(1436 г.)
Село Толвуя будет в Заонежье(1),
Паль-остров рядышком, в шести верстах.
Монах(2) однажды брёл здесь побережьем
Прельстившись им, остался в сих местах.
В пещере жил на острове. Вериги
Носил не лёгкие, пудовые на вес,
Усугубляя тем свои подвИги,
Смиряя также плоть и страсть через….
Со временем возникла здесь обитель(3)
С Уставом строгим, как игумен сам,
Корнилий был и пастырь, и учитель,
Рождественский при нём воздвигли храм.
Трудом своим, молитвой неустанной,
Обитель добывала хлеб и соль,
Средь жителей округи богоданной
Росли её влияние и роль….
«Копил отец, копил, да всё напрасно…,
Ни злата мне не нужно, не жилья,
Раздам богатства бедным и несчастным,
К иному просится душа моя»,-
Раздумывал чернец, здоровый малый,
На лавке, после тризны, за столом,
Наследство отчее ему досталось…,
Почто же хмурилось его чело?
Осталась мать одна и без пригляда,
Ему же тягостно давно в миру,
Одним он был в семье (что редко) чадом,
Теперь и тех не станет скоро рук…
Пришла на память давняя размолвка,
Остатком горечи лежащая в груди,
С тех пор всегда он чувствовал неловкость,
Что матери с отцом не угодил…
«Оставлю всё кому, хребтом что нажил?
Женить тебя пора уже, Зосим.
Жених ты вырос всем на зависть ражий(4),
В Шунге соседней есть, кого просить.
Мы с матерью невесту приглядели,
Родителей согласье надо лишь.
Поедем свататься на той неделе,
Что скажешь сын? Почто молчишь?».
Слова отца – ушат воды холодной,
Зосим от новости в унынье впал.
Змеёй вползала, новость, подколодной,
Ломалось всё, о чём давно мечтал.
«Отец, не видел я в глаза её ни разу!
Хочу ли под венец я, ты спросил?
А ты, вдруг, взял за всех нас тут же сразу,
Своею прихотью и волею решил.
Мне рано, бать, семьёй обзаводиться,
К тому же я в монахи ухожу,
Прости, отец! Мирского отрешиться
Давно желаю. Богу я служу».
Кирилл опешил, встретив твёрдость сына,
С досады был готов обматерить.
«Взять вожжи – поздно, вымахал детина,
Посмел бы разве раньше возразить!
Пенять себе за чадо плоть от плоти?
В меня пошёл упрямством и умом,
А кротостью и лаской в мать напротив,
Не думал я ни духом и ни сном»….
…Шептались на деревне меж собою:
«Зосимка-то, слыхали, учудил?
А было бы в семье их, братьев, двое,
Спокойно бы почил себе Кирилл.
Теперь он, чай, в гробу перевернулся…,
По ветру всё добро пустил сынок.
Отец его был праведного курса,
По крохам собирал, как только мог.
Варвара(5), мать, кудахтала наседкой,
Учила счёту, буквам и письму,
Облизывала словно он конфетка,
Учить-то надо было не тому….
Теперь-то что судачить здесь об этом?
Варвара век в монашках докоптит,
А сын, Зосим, ещё запрошлым летом
Хотел уйти куда-то в дальний скит.
С мальства стремился парень к книгам божьим,
К ребячьим играм редко выбегал.
Отцовским делом ум свой не тревожил,
Тем более монахом нынче стал…».
«Ну, хватит, что ли, воду толочь в ступе,-
Одёрнет, устыдившись, кто из баб,-
Ещё незнамо кто из нас и как поступит,
Таких забот(6) у каждой здесь изба».
Простился с матушкой, оставил землю,
Склонил пример Корнилия к тому,
«Иного аще сердце не приемлет,
Побыть сынок не бранно одному.
Храни Господь тебя во всех скитаньях
От зверя лютого, людей лихих,
Пребудет пусть с тобой Он в испытаньях,
Что промыслом своим тебя подвиг».
Дороги вывели на Беломорье,
На Сум-реку, где Герман пребывал,
С потерей подруга, в великом горе,
Как дальше быть, пока не представлял.
