В шорохе листьев слышался её смех,
но в шагах времени запутался след той, что ждет
В себя я пришла ближе к рассвету. Воздух наполнился влажностью и терпким запахом цветения с вершины холма. Ссадины нещадно болели и чесались. Ушибы распухли, а прикушенная губа кровила. Голова казалась чугунной. Было трудно размышлять, а тело тряслось в ознобе.
Я попыталась вызвать хотя бы маленький огонёк, но ничего не вышло. В каменном мешке кроме меня никого не было, и тишина давила с двойной силой. Хотелось кричать, но с губ сорвался лишь тихий хрип. Жажда сушила язык и царапала горло. Сил не было, точно их высосали до капли.
— Ты права, крошка, — прозвучал откуда-то из темноты насмешливый голос. Неожиданно перед глазами взорвался сноп искр, ослепив. — В горах магия часто ослабевает, особенно если в породах есть примесь одного интересного камушка. Кижуль, он постепенно поглощает магию.
Когда глаза привыкли к свету, я увидела, что передо мной сидит на корточках улыбчивый парниша. Взгляд его смотрел лукаво и насмешливо, словно вся эта ситуация была ужасно забавной.
— Тогда почему ты можешь её использовать? — прохрипела я и закашлялась.
— Что мне какой-то камень, проказы и шалости он не остановит, — мужчина засмеялся. — Я – Орикон, слышала, наверное. Бог шалостей, хитростей, уловок и всего остального весёлого. Это по моей прихоти твои братья решили над тобой подшутить. Так что, в какой-то мере, я пришёл извиниться, ведь ты тут застряла по моей вине.
Его слова ударили обухом по голове. Братья? Мои? Эти два крылатых оболтуса с вздёрнутыми носами? Видимо, на моём лице произошли какие-то кардинальные изменения, и Орикон, наклонив голову влево, с самым невинным лицом спросил:
— О, так ты не знала, Сирин из рода Катри, кто твой отец? — от лица отхлынула кровь, мне показалось, что мир рухнул и снова поднялся, чтобы снова упасть. А бог распрей лишь усмехнулся, разрушив невинный образ вдребезги. В его глазах словно загорелся огонь, алый как кровь. — Ой, проговорился, вот незадача. Считай это платой за случившееся. Самой тебе отсюда не выбраться, не доросла ещё. Продержись, папа уже спешит на помощь.
Юноша громко рассмеялся и растаял в воздухе, не оставив и капельки света. Снова стало бесконечно темно, голова была готова разорваться от новостей и наползающей боли. Я больше не могла удерживать себя в сознании, казалось, даже мой огонь был готов потухнуть. Мне начало чудиться, что меня обнимают белые крылья с пушистыми перьями, как в далёком детстве, и словно укачивают на больших и тёплых руках. Не было слёз, чтобы плакать, а голоса хватило лишь на слабый шёпот, прежде чем я окончательно отправилась в бессознательную темноту:
— Па...па…
***
Сказать, что пробуждение было тяжёлым – это ничего не сказать. Нет, я была уже не в каменном мешке, отнюдь. Моё тело пребывало на мягких и тёплых перинах, которые могли себе позволить только богачи и лорды. Но этот комфорт терялся на фоне боли, которая меня, собственно, и привела в сознание. Видимо, магия начала возвращаться, а организм стал восстанавливаться, хотя и достаточно медленно. И для начала он вернул мне полную чувствительность, наверное, для полноты счастья.
На мои протяжные поскуливания сбежалась половина поместья. Через десять минут меня уже активно отпаивали тёплым бульончиком и растирали затёкшие конечности.
Через пятнадцать – в комнату влетел сам лорд Катри, чуть не выломав дверь. За ним прибежали и мои товарищи с ужасно виноватыми лицами. Тем временем мужчина с орлиным взглядом и обеспокоенным голосом начал выпроваживать всех лишних из комнаты. Как только за последним человеком закрылась дверь и нас в комнате осталось шестеро, лорд Катри спокойно выдохнул и сделал шаг к кровати.
