Вода потихоньку поднималась и поднималась, скала же медленно погружалась, скрываясь в морской бездне. Не удивлюсь, если Кельт оставил, после себя, особое заклинание, замедляющее время, чтобы усилить смертную муку.
Знаете, я частенько заглядывал в глаза смерти, не боялся жестоких врагов, грозных стихий, неожиданных поломок судна, даже жадных и подозрительных чиновников, но такого, чтобы оказывался совершенно беззащитен, ещё не случалось.
Обычно ухитрялся заранее изобрести не один не один запасной, обдумать, куда и как отступать, кому заплатить и где поместить корабль, на котором смогу сбежать, в очередной раз. Всегда немедленно начинал искать выход, сражался, как лев, где-то использовал силу, где-то хитрость, где-то находчивость, где-то знания, из этого времени или неведомые, а тут ничего такого использовать не было возможности.
В зеркало почти не смотрел, не до того, пока не заметил, как Кельт прибыл в знакомое поместье. Навстречу ему выбежал какой-то мужчина, хорошо одетый, как богатый аристократ, поклонился низко.
–Простите, господин мой, – пролепетал незнакомец, – я не знал, не понимаю, что произошло и как могло…
–«Простить»? – главный злодей нахмурился. –Я поручил тебе простейшее задание, дал денег, сделал так, что все забыли о прошлом. Превратил грязного пирата- пропойцу в уважаемого плантатора, в обмен на то, что некую девицу вырастит послушной, в иной культурной среде, в другой вере, чтобы никогда не вспомнила о прошлом. Однако когда до моей полной победы оставалось меньше дюйма – всё неожиданно сорвалось. Враг, коего держал на расстоянии, очутился подле Мирабель и вернул себе её любовь, заставил забыть о дочернем долге.
–Это неважно, я найду другого жреца, который всё уладит, будет противиться паршивка– выпорем, – аристократ сжал ладони в замок.
–К девушке нельзя применять силу, а то давно бы её приручил, – злой чародей зарычал от гнева, – а к тебе можно. И уж поверь, стесняться не буду. Пусть все знают, что случается с тем, кто не справляется с моими поручениями!
Кельт выкинул руку вперёд, пальцы его погрузились в грудь жертвы, скрылись в ней, начал медленно поворачивать, поднял тело над землёй, плантаторщик захрипел, глаза вылезли из орбит, рот открылся, заболтал ногами в воздухе. Безжалостный монстр хищно улыбнулся, глядел на мучения несчастного, а когда глаза закатились, бросил на землю.
–Теперь сделаем так, чтобы никто не счёл смерть странной, –колдун вытащил из ножен саблю, нагнулся, схватил мертвеца за грудки, поднял, ударил по голове. Отбросил, сделал какое-то движение, и покойник пошевелился, зажал руками рану. Теперь всё выглядело как поединок или самое обычное убийство, без магических штучек. Уверен, негодяй, воспитавший мою любимую, всё отдал, чтобы его и вправду просто зарубили!
И тут появилась моя ненаглядная.
– Отец! – Бель остановилась в нескольких шагах от мнимого жениха, бросилась к неподвижному телу.
– Какой он тебе отец! – расхохотался господин Смит. – Отчимом назвать и то трудно. Он женился на твоей матери без её согласия, а потом извёл её. А ты «отец»!
Я выругался, этого ещё не хватало. Теперь бедняжка полностью в руках негодяя, и что с ней сотворит, неведомо! Лучше не видеть, не знать. Я поднял очередной камень, метнул в зеркало, разбив его. Закричал от боли душевной, худшей, чем телесная. Как врачевать плоть знаю, а тут. Почему я оказался таким глупым, попался в ловушку, не сумел предусмотреть всего?
Впрочем… Как мог предугадать, коли враг использовал чернейшую магию, в существование которой я даже не верил! Обычные пираты довольно суеверны, но будущий капитан обязан быть выше этого, не затмевать разум всякой чушью. Если желает победить, нужно умело использовать всякую религиозную чушь в своих целях, губя врагов, самому же не верить ни во что!
