ПАРШИВЫЙ ПОРОСЯ
Случилось так, что один начальник эшелона, дважды следо-
вавший в нашем составе поезда, показал себя не с самой лучшей
стороны. Выпив бутылку водки, полковник начинал себя вести
неадекватно. Злобность, выплёскиваемая на подчинённых офи-
церов, переходила на меня и моих проводников штабного ваго-
на. Неконфликтные проводники, Ольга Чередниченко и Ковригин
Александр, с трудом сдерживали себя, чтобы не доводить дело до
скандала. А уж что говорить обо мне, не терпящей наглого пове-
дения, оскорблений, несправедливых обвинений.
Вулкан моей ярости готов был вырваться наружу, когда в од-
ном нижнем белье, босиком, этот горе-начальник эшелона, под-
скакивал с глубокого похмелья со спального места, рывком, с
грохотом открывал дверь своего купе, выбегал в коридор, при-
жимался лбом к холодному стеклу окна и кричал на весь вагон,
оскорбляя проводников, что они его заморозили. Поезд следовал
в этот момент по Забайкалью, где степной ветер зимой выдувает
снег, оголяя сопки и холмы. При температуре -15 градусов, каза-
лось, что на улице все -30.
В ту злополучную поездку по всему Забайкалью столбик термо-
метра держался на отметке -32. Проводники не отходили от котель-
ного отделения, закидывая в топку котла вёдра угля, одно за другим.
Я сняла термометр со стены и предложила измерить темпе-
ратуру в вагоне, положив термометр в ящик для прессы, находя-
щийся в простенке между окнами, одно из которых служило опо-
рой для лба начальника эшелона. Через десять минут термометр
показал температуру +22 градуса. Посмотрев на ртутный столбик
термометра, начальник эшелона раздраженно обратился к стоя-
щей рядом со мной Ольге Львовне, топнув ногой закричал: «Да
пусть хоть +20 будет, но должно быть тепло». Ольга всегда отли-
чалась тем, что быстро находила ответы в сложных, неординар-
ных ситуациях. Её реплика растворилась в смехе всех штабных
офицеров: «Паршивому поросенку и в петровки мороз».
Так и приклеилось к нерадивому, неадекватному начальнику
эшелона новое имя – «паршивый поросёнок».
продолжение следует