К вопросу о достоверности оперативных документов штаба 43 А в октябре 1941 г.
В соавторстве с исследователем А.А. Милютиным
Приказ – это официальный письменный документ. Согласно Полевому Уставу РККА от 1939 г., письменный боевой приказ - основное средство передачи высшими начальниками своего решения. ПУ -39 предполагает также и устный приказ (распоряжение), который передавался устно - т.е. по телефону, телеграфу, путем посылки в части командиров штаба, а при совместном нахождении - лично командиром или командирами штаба. И он мог быть таковым в том случае, если издание письменного приказа не обеспечивало войскам необходимого времени для подготовки его выполнения.
Многие ветераны 17 сд, участники боев на рубеже р. Протвы и Нары, единогласно утверждали об устном приказе командования дивизии на отход. Причем, понималось под «устным» приказание командира, отданное без письменного его подтверждения. Это обстоятельство зафиксировано и в историческом формуляре дивизии. С учетом того, что 19-21.10.1941 г. частями дивизии велись непрерывные боевые действия, письменного приказа на отход с протвинских рубежей могло в действительности и не быть, и вероятно имело место устное распоряжение командования дивизии. В то же время,говоря об устном приказе, никто из них не мог точно указать его дату.
Тем не менее, в деле Оперотдела штаба 43-й армии: ЦАМО ф. 398 оп. 3908 д. 8 сохранился документ – «приказ №4», регламентирующий отход частей 17 сд с занимаемых рубежей.
В связи со свидетельствами ветеранов об отсутствии письменного приказа, данный документ был подвергнут комплексному исследованию, с применением методов вспомогательных исторических дисциплин.
Документ - машинописный текст, на стандартном листе формата А-4.Составлен строго по форме, предлагаемой ПУ-39. Шрифт пишущей машины, на котором он выполнен, отличен от шрифта пиш. машины, на котором печатались документы 17 сд. Но на этом моменте мы не акцентируем внимания, т.к. приказ мог быть сделан (и фактически сделан), не в штабе дивизии. Однако какие-либо подписи тех, кто должен был их поставить под приказом: командира дивизии, начштаба дивизии и ее комиссара – отсутствуют. Вместо них приказ визирует печать Прокуратуры 43 А с подписью не устанавливаемого должностного лица.
Отсутствие на приказе виз командования дивизии, или уполномоченного должностного лица для этого, заставляет усомниться в подлинности и достоверности документа. Ибо наличие хотя бы одного бесспорного признака, позволяющего подозревать подлинность источника на основе результатов анализа приемов и техники его изготовления и содержания, в большей мере свидетельствует о его фальсификации, чем о его подлинности.(см. Козлов. Обманутая, но торжествующая Клио).
Исследуемый документ исполнен с претензией на соблюдение внешних признаков достоверности. Т.е. оформлен так, как типичный боевой приказ. Однако отсутствие на нем делопроизводственных пометок, таких как: когда и кем приказ был получен приказ, кто с ним ознакомлен, отметки о вручении,- заставляет усомниться в оригинальности текста. Кроме того, нами отмечается и грубая ошибка, допущенная составителями документа. Не указаны звания командира (полковник), военкома (бриг.комиссар) и начштаба (майор) дивизии, тогда как в аналогичных документах, включая приказы по л/с 17-й сд и отдельные док-ты 17-й сд в делах оперотдела 43-й армии звания указаны.
Это обязательные признаки, которыми должен обладать документ. В случае их отсутствия на документе, он автоматически считается несоответствующим действительности.
Кроме того, на приказе отсутствуют обязательные специальные отметки в левом нижнем углу, характерные для документов такого рода. А именно: количество отпечатанных экземпляров и инициалы лица, печатавшего приказ.
Это позволяет предполагать, что перед нами копия с оригинала. Причем, копия заверенная. Т.е. документ, точно повторяющий оригинал и имеющий определенные реквизиты заверяющего лица.
Однако, чтобы рассматривать этот документ, как копию приказа № 04, необходимо присутствие на самом документе пометки «копия», которая там отсутствует. Как и отсутствует дата заверения документа. То есть ее отсутствие предполагает, что этот документ фактически является не копией, а подлинником.