А тут, за несколько дней, узнал столько нового для себя – обычный человек просто сошёл с ума. Да и в своей адекватности не уверен больше.
Я воспользовался большим камнем, попытался долбить скалу. Она крошилась, однако, цепь вела себя как живое существо: погружалась в твердь всё глубже. Пришлось оставить попытки, только устал и «отсушил» руки. Не самые приятные ощущения, мягко говоря.
А вода безжалостно поднималась. Почувствовал, как паника начинает захватывать разум. Теперь понял, что чувствуют крысы, когда их нору заливает потопом! Дождался, пока добралась до ступней, колен, потом пояса, груди, плеч, шеи.
Я отчаянно барахтался, выл от животного ужаса, старался держать лицо выше поверхности, но получалось плохо: вода попадала в рот и ноздри, глаза резало от соли. К счастью, мог ещё кое-что – поднять руки, так, что их было видно на расстоянии. Но, толку? Увы, утопающий не способен рассуждать здраво, лишь молиться и ругаться, всё одновременно, я умирал и не хотел этого нисколько! Есть ли что-то лучше жизни во всех её проявлениях, особенно, когда молод и влюблён?!
Перед глазами всё темнело, я уходил, когда кто-то ухватил меня за руки, потянул изо всех сил. Я закричал от нестерпимой боли, оковы впились в ногу.
–Что такое? В этого утопленника будто кто-то вцепился снизу и тянет на дно! – воскликнул кто-то на чистейшем арабском языке.
–Я чувствую что-то тёмное, в глубине. Морской Шайтан!– отозвался другой. –Да поможет нам Аллах!
Незнакомец начал громко читать молитву. Не помню, чтобы учил, когда-то арабский или берберский, но… эти знания пришли так же, как и другие. Уже неважно.
Боль в нижней конечности усилилась многократно, казалось, что плоть начала отделяться от костей, но вот что-то хлопнуло, вода вокруг меня почернела, как от чернил каракатицы. Спасители вытащили, швырнули на дно лодки. Только после этого смог позволить себе потерять сознание.
Очнулся от того, что кто-то вылил на меня холодную воду – резко сел, вскрикнул, огляделся. Окружен был жуткими неизвестными бородатыми людьми с фесками и чалмами на головах, одетых в странные одежды, напоминающие халаты, из-под них виднелись шаровары. Не сразу всё вспомнил, но по мозгам словно молния ударила – картинка ясной стала.
–Ты ведь не правоверный? – спросил меня моряк, одетый чуть лучше других. – Похож на гяура.
–Я мог бы соврать, – отозвался на чистейшем арабском, – но это будет бесчестно по отношению к спасителям. Кому обязан жизнью своей?
–Синану-паше, капитана этой галеры «Звезда Востока», –пояснил всё тот же собеседник, –и теперь являешься его имуществом. Не воображай о себе много, ты, всего лишь, мусор, подобранный в океане. Впрочем, кажешься довольно крепким и сильным, у нас как раз умер раб-гребец. Сядешь на вёсла.
Первой моей мыслью было броситься к борту и сигануть в воду. Моя Бель в плену, в руках худшего из чудищ, обитающих в этом мире, а я, вместо того, чтобы спасать её, сяду на скамью и стану рабом – это ведь хуже смерти!
Но, к счастью, всегда умел брать себя в руки. Куда поплыву, здесь на много миль вокруг ни островочка?! Утону или стану закуской для акул, или, скорей всего, пираты выловят, изобьют и прикуют вновь. Да и благодарность испытывал к невольным спасителям, ведь не поспей они вовремя – пошёл бы на корм акулам.
Притворившись покорным, смогу сохранить здоровье и силы, подгадаю момент, освобожусь и тогда… Кельту не останется ничего другого, как сбежать туда, откуда появился и больше не казать носа. А иначе, разрежу его на много маленьких кровоточащих кусочков и каждый обмакну в святую воду, а после брошу в огонь–устрою ему ад на земле!
Пусть любимая только дождётся, совсем чуточку потерпит. Мы столько десятилетий существовали отдельно, потеряли море драгоценного времени, но всё восполним, обязательно. И в этом готов поклясться своей бессмертной душой!
