Дурачок Ерема Трехструнников целыми днями сидел на картонке в подземном переходе и просил милостыню, беспрерывно напевая под аккомпанемент балалайки задумчивую, жалостливую песню собственного сочинения: «Зайцы не умеют строить, зайцы не умеют шить…» Редкие прохожие одаривали Ерему копеечкой, многие от такого песнопения просто спешили мимо.
Но сегодня утром Еремей решил сменить репертуар. Он уселся на брошенный кем-то из ларечников обрывок коробки, привычно положил себе под ноги засаленный картуз, неожиданно весело вжарил по струнам, и забалагурил:
Растудыть твою в галоши,
Растудыть твою в портки!
Растудыть твою в галоши,
Растудыть твою в носки!
Вокруг Еремы быстро собралась толпа благодарных слушателей. Выдав задорный длинный проигрыш «Тиндирлинь-дирлиндиньдинь, тиндирлинь-дирлиндиньдинь!», Ерема выкрикнул: «Слушай частуху, честной народ!». И начал:
Есть на белом свете
Разные придурки:
Один своим детям
Завещал окурки!
В картуз полетели синие и даже коричнево-желтые купюры. Но тут, раздвигая людей, к Еремею Трехструнникову пробрались двое, практически неотличимые друг от друга.
– Какие еще окурки?! – грозно спросил один из двоих.
Эх ты, ах ты, разные окурки!
Эх ты, ах ты, разные окурки! – пояснил Еремей под балалайку…
– …Провоняло нафталином, а она порхает! – рубя по трем струнам, вопил уволакиваемый Еремей Трехструнников.