Тебе было восемнадцать лет, когда сделали операцию. Волосы почему-то после бритья на правой части головы расти перестали. На голой половинке торчал шрам - кривой и красный.
В восемнадцать лет кажется, что замуж еще рано.
Надеваешь парик, надеваешь колечко на безымянный палец правой руки. И живешь. У тебя много друзей, ты неплохо учишься в университете, участвуешь в самодеятельности и волонтерских движениях. Не скучно, в общем.
Конечно, ты хочешь любви.
Ты красивая и веселая. С тобой знакомятся, в тебя влюбляются, с тобой хотят провести время или жизнь.
Конечно, ты очень хочешь любви. Но ты говоришь всем и каждому: "Я замужем", - и показываешь колечко на пальце.
Ты никогда не снимаешь парик и колечко.
Когда-нибудь придет время, шрам рассосется, волосы отрастут, и ты снимешь парик и колечко. И тогда выйдешь замуж за того, кто проведет с тобой жизнь.
Когда ты влюбилась, подушка от слез стала непригодна для сна. Впрочем, ты и на постель от трясущих все тело рыданий не могла влезть, спала на полу возле.
Однажды сошла с ума и пригласила его выпить кофе. Накрасила глаза, губы, надела новые клипсы. Потом достала из комода единственный кружевной бюстгальтер. Ты никогда его не надевала, всегда носила самое простецкое белье - чтобы уж наверняка, чтобы вот так не сойти с ума никогда.
Но лифчик был куплен, потому что он был очень красивый. "Даже если у женщины нет любви, - выводила ты аксиому, - у неё должен быть кружевной лифчик".
И когда ты его надевала перед зеркалом, сорвала вдруг парик с головы и закричала: "Куда! Куда прешь, уродина!"
А он и не любил тебя вообще-то. Так ведь редко бывает, чтоб оба сразу любили.
А время не думало приходить. Сквозь редкие волосенки все так же выпячивался шрам. Ты, полуголовая, перестала смотреть в зеркало, не надев парика.
И когда все подруги повели детей в школу, ты испугалась. Ты надела кружевной лифчик и пошла на свидание. Кольцо ты снять забыла. И когда он дотронулся до волос парика, то вдруг вспомнила не о шраме, а о кольце. И ушла. Еще не хватало, правда, девочки? У тебя ж кольцо! А ему все равно?
Ну, и парик к тому же.
Ты перестала ждать, когда у подруг старшие дети окончили школу.
Ты работала, помогала подружкам с младшими детьми, занималась восточными танцами. Была даже красива, когда танцевала. Впрочем, ты была просто красива в своем возрасте средних лет. Тебе завидовали обремененные семейными тяготами и лишними килограммами подруги, в тебя влюблялись мальчишки.
Парики меняла искусно. Красиво, так скажем. Кольцо не снимала. А "Я замужем" доводилось говорить все реже.
Конечно, ты хотела любви. Но уже не по-настоящему. Понимая, что именно тебе, красивой, успешной и всеми любимой, это недоступно.
Иногда подушка опять становилась непригодной для сна от слез. Но ты все равно уже не валялась в рыданиях на полу. Уже не валялась.
А когда ты опять влюбилась, ты опять на мгновение сошла с ума. Ты надела кружевное белье. Ты давно носишь только красивое кружевное белье. Ты покупаешь себе новые дорогие модели. Не для чего-то и даже не вопреки. А потому, что у женщины должен быть на теле красивый кружевной лифчик. Твоя аксиома.
Он пригласил тебя выпить кофе, опередив твое предложение. Уже выходила, открыла дверь. И задержалась все-таки перед зеркалом.
Слезы начинают капать непроизвольно, смешивая тушь с тональником. Медленно ты снимаешь парик. Не смотришь на себя, пока не смотришь. Рыдаешь так, что из носа начинают пузыри идти. Трешь глаза и нос. И не смотришь.
- Что с Вами? - как он бесшумно прошел в открытую дверь. - Что случилось?
Ты поднимаешь глаза на него и горько улыбаешься:
- На кого я похожа?
- Фух. Я думал, что-то случилось. На Зорга.
Вы начинаете смеяться. Потом обниматься. Потом он гладит тебя по давно побледневшему шраму на голове под немножко отросшими волосами.
- Я замужем, - на автомате произносишь ты.
Он на секунду замирает.
- Это неправда. Я все про тебя знаю. Колечко красивое.
Ты, не выходя из его рук, смотришься в зеркало. И правда - Зорг. Размазанная тушь по щеке, носу, половине лица, по которой терла в привычке всю жизнь посвятить одной половине головы. Жан-Батист Эмануэль Зорг. И вы опять хохочете, обнимаетесь и целуетесь.
А кольцо ты сняла потом все-таки.