Однако его опередила Ири, она с диким воплем прыгнула ко мне, крепко обняв, отчего что-то где-то хрустнуло и моё тело само по себе издало приглушённый стон. Это было очень больно, но я была рада, что ребята здесь. И лорд, и мальчишки настолько заволновались, что их глаза округлились до невиданных размеров, и они поспешили оттащить от меня рыдающую Ири.
Оказывается, я провела в бессознательном состоянии три дня, при этом находясь на грани. Все в поместье успели неслабо перепугаться, а несносные сыновья лорда посерели и, наверное, усвоили хороший урок на будущее.
— Мы нашли тебя на второй день, в расщелине. Парни сами не помнили, где выронили. На поляне нашли примятые цветы, а ниже твой ботинок. Боялись, что… — начала подруга, но её тут же перебил Конго:
— Лорд Катри нагнал нас и искал с нами. Он утверждал, что ты жива, но без сознания, поэтому мы и не могли взять след. Перед рассветом нам встретился человек и указал в сторону расщелины. По его словам, он слышал крики о помощи, но не нашёл откуда.
— Я не кричала, — тихо проговорила я, но тут же осеклась, ведь и ботинок был на мне. Что-то не сходилось. — Это был высокий статный мужчина с длинной косой и в тёмных одеждах? Или это был юноша с хитрым взглядом и в мешковатой тунике?
Ребята переглянулись и задумались. Син помотал головой и сказал:
— У него была самая обычная внешность, такие люди есть везде, он был бледнолиц и беловолос, среднего роста и телосложения. Обычный местный житель. Но только сейчас я понял, насколько это все странно.
— Думаю, не стоит волноваться, — Ири улыбнулась, окончательно перестав реветь. — Наверное, это был дух гор, который хотел помочь тебе. В любом случае, он не желал зла, а значит, не стоит беспокоиться о том, кто это был.
В отличие от ребят, которые довольно быстро приняли эту теорию, мне она казалась маловероятной. Тем мужчиной мог оказаться равно как Касий, так и Бог распрей. Голова отказывалась соображать.
— Лорд Катри, там ко мне пришёл Орикон, — мужчина напрягся, лицо его сразу вытянулось, а глаза стали холодны как северные горы. — Он назвал моё полное имя. Сирин из рода Ка…
— Это так! — перебил меня на полуслове неожиданно покрасневший пятнами мужчина. — Наверное, стоило с этого и начать. Ребята, – лорд повернулся к моим одногруппникам, — не могли бы вы оставить нас наедине? Позже Сирин сама вам всё расскажет, и не стоит пытаться подслушать или выведать информацию окольными путями.
Ребята опустили головы и удалились, даже Ири не стала возмущаться. Только перед уходом подмигнула. Лорд сидел в раздумьях на кресле, уперев лоб в замок рук. Повисла давящая тишина. Я уже хотела начать возмущаться, как лорд начал медленно и размеренно говорить:
— Много лет назад, после того как я женился и обзавёлся сыновьями, мой друг позвал меня в столицу. Он праздновал свадьбу. Мы не виделись добрый десяток лет, поэтому я с радостью покинул родные горы. Празднование проходило три дня, и в первый же лорд Катри в моём лице упился как школьник. А проснулся в кровати у чудесной дамы. Твоей матери. Она сказала, что ничего не было и я лишь уснул на её груди. Так мы и познакомились. Оставшиеся два дня прошли как в тумане. Не знаю почему, но тогда мы с твоей матерью не сблизились и на шаг, хоть оба и испытывали симпатию.
