского вокзала.
Первый путь прибытия поезда из Назрани был неизменным. Надо
сказать, что пассажирское сообщение, позволяющее вывозить
людей из Чеченской Республики, начиналось именно от Назрани.
Лишь только воинские эшелоны с тяжёлой техникой и одиночны-
ми вагонами с военными имели возможность проследовать для
выгрузки и погрузки до станции Хасавюрт и Гудермес.
В начале платформы первого пути шеренгой выстраивались
люди в форме, без опознавательных знаков, с металлоискателями
в руках. Но, самым интересным было то, что двери боковой ча-
сти вокзала были открыты, куда беспрепятственно входили пас-
сажиры мужского пола, с дипломатами в руках. Когда я спросила
у одного сотрудника с металлоискателем, куда ведут открытые
двери, он ответил, что за дверьми расположен санпропускник.
Моё любопытство такой ответ не удовлетворил, и тогда я через
центральный вход от перрона в вокзал, прошла в здание Казан-
ского вокзала, в ту самую боковую часть, где увидела открытые
двери на перрон первого пути. Свободный проход с выходом на
Комсомольскую площадь был доступен всем, кто обладал этой
информацией. Остальные пассажиры, подсевшие в поезд в пути
следования на станциях после Минеральных Вод, с баулами и че-
моданами проходили через частокол миноискателей. Создавалась
видимость проверки на предмет, о котором я тогда могла только
догадываться, а в последствие, получившее подтверждение моей
догадки.
В адрес МПС и начальника Омского депо, с Казанского вок-
зала, я отправила телеграмму, подробно описав всё происходящее
на отрезке пути «Назрань – Минеральные Воды». На обратном
пути в Назрань, описав в письме все злоключения, постигшие нас
в Минеральных Водах, высадила проводника Ковригина для того,
чтобы он смог встретить прицепной Омский вагон поезда «Но-
вокузнецк – Кисловодск», в котором нам везли одеяла и чайную
посуду, и передать письмо начальнику депо. Письмо попросила
считать официальным заявлением на случай, если с нами что-ни-
будь произойдёт.
В Минеральных Водах нас поджидала та же группа ревизо-
ров, усиленная «тяжеловесом» – старшим ревизором. И опять
четыре часа изнурительного психологического давления на меня
и членов бригады, направленное на программирование и на пода-
вление нашей воли.
продолжение следует