Каково это - в одночасье потерять небо? Потерять крылья? Стать из великого существа, которого все уважают и боятся, маленьким и бесполезным червём?
Отвратительно.
Я лежал на дороге, ведущей к некогда моей пещере, втягивая маленькими ноздрями придорожную пыль. Чувство было такое, словно перестали существовать запахи, померкли краски, а уши перестали слышать. Мир погрузился в тишину, темноту и пустоту, что окружили меня сплошным коконом безысходности. Из маленьких глаз текла соленая вода. Она скатывалась в пыль и сворачивалась отвратительными комочками. Жить не хотелось, но при этом что-то внутри настойчиво продолжало требовать встать и начать что-то делать.
В своём нынешнем положении я виноват сам. Первое правило драконов: «не связывайся с магами», было нарушено, собственно, как и второе: «не обижай магов, особенно сильных и злопамятных». Третье я нарушить не успел. Оскорбленный маг был весьма коварен:
— Попробуй сам достойно прожить тем «червём», которых ты так презираешь. Твоя сила и пещера останутся при мне, пока ты не… — На последних его словах я уже летел в придорожную пыль и не мог расслышать. Но, наверно, он имел в виду что-то в роде «пока не сдохнешь», потому как лицо его было свирепым, из ушей валил пар, а голос срывался на визг.
Я продолжал лежать и жалеть себя, даже когда ночь сменила день, и с неба полился дождь. Минус существа, в которого меня превратили, - шкура, тонкая, нежная и совершенно не приспособленная к жизни. Мне стало холодно, а потом где-то в середине тела что-то начало жутко бурчать. Я и раньше чувствовал голод, но ощущения при этом всегда были иными. Как же я хочу домой, в теплую пещеру, к своим фолиантам, сокровищам и вкусной еде….
На моё счастье мимо прошел обоз с телегами и охранниками. Старший из них, самый беловолосый и сквернопахнущий, склонился над моей тушкой и, решив, что я могу сгодиться, взял с собой. Среди сопровождающих обоз были не только люди, но и дварфы, орки и несколько этих, как их там, длинноухих. Все они были в странной панцеревидной одежде, и каждый при себе имел целый арсенал металлических зубьев и клыков. Позже, мне, конечно, объяснили, что это мечи и ножи, а на телах их броня, чтобы защитить тело в случае косых ударов.
Я, конечно, возмутился, мол, зачем им это, если хороший прямой удар запросто пробьет этот панцирь, да и наверняка он неудобен в носке. На что беловолосый старик ответил:
— Пусть так, но и мы, и враг находимся в равных условиях. Победа здесь будет зависеть от того, как скоро будет найдена брешь в защите. Ведь мы не идеальны, у каждого свои приоритеты, что в защите, что в нападении.
За время путешествия с этими ребятами, я потихонечку начал проникаться их духом, начал уважать. Саймир учил меня управляться с мечом. Гилдер, длинноухий, неплохо метал ножи, что показывал и мне. Карим учил стрелять из лука. Смешно было самому пробовать управляться тем оружием, с которым не раз и не два ко мне приходили разнообразные герои, желающие обчистить мою сокровищницу. Тогда я считал, что эти зуботычки не способны даже на то, чтобы срезать зелень. Однако, на деле они оказались опасными настолько, что я пару раз прорезал себе шкуру до алой жидкости.
Спустя две недели, мы пришли в какой-то город, где пахло солью. Обоз сразу распался, и все разошлись кто куда. Карим взял меня с собой, чтобы сделать наёмника. Он сказал, имею к этому талант, да и все равно идти некуда.
Где-то в глубине своего разума, я всё ещё ненавидел этих маленьких червей, которые только и могут, что вредить равновесию, устраивать масштабные войны, продавать близких за золотые монеты. Всё это было вокруг, казалось даже сам воздух, которым они дышали, был таков. Однако, сейчас я сам был одним из них, такой же маленький червь, что остался без неба, без огня. Каждую ночь мне снилась бескрайняя синева и зелёные поля под чешуйчатым брюхом. Карим не раз смеялся над моими подёргиваниями во сне. Но разве можно объяснить тому, кто привык ползать по земле, что такое потерять небо?
Спустя несколько недель я в очередной раз понял то, насколько я ненавижу этих жалких червей, одним из которых я стал. Карим казался мне достойным существом, но он преследовал собственные цели. Человек без дома, родных и памяти, тот, о ком никто никогда даже не вспомнит, отлично сгодится для продажи. На черном рынке таких скупают за огромные деньги. Кто-то для служения, кто-то для экспериментов.
