Очередная поганка.
Ещё впервые приехав в Кучурган к родителям жены в гости, я обратил внимание на незнакомую мне птицу. А дело было так: рано утром я отправился с единственной удочкой, причём взятой у соседа, так как тесть не был рыбаком, на лиман. Решил половить с дамбы окуньков на уху. На лимане полный штиль. Вода как зеркало, ни одной рябинки. Стоял такой плотный молочно-белый туман, что рыбачить пришлось буквально из-под ног: уже дальше двух метров поплавок не было видно. Тем не менее, мелкий окунь активно клевал.
Впереди, на воде, буквально в десятке метров, кто-то постоянно тихо булькал. Сначала подумал, что это рыба. Но нет, на всплески играющей рыбы это было не похоже. Чуть-чуть от берега потянул ветерок. Туман очень медленно стал рассеиваться. Вдруг резкий порыв разорвал его передо мной, и я увидел такую картинку: оказывается, на воде кормился выводок поганок. Они-то иногда и булькали при нырянии. Одна взрослая птица и четыре птенца. Но такой поганки я раньше не видел. Размером меньше черношейной поганки. Спина и крылья бурые. Щёки, горло и шея красновато-каштанового цвета. На голове никаких украшений из перьев, как у других видов поганок. Да, есть ещё чётко заметное жёлтое пятно у основания клюва.
Эта картинка просуществовала лишь мгновение. Птицы заметили меня. Взрослая поганка опустила голову в воду и растворилась в ней. То же самое проделали и полосатые птенцы. Только едва заметные круги на воде показывали, что здесь только что был кто-то живой. Больше выводок я не увидел. Туман опять загустел, и птицы вынырнули где-то за пределами видимости. Дома даже не было необходимости рыться в определителях. Это явно был пятый вид поганок, гнездящийся в нашей стране. Малая поганка.
На следующий год я задался целью отыскать гнездо этой птицы. Опыт поиска гнёзд поганок у меня уже был.
В середине мая я наблюдал двух малых поганок, постоянно плавающих в одном и том же месте. Они как-бы исполняли своеобразный танец на воде, подкрепляя его голосом.
Причём кричала только одна птица. Мелодичный голос «уит – уит – уит», переходящий в трель, далеко разносился над водой. Через пару недель я тщательно разведал этот район тростниковых зарослей, перемежающихся с открытыми окнами воды. В заломы я не забирался, так как знал, что поганки там гнездо устраивать не будут. Но их окраины и отдельные кочки внимательно осмотрел. В результате нашёл два гнезда кряквы, с остатками яичной скорлупы (т.е. птенцы вывелись и покинули гнёзда), два гнезда различных камышовок с кладками, гнездо чомги с четырьмя уже побуревшими яйцами.
Обнаружил и гнездо малой поганки тоже с четырьмя, но почти белыми яйцами. В отличие от гнезда чомги, которое на плавучем островке из остатков тростника, и не было связано с заломом или с растущим тростником, это сооружение располагалось на кочке внутри густой растительности, и сквозь неё пророс молодой тростник.
Взрослых птиц поблизости не было, а яйца были покрыты гниющими остатками растений. Быстро замерил и описал гнездо и яйца. Поганки так и не появились. Через неделю, еще издалека, в бинокль обнаружил сидевшую на гнезде птицу, и близко подплывать не стал. Поскольку и самец и самка у поганок имеют одинаковый брачный наряд, кто именно насиживал, определить было невозможно. А как известно у поганок в насиживании принимают участие оба родителя.
Следующие выходные птица вновь насиживала, а ещё через неделю в гнезде вместе с взрослой птицей оказались полосатые птенцы, которые при моём приближении попрыгали в воду и скрылись за стеной тростника. Я подсчитал, и получилось, что малая поганка высиживает птенцов ровно столько же времени, как и домашняя курица – 21 день.
Следующим летом, но уже в августе, неожиданно встретил выводок этих поганок, в котором было пять совсем маленьких птенцов-полосатиков. Удивился, какой поздний выводок! Но почитав специальную литературу, узнал, что у малых поганок не так уж и редко бывают вторые кладки.