Пожары часто терзали село Балаково, как и другие населённые пункты России. Для их ликвидации существовал так называемый пожарный обоз, содержание которого отдавалось в аренду. Однако «обозники» далеко не всегда могли справиться с огнём: из-за недостатка воды, противопожарных мер и оборудования.
В начале 1860-х гг. пожар почти полностью уничтожил село: остался только один квартал и обгорелые каменные дома и церкви. В 1873 году пожары в Балакове возникали один за другим. В ликвидации одного из них, как писали «Самарские губернские ведомости», «крестьянская и купеческая (совместная) пожарная команда, под распоряжением полицейского надзирателя г. Долгова и волостного старшины, действовала, можно сказать, энергично; особенно достойно замечания действие её в отстоянии соседнего квартала, отделявшегося от горевшего не более как на 5 сажен, где высокие крайние здания от сильного жара были уже воспламеняемы, и, в случае несчастья, угрожали опасностью всему населению по Линёвке». Однако отвага балаковских пожарных 13 июля того же года не помогла: пламя уничтожило 240 домов.
Не менее опустошительный пожар произошёл в Балакове 23 июля 1882 года. Он начался днём, и, при сильном, порывистом ветре, огонь быстро распространился по разным направлениям. Село полыхало почти пять часов. За это время сгорело 206 домов с надворными постройками (186 деревянных и 20 каменных), 76 лавок (67 деревянных и 9 каменных) и даже пожарный сарай и каланча.
После этого жильё в Балакове выросло в разы (например, стоимость аренды квартиры в 3-4 комнаты повысилась с 200 до 400 рублей в год), а балаковцы, на собственные средства и при поддержке губернской власти (тогда Балаково входило в состав Самарской губернии), в течение нескольких лет, устроили в разных местах села чаны для воды, что позволило всегда, в случае пожара, иметь её под рукой, и привели в порядок дорожки к реке Балаковке и озеру Линёву, чтобы пожарные могли быстрее спускаться на берег и наполнять бочки водой. Ещё одной противопожарной мерой стали брандмауэры, высокие кирпичные стены, отсекавшие усадьбы друг от друга и ставшие искусственной преградой для огня. Правда, позволить себе столь дорогое сооружение могли лишь богатые люди. Но иногда их возводили вскладчину. Кроме того, на порядок больше выросло количество каменных домов.
С 1886 года на содержание полиции и пожарного обоза было решено ежегодно собирать 15 тысяч рублей: по пять – от удельного ведомства (главного балаковского землевладельца), местного крестьянского общества и так называемых иногородних, которые не были приписаны к Балакову, но жили и работали здесь. Из них 9 тыс. тратилось на полицию, 6 – на пожарных. Вот как, например, были потрачены средства, собранные иногородними в 1886 году. Из немногим более 5 тысяч самая большая часть, почти 2 тысячи, пошла на полицию. По 400 рублей было потрачено на содержателей обоза, на новую пожарную трубу и на устройство пожарного сарая. Из крупных затрат того года можно ещё выделить приобретение лафета и бочки на ходу (колёсах) – 175 рублей, восьми бочек и стольких же ходов для них – 173 и составление описи всех домов – 75 рублей. А с 1887 года обговоренные суммы поступали в Николаевское уездное казначейство (на содержание полиции) и в Балаковское волостное правление (на содержание пожарного обоза).
Ещё одно серьёзное изменение в охране села от огня произошло в 1893 году. Балаковцы решили отказаться от услуг арендаторов пожарного обоза, которые могли меняться каждый год, взять пожарное хозяйство в свою собственность и на постоянное, фиксированное финансирование. Расчёт был простой: если арендатору приходилось платить ежегодно 5,2 тыс. рублей, то теперь только в первый год обществу пришлось бы потратить 7 с лишним тысяч (нужно было купить лошадей и сбрую), а затем содержание обходилось бы ему тысячи в четыре с половиной – экономия налицо. Контролем за сбором и расходованием средств на полицию и пожарный обоз занимался специальный комитет, возглавляемый, как правило, полицейским приставом. Судя по его отчёту за 1904 год, из поступавших денег около 3 тысяч рублей уходило на зарплату 25 рабочим и старшему служителю пожарного обоза и почти 2 тыс. – на содержание лошадей. Кроме того, комитет отвечал за поддержку в хорошем состоянии мостов и взвозов на Балаковке и Линёве. Остальное тратилось по мере необходимости.
Полностью деньги на полицию и пожарный обоз собирались в течение 20 лет. А в 1906 году возникли трудности. Балаковские крестьяне, при поддержке членов (депутатов) уездного Собрания постановили на общем сходе сдавать на эти расходы всего одну тысячу, ссылаясь, во-первых, на нехватку денег, а во-вторых, на то, что в полиции и пожарном обозе больше нуждаются удел и иногородние, среди которых много богатых людей. Заартачились и иногородние: раз сельчане упираются, значит, и мы не отстанем. Ситуация ухудшалась ещё и потому, что данный сбор был делом добровольным, и «уклонистов» с каждым годом становилось всё больше. В результате в 1906 году на содержание пожарного обоза с крестьян было получено вместо 2 тыс. рублей только одна тысяча, а с иногородних вместо тех же 2 тыс. только 576 рублей с копейками. С учётом удельных двух тысяч общая сумма составила 3 тыс. 576 рублей – это вместо оговоренных 6 тысяч. По этой причине в пожарном обозе заметно сократилось количество рабочих и лошадей, а затем он и вовсе оказался под угрозой ликвидации.