Несколько лет спустя я снова попал в столицу и снова встретил её, и она приняла меня. О твоём появлении я узнал случайно, оказавшись в день твоего рождения у ворот вашего дома. Заглянув в маленькое окошко, я увидел твоё смеющееся личико. Я не мог часто приходить в столицу и наблюдать за тем, как ты взрослеешь, не мог и бросить свою семью. Пойти со мной твоя мать отказалась, сказала, что не хочет для дочери судьбы бастарда.
Тогда я ушёл, но обещал, что вернусь. Пять лет назад погибла моя жена, она попала в грозу, и ветер порвал её крылья. Валисса упала на скалы. Мы нашли её ещё живую, она улыбнулась и пожелала нам счастья, сказала, что отпускает меня и сыновей. Тогда мир перевернулся для нашей семьи.
И я снова отправился в столицу. Хотел извиниться и отпустить твою мать, тайно надеясь, что она всё ещё ждёт, хотя это и было глупо. Она нашла себе мужчину, а ты выросла красивой и сильной волшебницей. Я уже был готов вернуться обратно, но увидев тебя тогда в переулке, понял, что хочу показать тебе эти горы, это место, побыть рядом хотя бы немного. А тут эти оболтусы несносные.
— Их попутал Орикон, он сам признался и повинился в этом. Мама и впрямь долго ждала, но невозможно ждать того, кто не вернётся. С именем у неё не вышло, дракон сказал, что моё имя не Сирин из рода Сиен. А уж Тарону можно верить.
— Имена – это не то, что можно так просто изменить. Они даются с согласия сердца и разума. Видимо, из-за того, что я тогда был рядом и сразу тебя признал как дочь, как и твоя мать, так вышло, что случайности сплелись, и ты влилась в этот мир под именем Сирин из рода Катри.
Мы долго молчали, каждый думал о чем-то своём. Но одно мне не давало покоя. Что-то, что всем казалось очевидным.
— Вы сказали, что ваша жена попала в грозу и её крылья были порваны. Ваши сыновья имели крылья, почему? Кто вы на самом деле такие? И как всё это связано с Ориконом?
Лорд Катри тепло улыбнулся и, погладив меня по волосам, тихо проговорил:
— Это очень старая и долгая история. Ты уверена, что не устала от разговоров?
— Я слишком сильно хочу узнать, а уж моё любопытство позволит мне продержаться в сознании подольше, это я могу гарантировать.
— Хорошо, — кивнул лорд. Он уселся удобнее, откинувшись в кресле. — Ты уже слышала от Мити про цветы, их легенду. Много лет назад в сильный снегопад два дракона устроили поединок. В итоге из-за их битвы с гор сошла ужасная лавина, разрушившая и засыпавшая целый город. От него не осталось ничего, только мешанина из камней, древесины, снега и мёртвых тел. Тогда белый дракон узрел итог своих деяний и зарыдал. А его слезы, падая на снег, превращались в белые цветы, что вскоре покрыли целый холм.
Но на этом история не заканчивается. Дракон не мог простить своё тщеславие, поэтому просил у богов совета – как ему искупить вину. Но небеса молчали. Тогда к нему спустился Орикон, бог хитрости и обмана. Он сказал, что часть вины лежит и на нём, ведь это его силой был посеян раздор между двумя ящерами.
«Я найду тебе женщину, а ты станешь прародителем нового рода. Эти новые судьбы перевернут чашу весов твоей вины», — сказал бог распрей. Дракон был настолько подавлен, что не заметил подвоха в его словах, поэтому согласился. Но Орикон вёл свою игру, поэтому вместо того, чтобы найти реальную девушку, которая станет женой дракона, он сам воплотился ею. А через пару лет у них уже появились первые дети. Это было начало нашего рода Катри.
Мы воплощение сущности дракона и хитрости бога распрей. Мы слышим ветер, у нас есть крылья и возможность летать, но в противовес к этому – огонь в крови. Никто из нас не может усидеть на месте, если есть возможность что-то вытворить. Жажда приключений и опасностей – наш постоянный спутник. Ты, наверное, и сама заметила, как тебе с самого детства хочется устроить какую-нибудь шалость. Слышал я от директора о твоих старых проделках.
