Гл.8
Спать Таничев лёг уже около полуночи. Пока домой добрался, потом душ принял, пожарил себе свинины с луком, а для этого специально достал с утра мясо из морозильника. Андрей решил не заморачиваться думками о преступлении, всё равно всех мыслей не передумаешь, а просто выспаться по-человечески и от этого пользы будет намного больше, чем вновь завтра мотаться по городу с больной головой и полнейшим хаосом в мозгах.
А когда прозвенел будильник, то старший опер похвалил себя за предприимчивость, он чувствовал себя вполне отдохнувшим и бодрым. Не спеша попивая утреннее кофе, он тщательно перебирал про себя все прошедшие разговоры, чтобы хоть за что-то уцепиться. Иногда случается, что с первого раза не почувствуешь это основное, а оно потом всплывает из недр памяти и оказывается самой важной уликой в определённом происшествии.
В диалоге с Валюшкой, стюардессой, он ничего значительного не нашёл. Лиза тоже не в счёт, хотя девушка говорила правду.
"Что ещё? Строительная организация..."
Внезапно, он вспомнил слова Коли Майчука, как тот изумлялся, мол, на кой ляд инженеру решётки на окнах, а в бухгалтерии их нету?!
"Ага, значит, в бухгалтерии решёточек нету... Стоп. Вот оно!
Мария Фёдоровна ругала девушек за сломанную герань... И что?
А то, что цветок стоял на окне. Кто его сломал? Двое её сотрудниц наотрез отказались. Специально соврали, чтобы не получить выволочку от ворчливой начальницы, или же гераньку сломал кто-то другой? Например, тот, кто хотел воспользоваться окном в бухгалтерии."
Таничев выплеснул кофе в раковину и наспех ополоснул чашку. Он торопился. Мария Фёдоровна сетовала на то, что сейчас конец месяца, сплошная отчётность и поэтому на работу они приходят пораньше, чем на самом деле им положено.
Часы показывали пятнадцать минут восьмого.
"Надеюсь, они уже во власти сведений дебета с кредитом."
По дороге Таничев вновь и вновь возвращался к начатой теме.
"Если Ануфриев пролез через комнату бухгалтеров, то каким образом у него это получилось? Где в это время была Мария Фёдоровна с подопечными? Допустим, на обеденном перерыве, но ведь кабинет замыкается на ключ. Тогда как?"
Вот это и предстояло выяснить.
"И ещё есть момент. Сколько, примерно, времени потребовалось Ануфриеву, чтобы добраться до дома, напоить жену, повесить её и быстро возвратиться обратно, причём, незамеченным никем? Пенсионерка с первого этажа утверждала, что с одиннадцати и до двух дня, она обычно сидит у кухонного окошка и с упоением созерцает на этот неповторимый и загадочный мир. Так вот, ни машины Александра Петровича, ни его самого, она совсем не наблюдала возле их подъезда.
Да, но Александр Петрович тоже не дурак, верно? Он давно готовился к преступлению, а то, что бабулька любит подглядывать за жильцами их дома, так эту её привычку, он тоже прекрасно осознавал и, конечно же, предусмотрел. Машину можно поставить за углом соседнего дома и если осторожно пройти под окнами с другого крыла здания, то даже зрячие молодые люди его не зафиксируют, не говоря о подслеповатой старухе.
Верно, но проблемы ещё имеются. Чтобы сотворить задуманное, Ануфриеву, как не крути, даже при самой отчаянной спешке, одного часа будет недостаточно. А обеденный перерыв, как известно, всего шестьдесят минут. Это ещё, если не иметь в виду, каким образом Александр Петрович отомкнул запертую бухгалтерию.
Ладно, разберусь на месте." - успокоил себя опер и прибавил газку.
Поздоровавшись с охранником, сидящим за деревянной перегородкой, Таничев на ходу поинтересовался у него:
- Мария Фёдоровна на месте?
Тот сначала не узнал опера, но потом разгляделся и указал рукой в нужном направлении:
- Да-да, проходите. Они уже все на месте. - крикнул пенсионер ему вдогонку.
На этот раз Андрей вошёл в бухгалтерию без стука, всё равно они на вежливость не реагируют.
- Здравствуйте! - громко поздоровался Таничев. Сотрудники действительно все были в сборе. Они оторвались от своих бумаг с отчётами и уставились на вошедшего.
- Мария Фёдоровна! - направился он к пожилой матроне. - Вы говорили о сломанном цветке.