Мысли скакали в голове, а тело уже жило в настоящем.
– Как будет угодно моему господину, – я поклонился, – моя жизнь в ваших руках. Спасли от гибели и вправе делать всё, что пожелаете и трудиться денно и нощно, самое малое, чем могу отплатить.
–А ты вежлив, хорошо воспитан и говоришь на нашем языке, – мой собеседник в первый раз улыбнулся, – знать, не обычный смерд. Прими ислам, и признаем своим братом!
–Замечательное предложение, но сменить религию вот так, сразу, трудно, – я кашлянул, – приму и окажусь лжецом. Сами же не поверите. Я так понял, что на корабле есть мулла или даже сам имам, иначе не получилось разрушить заклятье, не позволявшее мне уплыть? Тогда он бы мог мне рассказать больше об исламе и, по мере того, как узнаю все достоинства религии, склонюсь к вере и смогу доказать свою верность и Синан-паше, и Аллаху. Тем более, скажу по секрету, никогда не являлся хорошим христианином. Пока же, потружусь на вёслах и обещаю, галера полетит быстро, как никогда, подобно птице.
–И у тебя нет денег, чтобы выкупиться? – уточнил корсар.
–Пошли на дно вместе с моим кораблём, – я вздохнул, - столкнулся с шакалами моря и их капитаном, неким Кельтом. От пиратов, кои напали первыми, почти отбился, но тут нагрянули упомянутые негодяи, прикончили всех, а меня приковали к скале, не забыв заколдовать цепь.
–Аллах велик! Но кто не слышал о проклятом Шайтане Кельте Неуловимом? – ужаснулся мой собеседник. –Он потопил немало кораблей моих единоверцев. Сочувствую искренне. Увы, ничем помочь не могу. Ты или примешь ислам и станешь моряком на этом корабле, выкупят ваши христианские монахи или умрёшь на скамье.
–Я приму свою судьбу, какой бы она ни была, хотя, склоняюсь к первому варианту, – поклонился, в который уже раз.
И вот меня потащили к скамье, бросили рядом с другими несчастными, приковали, сунула в руки весло. Но, поверьте, теперь я чувствовал себя куда лучше!
Да, в плену, рискую потерять душу, отказавшись от истинной веры, или потонуть, если с галерой что-то случится, а подобное происходит не так и редко. Могу стать частью корабля на долгие недели, его движущей силой, месяцы, даже годы, при этом питаться скудно, спать, когда позволят, но… жив, а значит, и надежда не умерла.
Я верил в свою удачу, счастливую судьбу и помощь тех, кто вложил в голову знания. Мы с Бель, видать, не простые смертные, иначе Кельт не потратил столько времени, сил и денег, чтобы погубить меня и завладеть девушкой, не строил грандиозных планов. И каковы цели негодяя? Не может быть, чтобы просто собирался принести в жертву демонам. Не желаю в это верить!
Огляделся, пока корабль стоял у берега. Итак, я невольно попал на обыкновенную галеру – низкобортное гребное судно с удлиненным корпусом. Радовало, что были хорошие белые паруса на трёх мачтах. На самой высокой реял зелёный флаг с жёлтым полумесяцем. Это и понятно – корабль принадлежал мусульманским пиратам.
Я знал, что паруса применялись только для свободного плавания, а во время боя галера приводилась в движение только мускульной силой рабов, работающих вёслами.
Только мельком окинув взглядом палубу, понял, что она совсем обычна – в виде свода, под ним хранилась провизия. И куршея (помост) имелась. По обеим сторонам от неё располагались банки (скамейки). Они были довольно широкими. На каждое весло полагалось здесь по три гребца, видимо, маловато рабов имелось, поэтому и решили получить дармового, то есть меня. А иначе не стали бы столько долго возиться!
Рядом оказался угрюмый мужчина с грязными волосами непонятного цвета, худой, с затравленным взглядом глубоко посаженных тёмных глаз.
–Добрый день, твоё лицо мне кажется знакомым, – обратился я к своему соседу, – не могли встречаться сразу, скажем, на Тартуге?
–А если и так, – огрызнулся раб, – какая разница?