Карим привел меня под самые ворота города, в котором располагался рынок. Когда мы начали устраиваться на ночлег, он со всей силы ударил меня. Так, что я пролетел несколько метров и проехал носом по молодой траве. Мужчина встал надо мной и хорошенько пнул в живот, заставляя скорчиться от боли. На мой немой вопрос - Карим ответил:
— Благодетелей не существует. Все мы хотим причинять добро, зачастую ради себя. О тебе некому беспокоиться, а мне нужны деньги. Не знаешь куда пойти и на что положить свою жизнь, а там, в том городе, люди отвалят неплохую сумму за такого раба, как ты. Лучше не рыпайся. Я тебя все равно продам, по частям, или целиком, в здравии и уме. — Последние слова он говорил, завязывая мне руки крепкой веревкой. Ужин мне не достался, Карим мотивировал это тем, что хороший раб должен быть привычен к голоду.
Я лежал связанный, голодный, замерзший, на влажной траве, и каждой своей клеточкой ненавидел этих червей, как и себя. Оказаться в плену и в рабстве - для дракона хуже смерти. Пусть сейчас я и в этой отвратительной форме, сам этот факт вызывал у меня ненависть к самому себе и своей слабости. Эта жгучая сила придала мне мужества попытаться вырваться. Веревки затрещали и лопнули под моим натиском.
О, в этот момент проснулся Карим и тщетно попытался меня остановить. Я разорвал его голыми руками в клочья. Кровь залила половину поляны, на которой мы остановились. Воздух вокруг наполнился пьянящим ароматом, который портил лишь привкус страха, что остался от этого червя. Я стоял, жмурясь от наслаждения, впервые с момента моего перевоплощения я почувствовал запахи, услышал ночные звуки и увидел звездное небо. О, как я был счастлив.
С тех пор минуло несколько лет, моё имя узнали многие, его страшились, но уважали. Люди искали встречи со мной, чтобы нанять меня как охранника или убийцу. Моя ненависть к этим червям нашла выход и приносила мне немалые деньги. Пусть их нельзя было сравнить с сокровищами в моей пещере, но они давали возможность вкусно есть, интересно читать и тепло спать.
Когда в пути мне попадался маг, я незамедлительно отводил его в сторонку и беседовал, иногда весьма грубо, искренне надеясь найти способ вернуться в истинный вид. Однако, все как один утверждали, что всё в моих руках, и они здесь не властны. Убивать хотелось страшно, но на это у меня было третье правило драконов: « не убей мага, ибо мстить за него придут другие, намного сильнее».
— Ты и есть Рвущий Металл Безумец? — Спросил суховатый старичок в таверне небольшого города, куда меня занесла нелегкая.
— Даже если так, — Сказал я, отпивая из глиняной кружки сбитень. — Что с того?
— Моим компаньонам нужен охранник. Говорят, в нескольких днях пешего хода сидят разбойники, что потрепали уже не один обоз.
— Не проще ли заплатить мне за их устранение? — Старик замялся, огляделся, словно искал поддержки у окружающих, но вокруг все были немы. — Ведь так наверняка получится дешевле.
— Вопрос не в деньгах. — Возразил просящий. — Мы готовы платить золотом. Вопрос в нашей безопасности, и это то, что намного важнее.
Как же эти мелкие черви трясутся над своими жизнями, даже если они у них так коротки. Вечно куда-то спешат, чего-то ждут, быстро любят и недолго помнят. К чему это я? А к тому, что через день мне предстояло путешествие с этим стариком и его компаньонами до столицы этой страны. Платили серебром и обещали кормить, так что было грех отказываться, делать мне всё равно нечего.
Естественно, на втором дне пешего хода, на нас напали. Чего я ждал с огромным нетерпением. Следили за нами уже как сутки, но не нападали. Видимо чего-то ждали. Когда ветер принес мне слабый запах крови, я сразу понял чего. Эти ребята нападали всегда в одних и тех же местах, чтобы не поганить весь лес. Молодцы, в какой-то мере.
— Всем стоять! Собираем телеги в одном месте. — Резко скомандовал я. — А теперь дружно прячемся под ними. Вы же не хотите попасть под стрелы?
Хоть среди моих подчиненных были одни старики да дети, среагировали они весьма быстро и без вопросов. Когда последний скрылся под пузом телеги, сверху посыпался град стрел. У меня же был хороший магический щит, который благополучно отразил все стрелы. А дальше пошло веселье.
Из кустов вылезло несколько десятков грязных головорезов, что набросились на меня с кривыми мечами. Как давно я так не веселился. Они не успевали сделать и пару шагов, как мой клинок разрывал их плоть. Он не знал пощады, как и я. В эти несколько минут, мир перестал существовать. Я нёсся, словно в танце, разрубая на своём пути грязных червей. Головы, конечности, пальцы, осколки брони и кровь летели во все стоны, обагряя пространство, с лихвой заливая траву, деревья и моё безумное лицо. Я смеялся, как сумасшедший, облизывая пересохшие губы, в момент передышки, рассматривая последних выживших.
Когда голова последнего разбойника, перекошенная страхом, коснулась красной травы, время слова пришло в движение. Мир наполнился привычными звуками, плачем, запахом, кажется, кого-то вырвало. Старики начали вылезать из-под телеги и озираться. Однако, первые из выбравшихся резко остановились и начали рвать на себе одежду в лоскуты, чтобы завязать глаза идущим за ними. Мы сазу двинулись дальше, благо, лошади не успели далеко разбежаться и пострадать.
