Большой старый рюкзак ходил по сырым дворам вечернего города. Не смейтесь! Со стороны так и выглядело. Рюкзак плыл в огнях магазинов, покачивался, иногда останавливался, подпрыгивал и снова двигался. Владелец поклажи - маленький коренастый дед, то и дело посматривал на горящие окна домов, брёл куда-то...
Степаныч кинул старенькую Ниву где-то в лабиринте дворов и долго искал нужную песочницу. Пацаны сбившиеся стаей у подъезда громко заржали.
- Чуваки, смотрите рюкзак идёт! - тыкнув пальцем длинный. Во дела, фантастика какая-то.
- Чо ржёте кони! - недовольно буркнул Степаныч. - Я тут за вас город сберегаю, бестолочи!
- Чего ты там дед гундишь?! - крикнул на весь двор длинный.
Степаныч поправил лямки и повернул к пацанам. В рюкзаке что-то тревожно заворочалось и засопело.
- Где здесь двор с песочницей?
- Дед, а тебе зачем?
- Надо кое что схоронить.
Пацаны испуганно уставились на рюкзак и переглянулись. Выбеленная временем ткань вздрагивала .
- А может за городом дедушка - неуверенно посоветовал паренёк с длинной чёлкой.
- Ты самый умный что ли?! Я будто не знаю куда надо. Мне велено схоронить в песочнице и баста. Вымотался я, ноги уже не носят.
- Дедушка, вы пройдите дальше через двор - там у турников - найдёте разбитую детскую площадку - подчёркнуто вежливо - сказал длинный.
Степаныч два года назад на болоте, по ошибке убил Горыныча, спутав его с сохатым. После и начались беды. Сгорел сначала дом у зятя, потом у двоюродной сестры. А уж после того, как чуть не угорел в бане, Степаныч, призадумался. "Это мне всё, наверно, из-за чудища этого". Сходил к Антону- печнику, он человек книжный, подсказал-растолковал.
- Надо учитывать, Змей Горыныч персонаж сказочный - поправляя очки - сказал Антон. А сказки это всё по детской части. У нас в деревне школа закрылась, и дети выросли да в города поуезжали.
- Я не пойму Антон, к чему ты клонишь?
- Короче, как пишет драконья энциклопедия, проклятие с убийцы снять может лишь детский смех. В деревне нашей этой звонкой трели не услышишь. Тебе в город надо. Пойди на болото, собери останки да и свези в город. Там и похоронишь, где-нибудь в песочнице.
Собрался Петрович по утру. Чай в термос залил, бутербродов Нюра нарезала. Спал неспокойно. Ночью мучили кошмары, будто он по дороге в город заплутал. И дорога знакомая и как будто не та. Застрял в болотине. Долго копался в жиже... Вокруг Нивы торфяник заходил волнами, стоны и уханье вырывались откуда-то из глубины... Степаныч испуганно закрутил головой. Из-за машины, как из-под земли, вырос неприятный мужик. Путаная бородёнка, до неприличия острый нос, заношенный красный пиджак.
- Петрович, а ты ведь не там свернул - с издёвкой - сообщил мужик.
- Да иди ты к лешему! - подкладывая под колесо лапник, раздражённо крикнул Степаныч.
- Степаныч, а шкуру ты в сарае забыл - не помолился наверно - съехидничал незнакомец.
Степаныч наскоро начал читать молитву "Отче наш", но доходя до слов хлеб наш насущный, сбивался и начинал сначала.
"Неужели забыл рюкзак"? Степаныч вскочил из-под колеса и решительно пошёл к задней двери. Дверь взлетела вверх, а на месте рюкзака сидел нагло ухмыляющийся мужик.
- Я же тебе сказал, глупая твоя башка!
Степаныч кинулся обеими руками к мужику, пытаясь ухватить наглеца за красные потёртые лацканы, но руки пролетели сквозь пиджак...
Степаныч проснулся.
Степаныч нашёл полуразрушенную песочницу. Кряхтя, скинул рюкзак. Долго сидел и думал о деревне в темноте двора. Дождавшись когда потухнет последнее окно девятого этажа, принялся к захоронению.
Кинув последнюю лопату, он облегчённо вздохнул. Земля под ногами вздрогнула и по городу разлилась умиротворяющая тишина...
Степаныч всё бродил и бродил по дворам ища затерявшуюся Ниву.
"Эххх...это мне наверно последнее наваждение".