Именно поэтому мы и стараемся не покидать гор и вершить свои деяния в чётко ограниченных чертах. О, не беспокойся, я вряд ли смогу тебя удержать здесь. Ведь ты, пташка, уже успела почувствовать запах свободы и наверняка грезишь истоптать пыль дорог. Так что я могу лишь предупредить о том, что кроется в твоей крови.
— У меня тоже есть крылья? — тихо спросила я, переваривая полученную информацию.
— Кто знает. Ты ведь только наполовину крылатая. Но возможность исключать не стоит. Всему своё время, пташка. А теперь давай, укладывайся спать.
Лорд Катри укрыл меня тёплым одеялом и погладил по волосам. Он уже собирался уйти, но на пороге остановился. Немного подумав, отец вернулся и легко поцеловал меня в висок, пожелав приятных снов.
Я пролежала в постели ещё несколько часов. За окном была глухая ночь, лорд уже давно ушёл, а я всё не могла заснуть, его поступок напомнил мне о детстве, том времени, когда бабушка была ещё жива.
На плечи легли тёплые руки Эвиса, и послышалась тихая песня, уносящая в далёкие сны. Мой личный призрак, моя тайна, моя забытая... кто?
В постели я провела ещё дней пять и честно успела заскучать. Мои братья появлялись в комнате каждый день и пытались меня развлекать, но это не спасало, даже Ири не могла полностью остудить мой пыл. На шестой день, когда я уже отчаялась спастись от ещё одного дня скуки, в комнату влетели Синар и Илаир с радостными криками:
— Арьен Флюи! В наш город приехала Арьен Флюи! И через два часа она начнёт свое представление на главной площади! — начал старший.
— Мы обязаны туда пойти, Сирин! — закончил младший из братьев Катри. А я в этот момент потеряла дар речи. Ведь это имя настолько давно не всплывало в моей жизни, что начало стираться из памяти. Но стоило мне услышать его снова, как сердце моё пропустило удар. Сейчас меня вряд ли бы кто-то смог удержать в четырёх стенах.
Никто особо не удивился, когда спустя полчаса я уже мчалась на главную площадь этого небольшого городка. Там уже начала собираться толпа, но Арьен здесь не было. До начала она вряд ли появится на площади. А значит, следовало немного потерпеть и где-нибудь отсидеться. Оглядевшись, я приметила небольшой трактир, куда и направилась. От нетерпения сводило скулы, но всему своё время, а пока не мешало бы позавтракать.
Когда на столе остался только чай, рядом со мной раздался до боли знакомый насмешливый голос, заставивший сердце ухнуть куда-то вниз:
— Здесь свободно, маленькая пташка? — это была она, её улыбку и затянутые лёгкой грустью глаза я не спутаю ни с чем. Арьен почти не изменилась за эти пять лет, всё тот же неизменный платок на шее и рыжие кудри, выбивающиеся из-под головного убора.
— Ох, да, конечно, присаживайтесь, — женщина улыбнулась и присела рядом. Наверное, моё лицо сейчас выдавало огромное количество эмоций, сменяющих друг друга. Мысли в голове запутались в мёртвый узел и покинули буйную головушку. — Давно не виделись, Арьен, я очень рада видеть вас тут.
— Да, никогда не знаешь, где встретишь, а где потеряешь. Смотрю, с нашей прошлой встречи ты научилась отпускать и стала легче?
— Да, благодаря вашим словам тогда, — я немного замялась, неожиданно было, что она помнила меня. — Спасибо…
— О, не стоит, оставь, это сейчас ни к чему. Ты пришла на моё выступление сегодня?
— Да, услышав, что вы приехали в город, я сразу же помчалась на площадь. Там уже начала собираться приличная толпа. Вы уже бывали здесь?
