Многообразие религиозных верований – один из самых сильных аргументов против религии вообще. Ведь каждый верующий считает, что его религия истинна, именно её обряды надо соблюдать, чтобы добиться благорасположения Господа Бога, обеспечить себе вечную жизнь в наиболее комфортных условиях.
Иной фанатик, к сожалению, берётся за оружие, убивает или притесняет инаковерующих, его соплеменник присоединяется к нему, чтобы пограбить или удовлетворить своё тщеславие или жажду власти. Нужны ли примеры? Вся история религиозных войн говорит об этом.
Мысль о том, во что верить, какую религию предпочесть, естественна не только для неверующего. Вот что пишет Лев Толстой, крещеный, воспитанный в православной вере:
«Человеку, не думавшему о вере, кажется, что есть только одна истинная вера – та, в которой он родился. Но спроси себя, что было бы, если бы ты родился в другой вере, христианин в магометанстве, буддист в христианской, христианин в браминской? Неужели только мы в своей вере в истине, а все другие во лжи? Вера не станет истинной от того, что ты будешь уверять себя и других, что она одна истинная» («Путь жизни» )
Именно эта мысль привела С.Моэма, воспитанного в семье своего дяди викария англиканской церкви, к неверию:
«…пришло мне в голову, что я вполне мог родиться на юге Германии и тогда, безусловно, был бы воспитан в католической вере. Мне показалось очень обидным, что в этом случае я без всякой своей вины был бы осуждён на вечные муки».
А вот, что считает математик и философ Бертран Рассел:
«Христианский бог, быть может, существует, а может быть, существуют боги Олимпа, Древнего Египта или Вавилона. Но каждая из этих гипотез не более вероятна, чем любая другая: они даже не могут быть отнесены к вероятностному знанию, поэтому нет смысла их рассматривать». («Почему я не стал христианином» М.1987)
К числу знаменитых людей, смущённых обилием религиозных верований, относится и Байрон. В некоторых строфах «Чайльд Гарольда» он из рассуждений о множестве религиозных верований выводит заключение об общей их лживости. О себе Байрон говорит:
«…я бы предпочёл быть чем угодно, только не принадлежать ни к одной из этих семидесяти двух сект, которые готовы разорвать друг друга, во имя любви к господу» (Андре Моруа – Байрон)
Марк Твен («Дневник Адама» М.1981) куда более категоричен:
«Человек религиозное животное. Единственное религиозное животное, исповедующее истинную веру – несколько истинных вер. Он единственное животное, которое любит ближнего своего, как самого себя, и перерезает ему глотку, если расходится с ним в богословских вопросах»
Не избежал подобных рассуждений и Д.Лихачёв, благожелательно относившийся к религиозным верованиям и считавший, что человек должен сравнить различные религии и выбрать ту, которая ему больше нравится.
Как далека эта мысль от позиции нынешних деятелей православной церкви, некоторых представителей русской культуры и клерикальных политиков, пытающихся навязать многоконфессиональному российскому обществу обязательное изучение православной культуры в школах.