Сумской Посад – поморское селенье,
Считай, по меркам времени, село,
Народ от века к веку в поколеньях
Рыбацким занимался ремеслом.
Стояли избы вольным строем ломким,
Большие, тёмные, бревно к бревну в обло(7).
За ними бани у реки, по кромке,
Вечерний час, но солнце не зашло.
Сплошных заборов не было в помине,
Все люди друг у друга на виду.
Жердины редкие – преграда животине,
Помнут все грядки, если забредут.
У первой же Зосим остановился,
Залаял пёс, учуяв чужака,
Открылась дверь, хозяин появился,
Унял собаку, пнув её слегка.
«Христос средь нас! Хозяин, мне б водицы,
Сегодня в путь отправился с зарёй,
Пришлось ногам в дороге потрудиться,
К кому, не скажешь, можно на постой?»
«И ты будь здравым также, странник божий!
Почто к кому? Здесь каждый гостю рад.
Входи, входи, накормим, спать уложим,
Словами сыт не будешь, говорят».
Чужого на селе всегда заметят,
(а тут явился новью всей чернец…),
Как принято, по-божески приветят,
Потом уже расспросят, наконец.
Суровый быт, на грани выживания,
Ничуть не очерствил сердца помор,
Но выручка в нужде и состраданье
ЖилО всегда, живёт в них до сих пор.
На первый взгляд покажется неспешным,
Что нет огня, с ленцой мужик-помор,
И слово тянет, окая потешно…,
Но как всегда обманчив этот взор!
Не вымолвят здесь слова, не подумав,
А любят, как солома не горят,
Но дО смерти, неистово, без шума
И старших, помня, уваженьем чтят.
Узнав, откуда и зачем здесь инок,
Хозяин, не от праздности, спросил:
«Почто стремишься так к местам пустынным
На жизнь без дома и родных могил?
Какая сила манит на лишенья,
Что вы готовы жертвовать собой?
Во имя душ своих и их спасенья?
Зосим, скажи мне – движет что тобой?
По мне, дак(8) это блажь ума большого,
Ходи, вон, в церковь, кайся за грехи,
Христова заповедь для всех основа
И ею искони так жили старики.
И мы живём, и дети наши будут,
В грехе рождались, грешными помрём.
Но в чём же грех? Что сыты и обуты?
Что меньше вашего псалмы поём?
Что руки наши грубые в мозолях,
А в море ходим ради живота?
По правде, то никто нас не неволит,
Но это наше, мы привыкли так…».
Зосим смолчал, подумав: «Что тут скажешь?
Понять – ума не хватит одного
Пока все мысли с сердцем не увяжешь…,
На это сроку нужен был не год».
Хозяин, пропустив его молчанье,
Повёл о Германе, монахе, речь.
А гость же слушал с искренним вниманьем,
Хотя уже готов был спать прилечь.
«Живёт у нас здесь при часовне, в келье,
Монах-отшельник Герман с Соловков,
Я слышал, вдругорядь(9) вернуться целит,
Попутно ждёт карбаса рыбаков.
Наведайся, ужо он обрадеет(10),
Узнав, что ты стремишься в те места.
Но аще глянуться ему сумеешь –
Считай, Зосим, затея не пуста.
Он, паря, летось бы туда умчался
Да хворь свалила, сил лишив его.
Печалился зело, что друг остался.
Один, в летах – не вышло бы чего?
Потом дошли до нас окольно вести,
Что старец осенью уже почил,
В Сороках схоронили честь по чести,
Был Герман, сам не свой, известье получив.
Не медлите, коль скоро сговоритесь,
Пока тепло и ветер вам в корму,
Своим карбасом в море выходите,
Не бойся, страшно только одному»….
_________________________
1.Заонежье - земли вокруг Онежского оз-ра
2.валаамский инок Корнилий
3.Палеостровский монастырь 15век
4.Ражий - крепкий, ладный, красивый
5.по одной из версий она ушла в монастырь
6.имеются ввиду дети
7.способ рубки домов
8.Дак – (северный говор) так
9.Вдругорядь - опять, снова
10.Обрадеет - сев. – обрадуется