«Зря ты со мной так, - подумал Иннокентий и решил обидеться на весь женский род в лице жены, - тебе не менее моего это нравится. Ни за что первым не попрошу!»
Четыре дня продержался легко. Потом стало хуже. Плоть слабла.
Решил обуздать произвол тела голодом, холодной водой и медитацией. Мужественно голодал до обеда. Жена приготовила котлетки и позвала. Иннокентий подумал, что нельзя вколачивать глубже клин в трещину их отношений и съел всё до капельки, с вожделением поглядывая то на котлеты, то на трепетную ямку возле ключицы в вырезе домашней маечки любимой женщины.
Кровь упала в желудок. Грешные мысли отступили. Вернулись через час.
«Не дождётесь, мужик сказал — мужик сделал, - свирепо думал Иннокентий, надевая кроссовки, - я ни какая-то тряпка. Бег для сублимации сексуальной энергии — проверенное средство!»
Бежалось хорошо. Старушки с собачками уступали дорогу. Сегодня в лице Иннокентия было что-то такое, что в его сторону не решилась гавкнуть ни одна сука.
После пробежки влез в ванну, снял и бросил потную майку в корзину для белья, окатил себя ледяной водой. Изнутри тела навстречу холодному потоку хлынул жар. Каждая жилка запела, но к его печали, пели все об одном.
Кеха сделал в зеркало мужественное лицо. Несколько раз вздохнул и выдохнул. «Спокойно. Вспомни чему учит мудрая йога? Контроль дыхания — это контроль ума. Контроль ума — контроль тела. Пришло время для медитации», - решил Иннокентий.
Прошёл в спальню, открыл форточку, сел в позу «лотос», укрылся с головой покрывалом. Стало тепло и уютно как в детстве под маминой юбкой. Кровать позвала: «Приляг, отдохни. Ты заслужил!» «Чёрта с два!» - решительно отверг искушение Иннокентий. Вдох — выдох. Вдох — выдох. Расслабиться, раствориться в мировом пространстве без остатка, стать с ним одним целым.
«Так, я большой, холодный сугроб из чистого и белого снега. Встаёт весеннее солнце. Его лучи наполняют меня горячим светом. Я таю, таю, пропитываюсь водой. Делаюсь мягким,- представляет Иннокентий, - растекаюсь ручейком. Живые, прозрачные струйки звонко журчат. Во мне энергия холодного снега и горячего солнца. Я ручей, весело бегу по лугу живой косичкой из прозрачных струй. Всюду до куда достигает моя влага расцветают подснежники. Зеленеют травы. Солнце всё выше, горячее и яростней. Весенние цветы сменяются летними. Порхают бабочки. Басовито гудят шмели. Я становлюсь широким и уверенным в своей силе водным потоком. Я чудесное озеро. Кувшинки, стрекозы перелетают с листа на листок. Женский смех. Юные купальщицы входят в мои воды. Гладкие тела нежатся в ласковой воде. Я их обнимаю, касаюсь золотой от солнца кожи. Проникаю…»
«Эй, стой, стой. Куда это ты проникаешь? - останавливает разыгравшееся воображение Иннокентий. - Долой греховные мысли. Прочь отсюда - в высокое и чистое небо. Там никаких женщин».
Продолжим медитацию: «Я недавно был ручьём, теперь - облако. Я лёгкое белое облако. Беззаботно лечу по синему небу. Налетает лёгкий ветерок, обнимает словно руки любимой… Стоп. Опять. Дыши! Контроль дыхания — контроль ума, контроль ума — контроль тела. Начнём сначала. Я — ветер. Я свободный ветер. Лечу, куда хочу. Нет надо мной ничьей воли. Лечу вдоль лесной дороги, трогаю ветки плакучих ив и белотелых берёз, ласково глажу их. Они отвечают, гибкие и упругие как девичьи тела. Ну вот опять… Экая досада!»
Сзади лёгкий звук шагов босых ног. «Милый, не сердись. Я была неправа. Я тебя люблю». Прикосновение родных рук. «Уф, выдержал! Мужик сказал - мужик сделал!"