Если это так, то подлинник должен храниться в документах штаба 17 сд, а в оперотделе штаба 43 А – второй обязательный экземпляр приказа. В этом случае на нем должны быть в обязательном порядке подписи авторов приказа, т.е. к-ра, военкома и НШ дивизии. А если бы копия снималась с экземпляра оперотдела штаба 43-й армии или с экземпляра, направленного в подчиненные части, то в деле должен был бы находиться документ, который обычно заверял НО штаба 17-й сд майор Тимаков или другое уполномоченное для этого лицо. Однако такого экземпляра приказа № 04 в деле оперотдела армии нет. Кроме того, на экземпляре оперотдела должна была стоять пометка с датой и временем получения этого экземпляра приказа из 17 сд., а также входящий номер, под которым он был зарегистрирован. Вместо этого присутствует пометка начштаба армии Боголюбова: «в дело».
Интересна в составе сплошного текста пометка начштаба-17 с пояснением: "Выход из боя начался» and ect. В связи с ней встает вопрос: КОГДА она была сделана, и почему начштаба дивизии Маслеников не заверил лично документ, позиционируемый как «приказ №04» за авторством командования дивизии.
Вызывают определенные вопросы печать как Военной прокуратуры неизвестной воинской части, так и не расшифрованная подпись военного юриста. Причем расшифровка подписи всегда должна быть на заверяемых документах в обязательном порядке. В рассматриваемом приказе она остается анонимной, что также заставляет усомниться в достоверности документа. В процессе исследования установлено, что печать принадлежит Военной прокуратуре 43 армии. По финансовым документам ВП армии также идентифицирована и личность военюриста. https://aldr-m.livejournal.com/24659.html
Атрибутирование печати и личности военного следователя позволяет очертить круг лиц, которых можно считать настоящими авторами исследуемого документа. О них и их мотивах мы скажем далее. Пока же замечу, что означенная печать подтверждает не подлинность написанного в «приказе», и авторство командования 17 сд, но заверяет подпись самого следователя и его автограф: «с подлинным верно».
То, что в делах оперотдела 43 А хранится не аутентичный приказ командования 17 сд, а документ, не имеющий к нему отношения, и в таких делах не может по определению находиться документ, заверенный подобным образом, показывает пример снятия в это же день для Военной прокуратуры 43 А копии с оригинала приказа № 33/оп Штарма 43 от 18 октября
ЦАМО Ф. 398 Оп. 9308 Д. 5 Л. 2
18.10
№33/оп
17:10
К-ру 17 сд
1. Связи изменившейся обстановкой войска 43 армии переходят обороне р. Протва.
2. 17 сд оборонять рубеж (иск) Спас-Загорье, Высокиничи. 17 сд подчинить 49 б-н охраны, находящийся в р-не Черная грязь и сводный б-н 148 танк бригады.
3. Справа оборону займет 53 сд рубеже (иск) Кривское, Спас-Загорье.
Разгранлиния с ней Собакино, Петрищево, Спас-Загорье.
К-щий 43 А ген.-м-р Голубев (подписи нет)
Член ВС 43 А бриг.ком Серюков (подписи нет)
НШ 43 А полковник Боголюбов (подписи нет)
Верно подполковник Баланцев (подпись есть)
Получил к-н Слепченко (подпись есть)
Пометка от руки по диагонали в правом нижнем углу: Копию в одном экз для В. Прокуратуры получил 4.11.41 подпись (неразб)
То есть, на экземпляре приказа №33/оп , хранящемся в в деле Оперотдела штаба 43-й армии, была оставлена отметка о снятии копии для Военной Прокуратуры. Ничего подобного на «приказе №04» не наблюдается.
Таким образом, по ряду внешних признаков данный "Приказ № 04" является фальсифицированным документом.
Изучив большую часть массива имеющихся на хранении в настоящее время документов, а также, помня акты, свидетельствующие как об утрате, так и о намеренном уничтожении большого количества содержимого фондов, можно с большой долей вероятности утверждать, что исследуемый «приказ» не является случайной ошибкой. Факты уничтожения дел целиком и отдельных документов зафиксированы в 17-й, 312-й сд, 43-й армии.
