Хотелось бы поговорить о парфюме.
Не о книге Патрика Зюскинда и не о фильме «Парфюмер». Пока не о них. И это несмотря на то, что генетика наделила меня хорошим нюхом. Здесь как нигде подходит избитейший штамп «но это совсем другая история». Все писатели последних лет ста, употребивших этот штампище, а это ВСЕ писатели, правда они приберегали его на последнюю страницу… Но ведь то, что фамилия переводится, как «сладкий ребенок» и какой ажиотаж был вокруг повести, а потом и кино, это ведь реально не о то, о чём я хотел бы рассказать.
И даже о пэтэушницах конца 80-х, а это, поверьте, были Валькирии. Стремительные и ужасные, особенно на дискотеках. А «рексоной», им служил цитрусовый освежитель воздуха в жёлтом баллоне, размером с газовый. До сих пор вспоминаю и вздрагиваю. Даже их не будет в этой истории.
Расскажу лучше о том, что мне очень жаль девушек, работающих в «летуаль» и других подобных магазинах.
Начну с того, что на 16-летие мне тётушка привезла из Парижу одеколон очень дорогой и очень изысканный. Его аж Наполеон-III придумал! Не скажу, как называется. Его мне хватило очень надолго. А когда я понял, что иные девушки даже не в меня влюбляются, а в этот запах, - чё-то там с феромонами неладно было, он уже закончился. Не знаю, как девушки, а я к нему уже привык. Испортился я. Мне уже «лакосты» и «стетсоны», что в 90-х из Польши возили, ну никах не нравились. Но из той же Польши привозили туалетную воду весьма немного похожая на запах, ну, тот самый…
Жизнь продолжалась.
И продолжалась порой весьма бурно.
Вчера были гости, пытались сильно припоздниться, но я властью данной мне шизофренией всех пополуночи (это слово такое, означающее после полуночи, ну, сокращенье такое), ну около часа практически всех выгнал. Поэтому утром, проводив всех окончательно, начал пытаться настроиться на рабочий лад. Для этого позвонил коллеге и договорился о встрече и совместном походе на объект для замеров. Надо сказать, телефоны были стационарные, ну ещё пейджеры и совсем мало ещё у кого мобильный (мобила), но это тоже другая история.
Принял душ, не помню, который раз уже, август, жара, кофе в прикуску со льдом, тоже, можно сказать принял… кругом полный порядок, присущий холостяцкому жилью, бардак полный то есть. В дверь позвонили и стукнули, вероятнее всего головой. Прибыл мой приятель с моим практически родственником, сказал, что пили они вместе, но у себя он не может его оставить, так что пусть отоспится, пока мы сходим.
Мы собственно, уже опаздывали, поэтому так и порешили.
День не совсем заладился, чуть подзадержплись, но не припозднились. С деньгами было плохо и вожделенное пиво не складывалось, хватало на четвертинку.
И мы её принесли честно домой, благородно помня о том, что моего как бы родственника тоже похмелить надо. А его в наше отсутствие посетил бельчонок. Слаба богу, не летяга и с 16 этажа он не пошёл, пробовал через дверь и повредил замок. Проникая внутрь, мы сломали его окончательно. Завершить вечер трудного дня можно было только немедленно выпив. Я разлил по хаотично стоявшим на столе рюмкам, и выпили.
А ещё бельчонок, видно, больше некому, посоветовал моему квазиродственнику похмелиться в наше отсутствие моей туалетной водой. Той самой. А я выпил водку из той рюмки, Той самой. Из которой похмелялись. А, напомню, август, уже вечер, но жара. И я тоже похмелялся потому пил чуть ли не зажав прищепкой нос и приготовив запивку. Мой ни каким боком мне даже не родственник, вообще, друг родителей, человек весьма закалённый северными шабашками и вахтами, легко мог потреблять всё, что горит и чем тушат, но для меня это было слишком. Подробности, как я боролся с собой и со всем миром, понимая, что если я не опохмелюсь теперь, я не похмелюсь никогда вам, поверьте, совсем не интересы. Скажу только, что с неделю я не мог пользоваться общественным транспортом – люди, антиперсперанты, дикалоны. Такси – ёлочки на зеркале. И несколько лет никаким парфюмом пользоваться не мог. Да, это было давно и я исцелился. Раны души и носа зарубцевались. В том, что благосклонность ко мне барышень не зависит от ароматизаторов, я убедился. Жизнь продолжалась.
Я даже могу ненадолго заходить в летуали. Но ненадолго. И мне очень жаль девушек, которые там работают. Мало того, что они начинают пахнуть ВСЕМ. Но как можно рабочую смену выдержать в такой атмосфере? Или принимая на работу их купируют как-то? Тогда тем более их жаль.
А может это я себе придумал? Расспросить бы у девушки из парфюмерного, но как? Вопрос-то деликатный. Для этого надо поближе познакомиться. Но как? Вбежать, быстро сказать: девушка, вы прекрасны, от вас чудесно пахнет, жду вас в полседьмого под часами?
И не обижу ли я её этим «от вас чудесно пахнет».
Да, мир полон загадок.
Но это совсем другая история.