— Теперь я понимаю, почему тебе дали такое прозвище.— Сказала одна женщина, когда мы остановились для ночлега. Она выделялась среди остальных. Словно, все они были её сопровождающие. Но вела он себя как самая обычная женщина. Её усталые светлые глаза смотрели в костер, а руки сжимали озябшие плечи.
— Вас это пугает? — Женщина повернулась ко мне и улыбнулась, поправив выбившийся рыжий локон из-под платка на голове.
— Отнюдь. Вы такой, какой есть. Скажите только, почему вы так презираете и ненавидите людей?
— С чего вы взяли, мадам? — Женщина засмеялась, и, устремив взгляд в огонь, ответила:
— Сложно не понять это, когда вы с таким наслаждением рубили тех бедолаг, что оказались на вашем пути. С таким чувством хозяин в трактире давит таракана, что заполз к нему на кухню. Так выглядят те, кто наконец-то свершил свою месть. Но вашу, похоже, не смыть и таким количеством крови.
— Вы правы. Я ненавижу людей, считаю их отвратительными червями, неспособными ни сопереживать, ни быть верными. Равновесие мира для них - пустой звук, а предательство - второе имя. Они скорее продадут друга, чем помогут ему.
— У вас, наверно, большой опыт, раз вы так размышляете. Но все ли люди таковы?
— В большинстве своём да. — Женщина хмыкнула и посмотрела прямо в глаза.
— Что у вас отняли, что вы так ненавидите человеческое племя?
— Небо. — Кажется, у меня скрипнули зубы, а кулаки невольно сжали до боли суставы. — Один маг украл у меня крылья, даровав это бесполезное тело, неспособное летать.
— Что же вы ему сделали? — Женщина словно не удивилась услышанному.
— Сказал, что он отвратительно выглядит. Он прожил достаточно много лет и деяния его записаны в летописях. Однако, вряд ли его поступки можно назвать достойными, ведь в войне убил не одну сотню людей и существ других рас. Разрушил несколько городов и спалил лес. Даже я, в быту своей юности так не бедокурил. — Воспоминания меня сильно рассмешили, это ведь надо было из-за такой чуши поругаться с магом. — Он выглядел уставшим, потерявшим огонь.
— Поэтому ты и сказал, что это отвратительно? — Женщина слегка нахмурилась. — Наверное, он искал в тебе поддержку и утешение, ведь вы с ним наверняка были давно знакомы. А вместо этого маг услышал, что отвратителен, странно, что не убил тебя на месте, ведь ты задел его за живое.
— Макрит прокричал, что быть мне таким пока… — Я замялся, ведь не помнил и не слышал, что он сказал.
— Наверно, пока ты не поймешь, каково это прожить такую жизнь. По воле службы убивать людей, мыслящих существ. Быть презираемым за это окружающими. Быть в одиночестве, без возможности найти себе приют.
Мы сидели и молчали, каждый думал о своем. Женщина теребила платок на шее, явно о чем-то вспоминая. Я же - осмысливал прошедшие два года. За это время у меня появилась весьма отвратительная репутация мясника. Кровавый след за моей спиной насчитывал более сотни трупов. Н-да, наверное, я наконец-то начал понимать чувства того мага. Скажи мне сейчас эта женщина, что я отвратителен, смог бы удержаться и не вспылить? Кто знает.
— Несколько дней назад я встретила одну девочку. — Неожиданно начала женщина. — Её история вряд ли сравнима с твоей потерей, но дело не в этом. Встреча с ней напомнила мне, что в жизни может случиться всякое, можно всё потерять, можно собственными руками разрушить. Но знаешь, что важно, юный дракон? — Её глаза неотрывно смотрели в мои, словно вопрошая то, что я уже был готов ответить. Но она продолжила, так и не дав моим словам сорваться: — Важно найти в себе силы двигаться дальше. Продолжать идти вперед к цели.
— И как мне это поможет вернуться в истинный вид?
— Возможно, тебе осталось только кувыркнуться через голову, условие поставленное магом ты уже исполнил, так ведь? — Я рассмеялся, не могло всё быть настолько просто! Женщина лишь пожала плечами и пошла к своей телеге, взяла лютню и начала петь. А я ушел подальше в лес. Кувыркнуться через голову? Она шутила? Серьёзно, как можно в это поверить!
Однако, отойдя от лагеря на каких-то десять метров, сел на корточки. Тело покрылось мурашками, сердце стучало как бешенное, отдаваясь ударами в голове. Я нашел в себе силы и кувыркнулся через голову…
Драконий рёв взорвал тишину ночи, кони заржали, дети попрятались под телеги, старики нервно вздрогнули. И только одна женщина в этой суматохе продолжила петь, лишь слегка улыбнувшись.