Исследовались дела фондов ЦАМО: 17-й, 53-й, 60-й, 312-й сд, включая документы стрелковых и арт полков в составе дивизий, 17-й и 148-й тбр, 517-го артполка, 33-й, 43-й армий и переписка фронта с 49-й армией, Западного, Резервного и Московского Резервного фронтов, Ставки ВГК. Принято во внимание, что часть документов 43-й армии до сих пор не рассекречена. Учитывается также, что по некоторым частям, таким как 301 пульбат, 49 б-н охраны, 2-й отдельный Люберецкий полк и некоторым другим частям документов на хранении нет.
17-я сд не попадала в полное окружение после выхода на р. Протву, так как до нас дошли, например, раздаточные ведомости и дело по личному составу дивизии с документами начиная с 11 октября.
С учетом указанных в «приказе» частей, должно было быть не менее пятнадцати экземпляров пр.№ 04. Однако, в делах дивизии и подчиненных ей частей подлинного экз. пр. №04 не имеется, как нет его и в делах 148-го мсб. И если по боевым частям еще можно предположить, что документы могли быть утрачены в боях, то совершенно точно известно, что документы политотдела (ПО) были уничтожены ВСЕ с 15.10 по 15.11, а то что находится сейчас в деле, - это "сочинение на заданную тему".Документы 1312 и 1314 сп начинаются только с 24-25 октября. Т.е. по сути УНИЧТОЖЕНЫ ЕЩЕ НЕ АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ,НО ТЕКУЩАЯ ДОКУМЕНТАЦИЯ!
Т.е. на сегодня не найдено больше ни одного экземпляра приказа № 04 из полутора десятков возможных, при том, что ни 17-я сд, ни 43-я армия в окружение не попадали, и не было необходимости уничтожать документы.
Проведенное исследование дает нам возможность заключить, что данный приказ – имеющая подлинное содержание «подделка по форме». Т.е. этот представляющий по форме боевой приказ единичный источник, - подлинный, аутентичный времени исследуемых событий. Но в то же время не достоверный, тк представляет собой классический случай фальсификации по типу т.н. интеллектуального подлога. О чем свидетельствует анализ содержания текста приказа, представленный ниже.
Приписываемое командованию 17 сд авторство «приказа № 04» также вызывает сомнения.
Комиссар дивизии С.И. Яковлев никогда не подписал бы подобного приказа об отводе дивизии с занимаемых рубежей, если бы на это отсутствовала санкция высшего командования. Тенденции к такому отношению у него просматривались уже в сентябре 1941 г. «С резкой критикой, как этого требовал приказ т. Сталина №270 от 16 августа 1941 года, в адрес группы коммунистов штаба, вышедших из окружения, выступил член Военного совета бригадный комиссар Яковлев. Он обозвал этих коммунистов «сволочами и мерзавцами» и во всеуслышание обвинил их в трусости. В ответ на выступление начальника артиллерии армии, генерала Тарановича, который говорил о проявлении особого внимания к каждому окруженному, в заключительном слове Яковлев, никого не стесняясь, оскорбил генерала Тарановича, оказавшегося волей случая в окружении, обозвав его «генералишкой», а командира запасного полка выматерил»… ЦАМО. Ф. 32, оп. 11302, д. 21, л. 340
Это делает возможным предположение, что в силу собственной принципиальности не мог комиссар подписать приказа об отходе без санкции вышестоящего командования. Ибо, вероятно, не мог не понимать, чем это было чревато в первую очередь для него лично. А если действительно подписал, то, следовательно, санкция вышестоящего командования на отвод к новым рубежам имела место. Как показывают документы, уточняющие его дальнейшую судьбу в период 21.10.15.12.1941 г., похоже, приказа он не подписывал.
Мы склонны полагать, что "приказ№ 04" является документом следственной фальсификации, созданным не ранее 04 ноября 1941 г. Косвенно на это указывает в своих воспоминаниях Б.И. Алексеев, тогдашний прокурор 43 А. Вместо рассмотрения всех обстоятельств дела с обязательным заключением оперативно-тактической экспертизы, он «усмотрел в действиях Козлова и Яковлева, «подписавших приказ об отходе дивизии с позиций без боя, признаки конкретного преступления». И «возбудив уголовное дело», Алексеев, «после возвращения от командующего, поднял весь личный состав прокуратуры. К утру следующего дня расследование было завершено». (ФВП, с.186).
