Как и обещал соседу, я начал двигаться в обоих направлениях, воплощая в жизнь придуманный план. С младшим помощником капитана Махмудом, с которым разговаривал при первой встрече, мы почти что подружились: мило общались, играли в шахматы.
После случая с медальоном он стал относиться ко мне совсем иначе, постоянно ловил на себе его заинтересованные взгляды. Мне позволяли много больше, чем обыкновенному рабы, даже кандалы снимали иногда.
Интересно было подмечать, что капитан на это реагировал благосклонно. Он не оказывал мне знаков внимания, но и не останавливал старшего помощника. Видимо, эти мусульмане имели на меня какие – то только им понятные виды.
Я с большим вниманием слушал, когда новый знакомец рассказывал об исламе, делал вид, что всё больше склонялся к тому, чтобы сменить религию.
Как понимаете, на самом деле, мои знания были куда больше, чем у иного муллы и уж точно приятеля - моряка. Не настолько, чтобы противостоять чёрной магии, здесь необходимо верить искренне, вкладывать душу в произносимые слова, а со мной не тот случай. Я воин, а не маг.
А во время разговоров задавал правильные вопросы невзначай, анализировал ответы, посматривал по сторонам, всё примечал и подмечал. Узнал, сколько бойцов на галере, как вооружены, когда часовых ставят и сменяют, в какую сторону плывём – абсолютно всё, вплоть до мелочей.
Не забыл похитить гвоздик – вытащил из стола, на котором стояла шахматная доска. Теперь нужно только передать товарищу, который ближе всех сидит к замку от общей цепи. Продевалась она в кольца на наножных оковах, он пусть и откроет в должное время.
Не удивлюсь, если Махмуд специально мне подкинул этот гвоздик. Этот мусульманин не был уверен, что его единоверцы поверят в искренность бывшего гяура. Он казался образованными, более человечным, чем другие корсары корабля. И ещё: он уважал моё боевое прошлое, поэтому решил дать шанс. А иначе головорезы с бородами прикончат или, того хуже, продадут в гарем, сделают евнухом. Такая перспектива меня, мягко говоря, не радовала.
Один из рабов ночью порвал свою рубашку на узкие полоски и сплёл удавку, как раз для шейки надсмотрщика, другой наш соратник, самый сильный, спрятал её на себе. Хорошо бы ещё и кинжал раздобыть, но о подобном и мечтать не приходилось – за мной всё же тщательно присматривали. Одна ошибка – и погублю всё дело.
Приятель делился едой, а я приносил рабам, отдавал всё до крошки, доказывая свою верность. Дела шли хорошо, подготовка не останавливалась ни на час, уверен, восстание имело бы успех, главное, чтобы не вмешался злой рок, как всегда бывает в подобных случаях. И вот однажды…
И однажды ночью приснилось странное сновидение.
Бель сидит на стволе пальмы и читает книгу. Нет, скорее пишет или рисует в тетради с кожаным переплётом. Она так сосредоточена, что не видела ничего вокруг. Между тем из – за зарослей магнолий появляется странная фигура. Это мужчина, высокий и стройный. Одет в белую рубашку из тончайшего полотна с воротом, отделанным византийским кружевом, и атласные штаны до колен, заправленные в мягкие сапоги. Поверх рубашки был надет чёрный жилет, расшитый серебряными нитями. Волевое лицо, твёрдый подбородок, чёрные волосы собраны в хвост.
Стоп! Да это же мой портрет! Конечно, слегка приукрашенный, ведь сейчас я похож больше на грязного неумытого бродягу, чем на этого лощёного красавца.
Незнакомец, потому что сразу понимаю, что это не я, приближается к девушке, глаза загораются свирепым огнём, словно хищник приготовился напасть на беззащитную жертву. Но, едва девушка поднимает глаза, как взгляд незнакомца меняется. Теперь он сама нежность и радушие.
–Кон?! – широко распахнула глаза Бель. В них недоумение, радость и восторг.
Бель вскакивает, бросается к незнакомцу:
–Ты нашёл меня!
–А как же иначе, милая! – говорит незнакомец моим голосом. – Теперь мы всегда будем вместе.
Бель доверчиво смотрит в глаза мужчине, протягивает руки, он обнимает невесту, крепко прижимая к груди, слышится радостное восклицание:
– Как же я ждала тебя!
Девушка уткнулась в широкую грудь мнимого жениха, а он поднял голову, огляделся. В глазах появилось злорадно выражение, выражающее победу.
Вот, значит, как ты решил действовать, Кельт! Не кнут, так пряник. Моя наивная возлюбленная, неужели твоё сердце молчит?!
Проснулся в поту, заскрипел зубами. Действовать, быстрее действовать!