–Прежде я звался Бесстрашным Галлом,– пояснил я с улыбкой, – не слышал о таком?
– Неужели прославленный капитан мог оказаться в столь жалком положении? – хмыкнул товарищ по несчастью.
Во мне поднялась злость, но я её быстро укротил – не время показывать характер. Сейчас мне нужно понять, кого можно привлечь в качестве помощников. Да и обстановку разузнать не помешает.
–Ты ведь слышал о Кельте? – я скрипнул зубами. –Столкнулся с ним дважды и оба раза не повезло. Но до того всегда выходил победителем. Держись меня и кто знает, вдруг жизнь улучшиться? Я не собираюсь томиться в плену вечно и заберу с собой всех добровольных помощников.
–Не восстание же поднимешь?! Все, кто пробовали провернуть такое, умерли под плетьми, а раны засыпали солью, отрезанные головы висели там, где могли их видеть, пока не сгнили полностью, – возразил сосед.
–Моя голова пока на плечах, – поморщился, – и предшественники оказались недостаточно умны, находчивы и хитры. Действовали грубо и глупо и, ожидаемо, проиграли. Не впервой мне захватывать власть на корабле, опыт имеется. Просто делай так, как подскажу. В любом случае, чего теряешь, кроме жизни? Капитана, пускай и бывшего, монахи выкупят, обычного пирата – точно нет. Ну, со мной ты или против? Имей в виду, всех, кто может быть опасным или предателем – убиваю, найду способ.
–Ладно, ты кого угодно убедишь, – раб вздохнул, – поведай о своих планах, мой капитан!
–Извини, пока не могу доверять настолько, чтобы рассказать всего, достаточно и того, что необходимо сделать тебе, – подмигнул. – Я же, для начала, хочу притвориться, будто склоняюсь в басурманскую веру этих турок, пусть утратят бдительность, а дальше посмотрим…
И вот началась моя жизнь в качестве галерного раба. Слава богам, что силы вернулись, поэтому грести для меня не составляло труда. Кормили, правда, плохо. Вот почему хозяева такие? Ведь должны понимать, что раб – дорогая собственность, беречь её надо! Но нет же, обращались с невиданной жестокостью: за любую провинность – удар бичом. А как будешь грести ловко и слаженно на голодный желудок?!
Гребцам не полагалось спального места, приходилось во время отдыха прикорнуть на скамье. Холод меня не страшил, так как согревала любовь, а ещё… медальон. Старший надсмотрщик попытался сорвать его с меня, но не сумел, только руку поранил. Хотел разрезать – опять ничего не вышло. Он уже замахнулся топором, но тут вмешался старый знакомый – Махмуд. Он приказал оставить меня в покое. С тех пор на меня бросали ненавидящие взгляды, но не трогали.
Я давно понял, что медальон – мой талисман. Стоило прикоснуться к нему – прибавлялось сил, а ночами виделось очаровательное личико возлюбленной. Я жаждал узнать, где она и что с ней, но провидение словно издевалось: лицо любимой отдалялось, фигура расплывалась – понять, где находилась моя мечта так и не удавалось.
Сегодня Бель стояла в зарослях жасмина, вдыхая аромат цветов. Она казалась сама цветком в белом платье, вся такая трепетная и нежная. Невеста улыбнулась кому- то, махнула рукой. Тут картинка сместилась, показывая невысокое строение с плоской крышей, укрытой тростником.
Такие бунгало обычно строили на побережье. Значит, Бель находится на каком-то острове. Этот остров, несомненно, принадлежит Кельту и затерян на просторах океана. Девушка в хорошем настроении, значит, над ней не издеваются, не принуждают – это хорошо! Хоть бы за жизнь возлюбленной можно не беспокоиться. Но почему так тяжело на сердце?
Ревную? Но честно признаться себе, что да, ревную, но к кому? Знаю же, что после всего случившегося Бель никогда не даст согласие на свадьбу с моим врагом, так что беспокоит? Не просто беспокоит – гнетёт? Гнетёт мысль о коварстве мага. Он же любыми путями будет добиваться согласия и способен на самые немыслимые действия! Скорее, скорее надо действовать!