То есть предположение, что исследуемый документ - «приказ №04», созданный 04 ноября 1941 года, может является плодом коллективного творчества оперативного отдела штаба 43 А и сотрудников ее прокуратуры, - не безоснователен. Прокурор 43 А нигде не упоминает, ходатайствовал ли он о назначении по данному делу оперативно-тактической экспертизы перед командованием фронта. Без ее заключения расследование завершенным быть не могло априори.
Фальсификация документов в процессе «следствия» явление довольно распространенное для того времени. Она осуществлялась путем составления протоколов следственных действий, которые фактически не совершались, ложных по содержанию письменных доказательств; проявлялась в виде внесенных ложных сведений в документы. Т.е. это явление типичное: когда фальсифицировалось само основание признания предмета (документа) доказательством.
Приказ №04 - тот самый случай искусственного созданного доказательства для подтверждения виновности командования 17 сд. Когда не соответствовавшие действительности сведения составили подлинный по форме «боевой приказ».
В данном случае мотивы фальсификации доказательств «преступления командования 17 сд» не имеют правового значения. А вот причина для фальсификации доказательства «оставления без боя» дивизией рубежа обороны у командования 43 А имелась. Это было желание избежать личной ответственности за сдачу 37 УРа противнику и прорыв им обороны на ключевом для 43-й армии,- Подольском направлении до реки Истьи.
Эта ответственность была обозначена штабом Западного фронта:
15.10.41 13:13
Переговоры Боголюбова и Соколовского
2. Усильте направление Воробьи дополнительными противотанковыми средствами и имейте ввиду, что Подольское направление у Вас главное, от которого зависит устойчивое положение всей армии». (ЦАМО Ф. 208 Оп. 2511 Д. 113 ЛЛ. 32-33 об, 35, 35об, 34, 34об (ф.052-056, 59, 60, 57, 58)
20.10.41 5:45-5:47
Жуков т .Голубеву
3 Что сделано с виновниками, оставившими Малоярославец и не взорвавшими мосты через реку Протва?» (Речь идет о мостах в р-не Спас-Загорье, Оболенск авт.)
(ЦАМО Ф. 208 Оп. 2511 Д. 113 л. 296, 296об (рукопись в ЦАМО Ф. 208 Оп. 2511 Д. 113 л. 274, 274об)
.
Документы, подобные «приказу №04», не находились ни в какой связи с событиями, подлежащими установлению, и не могут быть источниками фактических данных о них. Это заметно при более детальном изучении событий октября 1941 г., произошедших в 43 А.
Таким образом, в случае с «приказом №04» имеется существенное расхождение между его характером, формой и содержанием и характером, формой и содержанием других источников этого вида и этого времени, несомненно, аутентичных, но дисквалифицирующих этот источник.
Форма и содержание документа должны соответствовать общему развитию событий. Источник должен укладываться в хронологические и фактические нормы, которые установлены бесспорно. При анализе содержания «приказа №04» данные расхождения, свидетельствующие о фальсификации документа, проявляются со всей очевидностью.
П.С.: говоря о достоверности источника, мы говорим о степени соответствия, информации, заложенной в нём, отображаемому явлению. Само понятие "достоверность", предполагает, таким образом, не абсолютное (100%) соответствие, а относительное.
УЧИТЫВАЯ ТО, ЧТО УСТНЫЙ ПРИКАЗ ВСЕ РАВНО ДОЛЖЕН БЫЛ НА ЧЕМ-ТО ФИКСИРОВАТЬСЯ, ТАКОВОЙ ЗАПИСИ ТАКЖЕ НЕ ОБНАРУЖЕНО В ПРОСМОТРЕННЫХ ДЕЛАХ.
П.П.С.: анализ внутреннего содержания на предмет соответствия сложившейся боевой обстановке частично был проведен здесь: https://aldr-m.livejournal.com/26997.html