Прийти в себя не успел, как появился Махмуд, открыл замок, снял кандалы, кивнул, приглашая в каюту. Здесь налил сока, предложил выпить, вынул шахматы.
–Как думаешь, – неожиданно спросил, когда мы разыгрывали очередную партию, – если столкнёмся с Кельтом, поможет ли нам Аллах победить?
Я онемел, не зная, что ответить. Была ли эта своеобразная проверка на силу веры или товарищ и вправду спрашивал совета у того, кто столкнулся с проблемой?
–Этот злодей владеет чёрной магией, управляет временем, – начал я, обдумывая каждое слово. – Если совершает ошибки, то просто возвращается немного назад на час или день и исправляет. Коли ваш мулла постоянно будет читать молитву, возможно, это спасёт. Но мы очистили корабль недруга полностью, используя секиры, зачарованные с помощью каббалы, но появилась точная копия проклятого судна с той же адской зачарованной командой и просто смели моих людей огнём из пушек. И я не уверен, что не прибыл бы третий корабль, четвёртый, пятый, десятый, пока совсем никого не осталось в живых, даже крыс и ракушек, прилепившихся к борту.
И вам бы не советовал лезть на рожон. Не сомневаюсь в доблести, воинских умениях воинов Аллаха, в манёвренности и надёжности галеры и меткости артиллерии и ружей, однако, есть силы, с которыми не стоит связываться ни в коем случае, даже коли у вас есть целая эскадра под рукой. Победа над таким, как Кельт, прославит, принесёт известность, что и через века не забудут, однако, куда больше шансов умереть, или потерять свою бессмертную душу. Уверен, Синану-паше и без того хватает уважения окружающих. А почему ты спросил?
–Мы видели узнаваемый флаг и паруса вдали, – пояснил собеседник. – Враг идёт иным курсом, но, возможно, заметит нас и атакует. Гяуры ненавидят мусульман, вне зависимости от того, христиане они или прислужники Шайтана!
–Слишком труслив, –я поморщился, –единственный вариант, при котором решится атаковать тот, при котором вы наткнётесь на кого-то другого и вступите в бой.
–Там, где восходит солнце, мы приметили и несколько кораблей под испанским флагом, возможно, военные, но маскируются, –Махмуд погладил бороду, –и схватки с ними точно не избежать.
–Проклятье, –я хлопнул ладонью по столешнице, – этого только не хватало! Может, попробуете сбежать или притворитесь купцами?
– Воины Аллаха не отступают! –горячо возразил мой невольный друг. –К тому же, испанцы и простых купцов прикончат с радостью. Знаешь их не хуже меня – безумные и безжалостные фанатики. Они уничтожили огромное количество индейцев просто потому, что те не верили в Христа.
–А вы бы их пожалели? – возразил я.
–Мы бы предложили им принять ислам, – помощник капитана пожевал губами, – потом истребили их вождей и жрецов, а остальных обложили налогом. А после тех, кто передумал и всё же сделал обрезание, приняли бы, как братьев. Так поступали издревле, оттого смогли завоевать чуть не полмира, уничтожить империю огнепоклонников, Египет завоевали. Мы обычно истребляем лишь тех, кто сопротивляется. И уж точно не жжем массово людей на кострах. А если и воюем то лишь оттого, что Аллах велел бороться с неверными, объявлять им джихад.
–Это уж точно, – я кивнул. –Христос велел прощать врагов своих, подставлять щёку, а не превращать их плоть в пепел и забирать себе имущество убитых. То, что делает инквизиция, попахивает самым настоящим сатанизмом, если не хуже. Отвратительно, когда такую правильную вещь, как вера, используют в личных целях для того, чтобы получить больше власти и богатства.
В каюту вбежал один из моряков, затараторил что-то на своём языке.
–Так я и думал, –Махмуд возвёл очи к потолку, – прости, друг мой, тебе придётся вернуться на своё место у весла. Предстоит битва.
–Дай оружие мне и остальным рабам, – я сжал кулаки, – знаешь, ненавидим испанцев не меньше и с радостью пустим им кровь, а уж коли Кельт нагрянет, и вовсе не помешают союзники!
– Прости, тебе верить можем, остальным – нет, – помощник капитана поморщился, - к тому же, кто-то должен сидеть на вёслах. Однако коли придётся совсем плохо, пришлю кого-нибудь отпереть замки. Если и не поучаствуете в схватке, хоть не потонете сразу, когда галеру отправят на дно.
Я понимал, что спорить бесполезно, лучше принять свои меры. Позволил себя увести и приковать.
– Передай другим, пусть приготовятся, – обратился я к соседу. – Скоро станет очень жарко, мусульманам будет не до нас. Как освободимся – перебьём всех, кто встанет на пути, захватим судно и на Тартугу. Повезёт, по дороге ещё судно захватим. Опыта хватит.
