Рассказ занял третье место в конкурсе Евгения Говсиевича http://proza.ru/2018/11/17/346
— Ты, Андрюха, фартовый, тебе и идтить! — наконец произнес командир отряда и вперил суровый взгляд в самое сердце Андрея.
— И пойду! Не сумлевайся, Игнатий, не подведу!
— Вторая хата от леса. Скажешь — Макеев прислал, возьмешь пакет. Смотри, головой отвечаешь! — он снова уставился буравчиками прямо в душу. Сомневался командир, уж больно молод да несерьезен боец, вечно девки на нем виснут. Сознательности нету, шалопай. А с другой стороны, такому проскочить легче — везунчик, говорят. Это уже третья попытка забрать штабной пакет в захваченной белыми Аникеевке. Двое бойцов не вернулись.
— Дядя Игнат, не сумлевайся, все сделаю! — Андрей сверкнул веселым глазом.
Предрассветный туман розоватыми клочьями повис на старом заборе, зацепился за корявую яблоню. Тихо. В лесу гулко застучал дятел. Кукнула кукушка, да замолчала. «Не густо отмеряла», — подумал Андрей. Подкрался к самому окошку, постучал по стеклу… Что-то хрустнуло сзади, ахнуло по голове, сверкнул белый свет, свернулся в копеечку и померк.
— … Болдов Андрей, Бородятко Иван, Куницын Василий, Шатура Михаил, Яковлев Яков, Болдов Андрей. Опять Болдов, вроде был уже? По списку шестеро. Два Болдовых — видать, писарь ошибся. Значить — пятеро к расстрелу. А их шестеро. Ану-тко, пофамильно рассчитайсь!..
Они стояли у изрешеченной пулями стены церковного придела. Андрей был шестым, пробитая голова кровила, по шее стекала липкая струйка крови. Как били его ногами беляки на допросе, как кинули в сарай к таким же полумертвым пленным, он помнил смутно. Словно то был далекий чужой сон.
— Болдов Андрей — произнес разбитыми синими губами рыжий парень в рваном тулупе.
«Однофамилец — удивился Андрей, — это к удаче — встретить полного тезку. Особенно перед расстрелом — он невесело усмехнулся».
— Шатура Михаил.
— Братцы, за что же?.. — голос у худого седого мужика дрожал.
— Яковлев Яков — твердо отчеканил солдатик в шинельке.
— …
— Ну, что молчишь? Фамилия!..
Шальная мысль блеснула в тяжелой голове:
— Петров Димитрий — хрипло представился Андрей.
— Петров, Петров… Про Петрова распоряжений не было. Айда его обратно в сарай. Михеич, уведи!
— Иди, каналья! Не твоя сегодня очередь — мордатый Михеич сильно двинул ему прикладом промеж лопаток.
Когда они завернули за угол, раздался грохот выстрелов, кто-то вскрикнул, над лесом с карканьем взвилась стая ворон…
«Пронесло» — подумал Андрей, и, шатаясь, подгоняемый Михеичем, поплелся к сараю.
— Который тут Петров? Выходь, стрелять тебя буду! «Все равно говорят, Петров он или Болдов — к стенке красного лазутчика!» — ворчал давешний есаул, выводя из сарая Андрея.
Снова подошли к приделу. Андрей запрокинул голову — в синем небе висело маленькое облачко. «Господи, иже еси на небеси…»
Страшный грохот оглушил, откинул Андрюху к телеге. Последнее, что он видел, как корчился на земле есаул, как бежали перепуганные беляки, как черными кустами взвивались взрывы.
— Ну что, чертяка, уцелел? — Игнатий похлопал Андрея по плечу, — и вправду везунчик! Благодари своих ангелов-хранителей — отряд Вакулича на подмогу пришел — отбили Аникеевку у белых. Добыли пакет! Иди, счастливчик, фельдшер тебе башку перебинтуеть.
В гражданскую Андрей еще дважды избегал расстрела. Всю Отечественную прошел минером от первого до последнего дня без серьезных ранений.
Везунчик мой героический дед, это точно!