Мы познакомились давно, много лет тому назад, наверно еще в ледниковый период. К группе тренеров подошел наш директор весь такой плотненький, бывший штангист и произнес:
- Знакомьтесь, это наш спонсор директор банка «Мир». Он нам во многом помог – отремонтировали крышу, сделали серьезный ремонт в зале, купили ковер и много еще всякого разного. Ему разрешается присутствовать на всех репетициях, это единственное, о чем он попросил. Спонсор страшно смутился, и я сразу обратила внимание – он старался на меня не смотреть. Все это было очень смешно, такой здоровый толстый дядечка, и я юная и прекрасная. Я долго всерьез его не воспринимала. В моих мечтах жених был весь в белом, юный солист Большого театра, соразмерный во всем и только прыжок у него был совсем как у Нижинского. Настоящий баллон…Теперь он каждый вечер бывал на моих репетициях – просто сидел у открытых дверей, в зал никогда не входил, несмотря на приглашения… Затем он галантно встречал меня на выходе, вручал шикарный букет любимых мною роз на длинных толстых стеблях и чудно пахнущих чем-то тревожным и неведомым. Затем мы садились в просторный лексус и молча ехали к моему дому. Здесь мой кавалер живенько выскакивал открывал мне дверцу автомобиля и провожал до двери. Если у меня было хорошее настроение я разрешала поцеловать мне руку и до завтра… Иногда я любила пошалить. Мы поцеловались, и я легко положила ему на плечо мою прелестную ножку. Так пролетел, промчался ледниковый период, древние и средние века. Иногда он уезжал, обычно на несколько дней… Без него становилось так скучно, ничего не радовало, даже работа. Один раз, по какому тому запутанному делу, его посадили в тюрьму. Я носила ему фрукты, чистое белье и писала длинные теплые письма. Нельзя? Даже за деньги? За большие деньги можно купить все. У меня была, подаренная им на день рождения, платиновая карточка, которая автоматически пополнялась. Однажды я получила от него маленькую посылку, развернула, там оказался платок. По нашим узбекским обычаям это означало, что мне сделано предложение руки и сердца. Бедная моя головушка закружилась –я не могла понять где лево, где право, где там верх, куда- то подевался низ. Когда я очнулась, написала письмо – я согласна. Скоро Алишер вышел из тюрьмы, мы устроили скромную свадьбу.
Со временем мы переехали в Москву и в Новоогарево построили дворец художественной гимнастики. Теперь к нам приезжали лучшие из лучших- девочки со всего Союза. Мы упорно работали, стали лучшими в мире. Конечно я заботилась о моих ученицах, все должно быть идеальным: питание, быт, здоровье, в общем все, все. Я была для них, как мать – любящая, заботливая и строгая. За нами вплотную шли девочки из Китая и Украины. Почти догоняли, но мы все равно выигрывали. Ирина Дерюгина, наша бывшая чемпионка, тренировала сборную Украины. Как она ни старалась, победить нашу сборную, так и не смогли. А китаянки, мастерство, доведенное до крайнего предела. Наши сборницы, как они были прекрасны, свежие лица, божественно красивые жесты, такая легкость и упоение, одни улыбки чего стоили. Чтобы тренировать таких чудесных девушек, надо быть одаренными свыше, научиться этому невозможно…: Мои лучшие в мире: А Кабаева, И Чащина, А Зарипова, А Утяшева, Я Батыршина, Ю Барсукова. Олимпийские чемпионки, лучшие в мире и в Европе. Все же лучше всех была конечно Алина Кабаева. Когда я ее взяла к себе она была толстенькой, ее даже звали Телевизор на ножках. Как она трудно худела. Но зато потом стала у всех выигрывать. Какое личное обаяние, одна улыбка чего стоила. Как будто луч света, внезапно брызнувший из-за скопления дождевых туч… Даже наш президент смотрел на нее, как на какое - то чудо.» Посмотрела она на герцога своими голубыми глазами». И все… Жизнь разделилась на до и после… Не знаю, как у них складывались личные отношения, не знаю, да и знать не хочу, хотя, конечно, любопытно. Личное, оно и есть личное…
Алишер меня во всем поддерживал, стал вместе с Вексельбергом, еще одним значимым спонсором Эрмитажа. Знаменитые яйца Фаберже, прекрасная анфилада комнат на Неве, которые продавала вдова С Ростроповича Г Вишневская. Он легко и свободно говорил с кем угодно хоть с сантехником, хоть с министром. Мы с ним, конечно, хорошо смотрелись – он во фраке, и я рядом с кашемировым палантином.
Муж как- то рассказал о своей юности. Главным в семье был дед. Он спросил меня, кем бы я хотел стать.
- Я хочу быть таким умным как ты… - Чтобы быть умным, надо много думать, станешь толстым, как я.
- Ну и что, я согласен.
- Скажи-ка, что надо делать, чтобы иностранные банки беспрепятственно давали займы.
- Надо подарить президенту золотую тюбетейку…
- Э нет брат. У них другие ценности: картины, марки, древние монеты, акции… И все это надо знать, как следует во всем этом разбираться. И потом, решение о выдаче кредитов часто зависит от совсем других лиц. Бывает всем крутит жена, любимые дети, проверенные помощники. Не будешь знать – придется бродить в потемках. Все будут только посмеиваться… В общем, чтобы знать свое дело – надо посвятить этому всю жизнь, да и той мало.
У нас в семье все очень любили деда – всем хотелось быть таким как он, да не у всех получалось. Я прошел все ступеньки банковской службы от операциониста до директора филиала банка. Много чего нужно было знать и уметь. Такого что: «ой я забыл» или «этого я не знаю», не должно быть. И учиться, непрерывно учиться, всю жизнь. Такая вот работа, такая жизнь.