Пришлось потрудиться, ведь галера маневрировала, пытаясь не попасть между двух огней кораблей испанцев. Вот раздался залп, судно встряхнуло изрядно. Я толкнул локтём товарища, тот постучал по дереву – сообщение пошло по рядам.
Наш ловкий приятель начал открывать замок, вот свалился он, одновременно потянули цепь, освобождая одного за другим рабов. Надсмотрщик словно почуял что-то, грозно оглядел работающих рабов, пришлось остановиться и замереть.
Вот прошёл он мимо меня. Я вскочил, благо цепь уже не сдерживала, накинулся на спину врага, сделал вид, что душу, а сам нажал на точку на шее, обездвижив жертву. Велел связать и обезоружить. Ещё двое убили того, что бил в барабан. Взял кнут охранника, поднял руку, призывая к молчанию. Соратники рвались на свободу, едва сдерживались, чтобы не заорать от радости. С трудом заставил сесть обратно за вёсла.
- Пусть бывшие хозяева защищают нашу галеру, не жалея жизни, умирают и получают раны, - я хищно улыбнулся, - дальше проще будет. А коли испанцы возьмут на абордаж, отобьём их и захватим корабль проклятых католиков! Ныне же поможем врагам драться.
Мы старательно исполняли мои команды, благо их выкрикивали, надеясь на надсмотрщиков, ныне покойных. Пушки палили без перерыва, оставалось молиться, чтобы ни одно ядро не попало в борт.
Любой толковый канонир обязательно пожелал бы уничтожить рабов, дабы галера потеряла манёвренность, а на то, чтобы поставить паруса, как известно, требуется некоторое время. И, увы, то, чего больше всего боишься, обязательно и случается. Снаряд пробил изрядную брешь, смёл несколько человек, взорвался. Я терял людей, хотя ещё не вступил в бой толком! Но, мог лишь скрипеть зубами. Быстро пересадил бывших рабов так, чтобы работали равномерно, благо весло почти не пострадало.
–Вот поэтому предпочитаю парусники, – проворчал я про себя, – и манёвреннее, и от мускульной силы не зависят, и не надо кормить целую армию рабов, готовых, в любой момент, восстать.
Снаружи послышался громкий взрыв. Кажется, кому-то попали в пороховой склад! Если один из испанцев отправился на дно, у Синан-паши появился реальный шанс победить или хоть отбиться. Католики бойцы упорные, храбрые и жестокие, но не бессмертные. Огонь из пушек усилился.
Я бросился к пробоине и узрел неподалёку судно врага. Какое странное и мерзкое чувство, видеть на расстоянии выстрела противников, а под рукой нет оружия! Прямо как волк, у которого вырвали зубы, тигр без когтей или орёл без крыльев.
Через миг дым заволок всё, скрыв испанцев. Однако уши нам не заткнули. Вот пушки смолкли, став бесполезными, теперь послышались крики, испанцы пошли в атаку. Выстрелы из пистолетов и ружей, звон саблей. Вот-вот придёт наша очередь. О вёслах забыли.
Я отошёл подальше от борта и не напрасно, на палубу рухнул труп в чалме и шароварах, спрыгнул кто-то. Сразу два раба накинулись на него, повалили, сломали шею. Я поспешил к товарищам, завладел саблей и кинжалом, отдал пистолеты самым надёжным из соратников. Второй противник, спрыгнувший следом, как раз на мой клинок и напоролся. Пора устраивать бойню, смести всех недругов, к какой бы религии не принадлежали. Хотелось бы Махмуда спасти, но надежды на этого крайне мало.
И как раз в тот момент, когда хотел отдать приказ, вновь грянули пушки. И я узнал их, всегда и везде узнаю!!! И это был Кельт, собственной персоной. Теперь нам оставалось только молиться. Я отбросил оружие.
–Простите, необходимо вернуть цепи на место, защёлкнуть замки и сделать вид, что ничего не было, – рыкнул я.
–Это ещё почему? – поинтересовался мой сосед.
–Потому что испанцам и туркам конец, – я скрипнул зубами, – Кельт атаковал их и прикончит обязательно. Столкнётся с вооружённым сопротивлением, – отправит в ад. Однако, ценным имуществом, которое можно продать за хорошие деньги, не разбрасываются. А, оказавшись на другом судне, подготовим новое восстание, которое станет вполне успешным, поверьте мне.
Рабы разложил трупы надсмотрщиков так, будто их убили испанцы и сами пали от рук вечных противников. Соратники притворились испуганными, тряслись, некоторые даже плакали. Ожидать долго не пришлось, в трюм повалили бывшие капитаны, а ныне, рабы моего кровного врага.
