Г л а в а 5
КАРТЫ ОТКРЫТЫ, МАСКИ СБРОШЕНЫ
Мохнач потёр ладонью лоб, словно очнувшись. Пространное повествование постояльца гостиницы «У фонтана», в котором картины событий из далёкого прошлого проплывали перед глазами одна за другой, как живые, словно в 3D кино, произвёло на него двойственное впечатление… Живописность, объёмность и, главное, правдивость образов потрясала, с психологизмом тоже всё было в порядке. Однако на душе после рассказа, прервавшегося на самом интригующем месте, ощущался какой-то неясный, лёгкий дискомфорт, и этот дискомфорт не позволял ему сосредоточиться, собраться с мыслями, сконцентрироваться на главном... В течение минуты полковник пытался понять, что его тяготит, а когда понял, заговорил так:
-Верно, мой дед действительно служил в органах на западной границе, в этом самом Осиновске перед войной… начальником райотдела НКВД… И всё действительно могло быть так, как вы описываете… И звонок майора… этого… ну… как его там…
Мохнач наморщил лоб и щёлкнул пальцами.
-Истомина, - подсказал Саркисян.
-…да-да, Истомина…и нахлобучка за невыполнение плана, и поездка в деревню к осведомителю, и шуры-муры с продавщицей сельпо… Но массовые расстрелы… мародёрство… Какие, Руслан Аванесович, у вас есть доказательства?
-Доказательства чего?
-Того, что перечисленные факты имели место.
-Никаких доказательств не нужно… Я же говорил, что встречался с Виленом Лейбовичем во время войны, а вы моё важное замечание пропустили мимо ушей.
-Шутите!
-Зачем? Вы, Александр Фомич, возможно, заметили, что у меня нет различия между поведением и намерением… Я всегда режу правду-матку, невзирая на лица. Это, как говорится, моя визитная карточка - я ведь доктор исторических наук как-никак. Если хотите, могу поклясться на Библии, что видел Вилена Лейбовича собственными глазами… Хотя для вас, видимо, эта клятва ровно ничего не значит, вы же атеист.
-Неправда, я верующий… И в церковь хожу.
-Правильно. Потому что блажь нынче такая у начальства – в церковь ходить... У прадеда вашего, кстати, с религией тоже были особые отношения… В тридцать седьмом, в том самом упоминавшемся мною выше городке под Киевом, лично пустил в расход семерых православных священнослужителей.
-Опять двадцать пять! – раздражаясь, хрипло выговорил Мохнач. - Вы что, когда он попов на тот свет отправлял, рядом стояли?
-Можно сказать и так. Я всегда нахожусь поблизости, когда совершается нечто подобное, только, разумеется, инкогнито.
Абсурдное с точки зрения здравого смысла заявление Саркисяна вывело полковника из равновесия. Неожиданно для себя и, что самое странное, вопреки собственному желанию, он вдруг повёл наступление на своего собеседника, забрасывая его вопросами, ответы на которые он уже получил ранее:
-Да кто вы, собственно, такой?! Вы – лицо официальное? Вы откуда вообще прибыли? Что вам здесь надо? Какого вы года рождения?
Всплеск эмоций главы старогрязинской полиции нисколько не смутил Саркисяна. Выдержав небольшую паузу, ушедшую на разглядывание собственных наручных часов в золотом корпусе с алмазным треугольником на чёрном циферблате, он, поведя широким ноздристым носом справа налево и обратно, благодушно спросил:
-Вы, Александр Фомич, «Мастера и Маргариту» Булгакова читали?
-При чём тут какой-то Булгаков? – сделал попытку уклониться от ответа сердитый Мохнач, заметив, что глаза у Саркисяна разные по цвету: левый – ядовито-зелёный, а правый – чёрный с фиолетовым отливом, и брови ломаные.
-Так всё-таки читали или нет?
-Не читал… - моргая, признался неожиданно оттаявший Мохнач, - но фильм видел… с Басилашвили в главной роли… правда, не все серии…
-Стало быть, в принципе, знаете, о чём там идёт речь.
-В общих чертах.
-Помните эпизод, когда редактор и поэт встречают на Патриарших прудах Воланда?
-Помню… Он ещё сказал, что кирпич просто так на голову не падает…
-Совершенно верно… Но это после… Сначала они обсуждали вопрос о том, кто управляет миром. Поэт Бездомный был убеждён, что миром управляет человек... Помните, что Воланд на это сказал, нет? Он сказал, что для управления миром нужно иметь более или менее детальный план, рассчитанный по меньшей мере на тысячу лет, человек такой план выработать не в состоянии по той простой причине, что он смертен, а в ряде случаев смертен внезапно… Только потом был упомянут ваш кирпич… Я, собственно говоря, к чему клоню? Воланд-то этот оказался преинтереснейшей личностью, не так ли?
-Да, - согласился Мохнач. – Из всех персонажей он мне больше всего понравился.
-Чем же, интересно?
-Уж очень лихо он карал нечистых на руку граждан.
Саркисян кивнул, но ничего не сказал. Подойдя к открытому окну, за которым мирно дремала, освещаемая мягкими лучами луны, пустынная улица имени революции 1905 года, тихо произнёс:
-Когда воздают по заслугам, обычно не мелочатся.
Резко опустившись на диван, он закинул ногу на ногу и, сцепив руки на колене, произнёс очень чётко ещё одну фразу:
-Теперь, Александр Фомич, представьте, что он - тогда – это я - сегодня.
-Вы – это он?!
Сердце у полковника остановилось, будто вкопанное, потом провалилось куда-то очень глубоко, через мгновение вынырнуло и затрепыхалось, как курица, которой отрубили голову. Имя Воланда настолько потрясло и испугало его, готового, по долгу службы, ко всяким неожиданностям и паранормальным явлениям, что, упав на колени, он забормотал срывающимся от волнения голосом:
-Я – что?.. Я - ничего… Это всё он - Чёрный… Оборотень… Взяточник проклятый… Коррупционер… Да на нём пробы негде ставить… Аферюга... Шантажом втянул меня в свою преступную схему…
Саркисян болезненно поморщился:
-Встаньте с колен. Вы, я знаю, ещё не совсем потеряны для общества...
Мохнач облегчённо вздохнул, но с колен не встал.
-Готов на любую жертву...
Саркисян сделал нетерпеливый жест рукой:
-Не надо жертв... Где жертва - там и палач, и предательство, и букет всяких пакостей... Мы тут на днях компанией собираемся в Осиновск: я, мой брат и ещё один товарищ… он, правда, в данный момент в сумасшедшем доме находится как бы на излечении, но это ничего, я его оттуда заберу. Одним словом, вы, полковник, поедете с нами - четвёртым.
"Не было печали, - подумал Мохнач. - Что я там буду делать?"
-Формально - участвовать в международной конференции «Полиция вчера, сегодня, завтра», - без промедления сообщил Саркисян. - Фактически – выполнять мелкие мои поручения… Заодно, кстати, полюбуетесь на город, с которым у вашей семьи многое связано.
-Но это уже другая страна…
-Вот и посмотрим, как она изменилась за восемьдесят лет. Только сначала разберёмся с вашим мэром. А заодно и с замом.