- Да. И что? - указательным пальцем она поправила дужку очков на переносице и с подозрением разглядывала оперативника.
- Можно на него взглянуть? И где стоял этот горшок, то есть на каком окне? У вас их два.
- Вон на том, на котором и сейчас стоит. Да при чём тут моя герань? Что с вами? - она так спросила, будто подозревала его в сумасшествии.
- Мария Фёдоровна, голубушка! Давайте потом вопросы? От себя же, торжественно обещаю поставить вас в известность о всех моих проводимых действиях. Уберите герань, пожалуйста! Мне нужно обследовать подоконник.
- Ну хорошо. - матрона прикусила нижнюю губу и Таничев прочёл на её лице испуг.
"Ага, значит, дотуркала, почему мне понадобилось обследование. И я даже догадываюсь, почему она чувствует себя виноватой."
В комнате воцарилась полнейшая тишина, шесть пар глаз следили за каждым его движением. А Таничев внимательно обследовал "вверенную" ему территорию, но ничего там не обнаружил, как ни старался.
"Правильно, это эксперт тут должен полазить со всеми своими прибамбасами."
Но когда распахнул окно, то на внешней стороне подоконника заметил почти отчётливый след от мужской обуви.
"Почему не убрал за собой? - мысленно задал себе вопрос Таничев. - А спешил сердешный, потому что."
- Мария Фёдоровна, вы очень поможете следствию, если честно ответите: не терялись ли ключи от вашего кабинета в ближайшую неделю?
Матрону бросило в жар от услышанного.
- Ничего у нас не терялось! - ответила за неё брюнетка. - И всё у нас всегда в порядке.
- Да ладно, Катюха! Не вижу смысла врать, они всё равно докопаются. - чуть слышно проговорила Мария Фёдоровна.
Та, которую назвали "Катюхой", потупилась.
- Терялись. - призналась бухгалтер. Вот недавно. Вернее, вина полностью лежит на мне. Я замкнула кабинет, а связку, по рассеянности, оставила в двери...
Ну и что мне за это будет? - она с отрешённостью и мольбой изучала его лицо.
- Ничего. Сюда даже ваш директор носа не подточит. Только прошу вас, расскажите всё честно от начала до конца. Договорились?
Она кивнула.
- Раньше случалось, чтобы вы забывали ключи в замке?
- Было дело. - не сразу и нехотя ответила главный бухгалтер. И тут же поторопилась добавить: - Но не часто. Всего раза три за два года... Устала я уже, к тому же, возраст. А уйти не могу, хоть какая, но копейка. Но всё всегда заканчивалось благополучно. Да что тут воровать? Деньги нам привозят только перед получкой, а так, сейф всегда пустует. Это в центральной конторе все наличные, а мы тут никто и звать тоже никак. Только и держат нас для того, что работяги приезжают сюда за получкой, дабы не толпились и не шумели в главном офисе. И чтобы не загрязняли его.
- Ясно. Сколько времени вы отсутствовали? Мария Фёдоровна, только честно! - напомнил ей Таничев.
- Я знаю. - ответила она, как нашкодивший ребёнок. - Долго нас не было, часа три. - она повернулась к своим подопечным. - Как раз Катюха сообщила, что в универмаге был завоз разных вещей. Трикотаж. У всех дети, а у меня и внуки. Попробуй, накупись из-под полы втридорога. - оправдывалась матрона. - Мы сначала пообедали в дешёвой столовой, а потом поехали в магазин. Там очередь, сами понимаете...
- Да уж, как не понять? - сыронизировал Таничев. - Скажите, а Александр Петрович мог как-то прослышать, что вы собираетесь посетить универмаг?
- Нет, откуда? - пожала плечами Мария Фёдоровна. - Мы перед ним не объяснялись.
- Мог! - выкрикнула та худощавая Юля, которая плакала за умершей кошечкой. - Вспомните! - она поочерёдно глянула на обеих коллег. - Перед тем, как выйти из офиса, мы завернули в туалет. А это мимо кабинета Александра Петровича. Мы громко разговаривали, что едем на Московскую в универмаг и хоть бы нам повезло набрать детских колготок и себе... нижнее бельё.
- Точно! - подтвердили Мария Фёдоровна и брюнетка.
- То есть Ануфриев запросто мог подслушать о ваших намечающихся планах? - уточнил опер.
- Конечно, мог! Я же говорю, мы громко разговаривали. - подтвердила худышка.