Он позвонил мне в четверг и позвал на охоту. Не люблю я охотиться толпой, но он пристал, как банный лист, заныл, что один в тайге боится. Ну и нахрена тогда в охотники лезть?! Не понимаю я такого.
Я хожу в лес (я и охотой-то это не называю) всегда один и без лишнего груза. Беру только хлеба каравай и всё. Кроме ружья беру кусок лески с крючком, поплавком и грузилом на случай рыбалки и ничего больше, даже палатку не беру, и армейской плащ-палаткой укрыться можно от дождя, если что. Топорик, да нож, вот и вся амуниция, а больше ничего нормальному мужику в лесу и не нужно.
Не повезло нам тогда, не то, что зверя никакого не завалили, а даже рыбы не поймали ни одной. Хлеб доели и домой пошли. Тут он мне и говорит:
"А ведь я убить тебя мечтал, ты же ведь всегда и везде впереди меня оказывался. И девку в жены взял, которая мне нравилась, и должность тебе дали, на которую я метил, и дом ты построил там, где я мечтал. Зависть меня ела, как собака голодная. Я и на охоту с тобой напросился, чтоб в тайге тебя застрелить. Думал, что убью тебя, и всё твоё моим станет."
"А что не убил?",- спрашиваю.
"Тебя-то убить не задача, стреляю я метко, но ведь хлеб один ели, от дождя одной палаткой прикрывались, как после этого убить можно? Совесть свою куда я потом дену? Ты ж не виноват, что всё у тебя ладно, твоя это заслуга. А моя зависть от лукавого, прости ты меня за дурные намерения, мне теперь от стыда хоть самому в петлю..."
"Сильный ты мужик, - говорю, раз всё мне рассказать решился, уважаю! Таких на сотню дай Бог один сыщется, зла на тебя не держу, давай руку!"
Пожали мы друг-другу руки и долго смотрели в глаза. Много что там увидели, лучшие друзья с тех пор.
А жизнь у него наладилась, отступился лукавый, слава Богу. И дом построил, и любовь встретил, и детей народил.
А в лес с тех пор ходить перестал, разве по грибы в соседний перелесок с детишками....