Марта вернулась домой уставшая. Обойти после рабочего дня еще несколько квартир - большая нагрузка. Вот почему врачи - первые в списке профессий, страдающие синдромом выгорания.
Готовить совершенно не хотелось. Хотелось просто упасть в постель и уснуть до самого утра, но дети... Есть ведь и обязательства.
"Кажется пора научить их готовить!" - подумала Марта. Она приняла горячий душ, чтобы смыть с себя остаток тяжёлого трудового дня и кучу микробов. В университете им говорили, что человек носит на себе около двух-трех килограммов бактерий, а это значит, что сейчас она сразу похудеет на несколько граммов. Марту безумно развеселила эта мысль. Она стояла под струями горячей воды и ей хотелось петь, но в голову не приходила ни одна песня: то слова не могла вспомнить, то мотив.
"Кажется, пора принимать глицин для улучшения памяти." - раздражённо подумала Марта и запела "В лесу родилась ёлочка". Больше в голову ничего не приходило.
В дверь ванной комнаты тихонько постучали. Марта вздрогнула от неожиданности и выронила душ. Он упал ей на ногу, и от боли она заплакала.
- Ты нормальный? - завопила обнажённая симпатичная женщина, когда в дверном проёме показалась голова Мика.
Марта села на дно ванны и обхватила ступню руками.
- Ты чего - испугалась? Я думал, ты слышала , как я вошёл. Давай подую? - Мик наклонился и принялся растирать пальцы жены, периодически дуя на них. - Моя маленькая девочка! Давай я вытру тебя тёплым полотенцем и отнесу в постель. Ты устала?
- Ужасно! Принеси мне, пожалуйста, чашку чаю с мёдом.
- Может сначала, все таки, поешь?
- Нет. я подожду, когда дети вернутся, тогда поужинаем вместе.
Мик заботливо укутал жену в большое махровое полотенце, которое она всегда вешала на батарею, чтобы после принятия душа было приятно заворачиваться в теплый махровый ворс, и отнес её в кровать.
Марта юркнула под одеяло и сразу же ощутила кожей контраст между нагретым полотенцем и ледяной простынёй.
- Бр-р-р... Холодно. - Марта вздрогнула всем телом, ее кожа покрылась крупными мурашками. Она натянула теплое одеяло по самое горло и закрыла глаза.
Мик любил Марту самозабвенно, как только может это вообще делать мужчина. Он окружил её ореолом заботы на столько, что ей можно было ничего не бояться рядом с ним. Они ходили в магазин только вдвоём, чтобы ей не приходилось таскать тяжёлые сумки; по выходным он баловал её вкусным завтраком в постель и каждый раз мастерил для неё самые разные цветы из салфеток, чтобы порадовать свою малышку. Каждый праздник они обязательно праздновали в лучших ресторанах города, а её нарядам из европейских бутиков и платьев, сшитых на заказ у лучшей портнихи, завидовали даже главный врач и все заместители.
Всё это вызывало у Марты настолько бурный восторг, глаза её лучились таким невообразимо откровенным благодарным светом, что Мику ничего лучшего не придумалось, как продолжать это делать для собственного удовольствия. Ведь, глядя на неподдельную реакцию своей жены, он сам радовался тому, что может быть для неё настоящим волшебником, всего лишь одаряя подобными приятностями.
Когда Мик вернулся в комнату с подносом, Марта уже спала. Он поставил поднос с чаем на прикроватную тумбочку, нежно провел по запястьям жены пальцами, подправил одеяло, чтобы она не раскрывалась и вышел.
Дети вернулись домой около шести. Чтобы не будить Марту, все трое отправились в кинотеатр, решив, что и поужинать можно там в кафе неподалеку.
- Пусть мама поспит. Она очень устала. Заодно, мы с вами полакомимся вредной едой, которую она нам не разрешает употреблять. - Мик хитро подмигнул детям, и они весело зашагали в сторону автомобиля.