— Нет, — женщина мотнула головой и улыбнулась. — Я здесь в первый раз и, право, немного удивлена, что и здесь меня встречают как старую знакомую.
— Вот как? Необычно, — Арьен повернулась в сторону окна, выходящего на площадь, и тихо проговорила:
— Знаешь, почему люди приходят на мои концерты, выступления? Они ищут тепла, ищут того, кто ответит на их вопросы. Каждый видит или слышит в моих строках и движениях себя, в той или иной песне, или танце. Они словно собирают меня из собственных осколков мыслей. Люди жаждут встречи с чудом и сами его себе создают. Тут я являюсь проводником, глиной для этого волшебства. Даже ты, малышка, не исключение. В твоих глазах Арьен словно божество, к которому у тебя тысячи вопросов. Но я всего лишь человек. Не в моих силах излечить каждого пришедшего, это может только Создатель. Я не могу расколоться и утешить всех нуждающихся. Но посочувствовать, дать на время не быть одинокими – в моих силах.
Я вижу, как в их сердцах откликаются строки песен, как они звучат в унисон со мной. И, наверное, это одна из причин, почему я продолжаю петь. И всё же каждый считает, что по этим осколкам они могут увидеть настоящую меня. Но я проживаю каждую песню, какими бы разными они не были, они совокупность меня, частичка, осколки воспоминаний. Все мы многогранны, многослойны и изменчивы, понять любого из нас до конца невозможно. Это одновременно смешно и горько.
Я ветер, дующий в спину, толкающий вперёд, навстречу мечте. Я старый дом, в котором путник может укрыться от мороза. Я река, приносящая разливы. Но и ветер, и дом, и река – это всё временное и эфемерное. То, что даёт возможность новому, однако, не является спасением от застоя, зимы и засухи. Ведь это то, что человек сам должен преодолеть.
Голос Арьен был тихим, но набатом стучал по моим вискам. Её размышления, вытекающие фразы были похожи на ножи, разрезающие тонкий слой иллюзий. Я всё ещё пребывала в оцепенении, когда к нашему столику приблизились двое. Маг и наёмник. От второго на меня обрушился яростный поток магии, как если бы рядом стоял Тарон в своей пещере.
— Дракон? — пискнула я, не сводя взгляда с наёмника. Тот лишь криво усмехнулся.
— А я тебе говорил, говорил, что надо скрывать свою сущность, а то перепугаешь всех местных детишек! — запричитал старый маг. Арьен же при их появлении тихо рассмеялась, оперев голову на руку. Видимо, они уже долго путешествуют вместе.
— Это не просто ребёнок, она крылатая, — пробурчал дракон. — Только у неё отняли крылья ещё до рождения. Она, наверное, ещё не успела почувствовать и услышать ветер, жаль.
— Я все ещё здесь, — вмешалось моё обиженное величество.
— Ну вот, ты расстроил её! — маг взволнованно начал мяться на месте, не зная, что и делать, чем вызвал всеобщий смех.
— Время пришло, — прервал веселье дракон. — Выступление начнётся через полчаса, надо подготовиться. Идём.
— Что ж, пташка, — Арьен медленно встала из-за стола и направилась к выходу. — Была рада увидеть тебя с улыбкой на лице. Жду на выступлении.
Перед тем как уйти, наёмник повернулся ко мне и сказал:
— Я сочувствую тебе, быть крылатой по сути и не иметь возможности летать – наибольшая трагедия, какую только можно придумать для нас. Однажды и у меня отобрали небо. Но я смог вернуть себе крылья.
Он уже ушёл, а у меня не находилось душевных сил, для того чтобы встать и пойти. Я так давно грезила крыльями, видела их во сне, искала заклинание левитации и многое другое. А оказалось, что это голос крови. Посидев ещё немного, я услышала радостные крики с площади и поспешила туда.