Но вскоре конфликт удалось погасить. Три стороны смогли договориться. Иногородние создали «Комитет по заведыванию пожарной частью в с. Балакове», которому был передан в прямое управление пожарный обоз со всем имуществом, что закрепилось в специальной инструкции. В комитет входило 7 представителей иногородних, избираемых общим собранием, два уполномоченных от Балаковского сельского общества и один – от удела. Обязанности по сбору денег легли на плечи полицейского пристава. Полиция же отвечала за исправность противопожарных чанов, плотов для набора воды на р. Балаковке и Линёвой и уличных мостов, распоряжалась действиями пожарного обоза во время пожара. А комитет должен был заботиться об «улучшении всех вообще противопожарных мероприятий» и о том, чтобы «пожарный обоз со всеми к нему принадлежностями находился всегда в должной исправности с достаточным штатом служителей при нём и необходимым по времени года комплектом лошадей».
В 1911 году село Балаково получило статус безуездного города, и все обязательства по содержанию полиции и пожарного обоза перешли новой, городской власти – городскому общественному управлению, которое начало работать с 13 июля 1913 года. Источников дохода у него оказалось немного: оценочный сбор с жилья домовладельцев, сбор с промысловых свидетельств, с билетов на торговые и промышленные заведения и налог на питейные заведения (трактиры и пивные): тут уж о каких-либо коренных изменениях в благоустройстве говорить не приходилось. Тем не менее, на основные расходы, в том числе, и на пожарный обоз деньги выделялись исправно. В 1914 году эта сумма составила 9 тыс. 350 р.
Пожарный обоз размешался недалеко от Никольской единоверческой церкви (сегодня – пл. Ленина в старом городе). В описи его недвижимого имущества значились:
– пожарный сарай и казарма при нём, конюшня, тепляк и каланча;
– лабаз деревянный для склада пожарных в лето зимних ходов, а в зиму – летних;
– два больших моста (для заполнения бочек водой) и пять маленьких (для полоскания белья) на Балаковке;
– один большой мост и три маленьких на оз. Линёве;
– 7 каменных противопожарных чанов и 9 деревянных.
Чаны деревянные находились на углу улиц Кладбищенская (сегодня Свердлова) и Новоузенская (Ленина), на углу Кладбищенской и Мариинской (20 лет ВЛКСМ), Сенной площади (микрорайон Балаковского химзавода), около дома И.П. Безгузова (точный адрес неизвестен), на ул. Николаевской (Коммунистическая) у Щепного базара (новый микрорайон на территории бывшего судоремонтного завода), на углу Балаковской (Чапаева) и Александровской (Пролетарская), Московской и Мариинской, Самарской (Чернышевского) и Новоузенской, Никольской (Советская)и Воскресенской (1-го Мая), чаны каменные – на углу Балаковской и Петербургской (Ленинградская), Николаевской и Балаковской, Мариинской и Самарской, Московской и Вольской, Самарской и Воскресенской, на Троицкой площади (микрорайон завода им. Дзержинского напротив Городского центра искусств) и на Студенецкой улице.
На вооружении у балаковских пожарных было 4 московских пожарных машин разных систем и 2 – Блиновских. Они представляли собой набор из брандспойта и насоса, поставленный на колёса. Такие машины в Балакове на своём предприятии, открытом в 1883 году, производил изобретатель первого в мире гусеничного трактора Фёдор Блинов. Свой первый пожарный насос он продал балаковской пожарной команде, второй, по просьбе уездных властей, – в город Николаевск (сегодня Пугачёв), третий – неизвестно куда, а четвертый, с цифрой «4», отлитой на корпусе насоса, подарил родной деревне Никольской (Вольский уезд). Пожарные насосы (машины) Блинова были не раз отмечены медалями всероссийских сельскохозяйственных выставок. После смерти изобретателя они какое-то производились на его заводе, который перешёл по наследству к его сыну Порфирию и получил название «Благословение». Но накануне Первой мировой войны Блиновское предприятие обанкротилось и было продано за бесценок.
Кроме пожарных машин в составе балаковского пожарного обоза было 5 бочек на дрогах с дугами с колокольчиками, 5 железных леек железных, 10 вёдер, 10 багров на шестах с цепями и верёвками, 2 ухвата на шестах, двое дрожек под инвентарь, две деревянные лестницы, два щита, парус в 250 аршин, 5 железных лопат, 4 железных лома, 4 топора с топорищами, 5 зимних ходов-саней для бочек и 2 – для машин. На территории обоза были сарай, изба с сенями, конюшня, каретник и каланча, крытые железом.