Я благодарил Творца за то, что лицо было грязно, зарос бородой, не признать, коли магией не пользоваться. Надеялся, что не моя вина в том, что шакалы морей атаковали турок, не за моей персоной охотились. Второй раз колдун шанса уцелеть не даст ни в коем случае.
Пираты натянули цепи, согнали нас в толпу и повели наверх. Так мечтали услышать плеск волн, почувствовать на коже ветер свободы и получили усмешку судьбы. Кельта узрел сразу, средь толпы поборников, подле и негр-помощник.
– Переведите этих на мой собственный корабль, – приказало порождение тьмы, – принесу их нечестивые души демонам, которым верно служу! Ад послал эту добычу, да как вовремя. Опасался, придётся специально искать, здесь так мало судов ходит.
– Ты слышал, – шепнул бывший сосед, – так не лучше ли было вступить в схватку и пасть честно в бою, чем послушно ждать, пока сердце вырвут из груди, а плоть сожгут и развеют над океаном?
– Посмотрим ещё, кто отправится на встречу с Дьяволом, а кому суждено вернуться в порт, пить вино с весёлыми легкомысленными девицами и хвастаться своими подвигами, – я недобро сощурился. – У меня со стариной Кельтом свои давние счёты и, в этот раз не проиграю ни за что на свете! Даже благодарен судьбе, что снова свела. Пусть радуется, пока может, недолго осталось.
Рабов перегнали в трюм другого корабля, здесь работать не придётся, лишь ждать подходящего случая. Заковали, конечно, по парам, поставили охрану. Стражи стояли неподвижно, смотрели на нас, не отрываясь, как Яго прежде. Живые-неживые – зачарованные люди.
Я постарался не поднимать головы, длинные волосы спустил на глаза, вёл себя тихо, притворился невменяемым. Не все выдерживают рабской жизни, сходят с ума. К моей радости, пленников никто не проверял и не рассматривал. Всё же не продавать собирались, а на жертвенном алтаре все равны. Чай не девственницы, тех как раз, выбирают очень тщательно.
И снова потекли дни, долгие, тоскливые, безотрадные. Зато, имел немало время на то, чтобы всё обдумать. Теоретически, Кельт мог за несколько мгновений добраться до любого места в океане, но, отчего-то, в этот раз, не спешил. Думаю, хотел прибыть туда, в особое время, к восходу какой-нибудь звезды, или чтобы планеты выстроились в один ряд, или к солнечному затмению, или ещё чего-то, колдуны обожают проводить свои ритуалы во время определённых астрономических событий.
Имелось и другое объяснение, но о нём старался не думать. Бель ведь также оказалась в руках главного злодея и, возможно, он, как раз в это время, соблазняет её, пытается сломать и заставить делать то, что ему нужно. Я, официально, мёртв, а значит, помолвка считается расторгнутой.
Моя возлюбленная, фактически вдова, не успела стать женой. Если бы не чары мага, уверен, сохранила мне верность до конца жизни, как делала прежде, но теперь. И как же бедняжке больно, страдает, оплакивает или же… верит в то, что уцелел и вот-вот прибуду, освобожу из плена, сражу дракона, охраняющего её и увезу на своём белом коне. Или, скорее, белом корабле. У пиратов, в отличие от рыцарей, свои традиции.
Странное видение пытался игнорировать, но сердце сжималось от предчувствия беды! Только медальон давал успокоение, посылая тёплые импульсы.
Кормили нас скверно, но не на столько, чтобы ослабели, заболели или умерли, теперь не били, но охраняли строго.
Пару или тройку раз вновь начинали «говорить» пушки, а следом и ружья с пистолями. В последнем случае к нам присоединились ещё с десяток пленников, половина из которых оказались неграми. Новые жертвы и друзья.
Обычно, белые старались держаться подальше от чернокожих, презирали и за людей не считали, но, в нашем положении, любой мог пригодиться. А мои предубеждения, и так довольно слабые, просто испарились. Помощь от неведомых помощников, кто бы они ни были, не делили человеков по цвету кожи – это замечательно!
К счастью, всё, когда-нибудь, заканчивается. Судно начало притормаживать и вот ударилось о пирс или берег, не знаю, значит, скоро нас выведут наружу. Я толкнул соседа, благо, это оказался тот самый раб, умеющий открывать замки. Он сохранил заветный гвоздь, освободил себя и меня, стараясь не делать лишних движений, передал своё оружие дальше.
Стражники немного забеспокоились, но ещё не понимали, что именно происходит. Хорошо, если и дальше останутся в неведенье, пока не станет слишком поздно. А после доберусь до Кельта, даже если придётся голыми руками убить тысячи врагов!!!