Концерт прошёл как в тумане, но не зря. Такую Арьен я ещё не видела, лютня в её руках словно была её частью, продолжением тела, а голос звучал где-то на уровне сердца. На одном из номеров женщина взяла в руки огненные веера и задвигалась под бой барабанов в удивительном танце пламени и звука. Это было похоже на магию, но другого рода. Волшебство, которое возникает при работе мастера своего дела. Когда он вплетает жизнь в неживое и заставляет живое быть более живым. Концерт закончился резко, словно лопнула натянутая до предела струна. И хотя всё вокруг замерло, где-то всё ещё звучал эхом её звон. Осталось чувство исполненной мечты, сказки, которая кончилась. Было горестно, но при этом светло и немного радостно.
А вечером, уже засыпая, я тихо позвала по имени того, кто за все время моего лечения так и не появился. Не было уверенности, что он и теперь появится. Но стоило только прошептать: «Касий…», как воздух вокруг меня наполнился тёплым запахом мёда и корицы.
— Сирин, у тебя совесть есть? — наигранно возмутился Касий, поправляя ночной колпак. Кажется, ещё пару минут назад он готовился ко сну. Я была ужасно счастлива его увидеть, так что чуть не расплакалась. И это, естественно, не укрылось от его взгляда.
— Но-но, пташка, я тоже соскучился, но не стоит же разводить море в собственной постели, — мужчина приблизился ко мне и погладил по голове. И тут же был схвачен в мои объятия.
— Ты снова говоришь как твой друг, — тихо рассмеялась я, укладывая голову на плечо Касия. Тот лишь печально улыбнулся.
— Я его воспоминание о моём бытие, и часть старого друга во мне, словно осколок. Но это не так важно, — мужчина приобнял меня за плечи и уткнулся мне в макушку подбородком. — Тебе уже лучше, да? Я рад.
— Благодаря тебе, это ведь ты помог отцу и ребятам с поиском? — над моей головой весело хмыкнули и раздосадовано возразили:
— Никому я не помогал. Но и оставить в каменном плену маленькую пташку не мог, поэтому лишь указал направление. Минуты промедления могли дорого стоить.
— Касий, ответишь на мой вопрос? — он был довольно скользкий, но меня так и подмывало его задать.
— Если он не касается моей личной жизни и того, каким образом я перемещаюсь в пространстве, то есть вероятность, что смогу дать ответ, — мужчина продолжал шутить, хотя мне почему-то это казалось немного необычным. Словно он не желал быть серьёзным сегодня, или наоборот, был слишком серьёзен, чтобы сдерживать сарказм.
— Тот разговор, с Ритрих, в горах, о чём он был? — Касий напрягся и глубоко выдохнул. Потрепав меня по волосам, он отстранился, усаживаясь на край кровати.
— Эта не та сказка, что должна быть рассказана перед сном сегодня. С этим миром не всё так просто, пташка. Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, но до неё ещё нужно дойти. А сейчас, — мужчина укрыл меня тёплым одеялом и погладил по щеке, а в его глазах на секунду отразилось всё горе этого мира и тут же пропало. Потом Касий встал с кровати и продолжил: — Есть кое-кто, кто давно хочет тебе что-то рассказать. А я останусь в тени, ожидая твоего письма, моя маленькая пташка.
Стоило его голосу окончательно раствориться во мраке комнаты, как пришёл Темноволосый. Его лицо не казалось мне грустным или печальным, оно было скорее наполнено надеждой.
— Сирин, — начал он тихо. — Помнишь ли ты нашу первую встречу?
Этот вопрос сначала показался мне достаточно лёгким, но стоило задуматься, как перед глазами начали мелькать разные картины. И они совершенно не походили на те, что были увидены мной ранее. Другое время, люди, или…
— Вспомни, — настойчиво прозвучало в моей голове, и я отправилась в сон – слишком реальный, чтобы просто быть наваждением.