Все помещения сгорели 25 октября 1914 года. Пожар начался на соседнем дворе священника: загорелся сарай. Огонь быстро перебежал на плотно примыкавшие к сараю постройки пожарной части, где на чердаках конюшни хранилось сено, и через четверть часа полыхало всё. Пожарных лошадей и машины едва удалось спасти. Постройки были застрахованы на 3,5 тыс. рублей, но убыток города составил 5 тысяч. Для уцелевшего пожарного обоза арендовали помещение у Якимова, дом которого находился в квартале от пожарной части по ул. Московской (теперь рядом с одним из отделений медицинского колледжа).
Во время пожара сгорели и некоторые личные вещи рабочих обоза, которые, в первую очередь, спасали лошадей и оборудование. Среди понёсших убытки – старший пожарный Дмитрий Иванович Марьин, пожарные Виктор Павлович Балгушкин, Григорий Анисимович Червяков, Ананий Афанасьевич Ермаков, Иван Иванович Ковалёв, Иван Андреевич Павлов, Сергей Иванович Фирсов, Фёдор Дмитриевич Лапин, Дорофей Филиппович Курамшин, Фаддей Андреевич Павлов, Афанасий Фомич Козлов, Иван Никитич Петров, Евстигней Степанович Максимов и Яков Куприянович Родионов. Им была выплачена компенсация.
Между тем, городская власть в спешном порядке принялась за строительство новой, кирпичной пожарной части. Вопрос о ней поднимался не раз, но несчастье ускорило этот процесс. Место для неё было выбрано у Сенной площади, откуда открывался хороший обзор на весь город. Это было первое здание, которое строилось на городские деньги. Оно было предназначено не только для пожарной части, но и для полиции, квартиры пристава и городской управы. План и смету составлял городской техник-строитель А.М. Стрелков. Здание строили хозяйственным способом, т.е. городская власть была и заказчиком, и исполнителем, поэтому для наблюдения за строительством создали особую строительную комиссию. Она использовала не только городские средства, но и взяла заём у частных лиц в 30 тыс. рублей под 8% годовых. Кроме того, первый городской староста Иван Мамин пожертвовал 10 тыс. рублей из созданного им фонда поддержки народного образования с условием возврата их при 7% годовых.
Тогда не было строительных организаций, и материалы покупались там, где подешевле, а заказы выполнялись разными людьми. Среди поставщиков были лесопильный завод товарищества «Лес», сельскохозяйственный склад Вольского уездного земства, Вольский маслобойный завод Петра Залогина (олифа), вольский купец Яков Кузнецов (крепёж), Василий Сечин и Семён Самойлов (кирпич), братья Климовы (алебастр), балаковский купец Семён Вилков (цемент), Иван Миронов (каменные столбы) и другие. Среди исполнителей – военнопленные немецкой армии (оконные рамы и подённые работы), Дмитрий Исаев и Даниил Семизвонкин (штукатурные работы), Пётр Безжонов (грунтовка рам и дверей), мещанин г. Вольска Гавриил Богомазов (остекление), Иван Миронов (выстилка полов в конюшне), Василий Мураваев (железная печь в караулке), П.Г. Талаленков (10 дверей и дубовая вешалка с барьерами) и другие.
Несмотря на контроль со стороны строительной комиссии, при осмотре построенного здания было обнаружено, что «постройка много имеет дефектов и проведена совершенно бесхозяйственно и непланомерно» (что имелось в виду, неизвестно). Особенно много претензий было к «кутузке». По мнению членов Балаковской управы, подвальное помещение для арестованных было «невозможным в гигиеническом отношении», сырым, холодным и тёмным. Были высказаны претензии и к месторасположению «нового городского дома»: «Он находится на самой грязной площади, и жители со страхом помышляют, как им придётся тонуть в грязи, тем более, что эта часть города вовсе не освещена».
Тем не менее, в августе-сентябре 1916 года в новое здание сначала перебралась амбулатория, а затем городская управа, полиция и пожарный обоз. Подобное совмещение нескольких городских учреждений совершенно разного предназначения под одной крышей – случай довольно редкий, если не единственный. Поэтому здание, которое сегодня полностью занимает пожарная часть, можно смело назвать уникальным.
В состав пожарной части входили две комнаты служащих, кухня для пожарных на первом этаже и три комнаты – для пожарных, старшего пожарного и его помощника – на втором.
Городская управа с отдельным парадным входом размещалась на первом этаже и состояла из кабинета старосты, зала для заседаний, комнаты для секретаря и для сторожа, ватерклозет.
В полицейском управлении имелись: на первом этаже – канцелярия с парадным входом, кабинет пристава, две комнаты – урядников и городовых, прихожая посетителей, ватерклозет, на втором – квартира пристава, состоявшая из кабинета, зала, столовой, спальни, кухни, комнаты прислуги, прихожей и ватерклозета. В подвальном помещении размещалось арестантское отделение: комната сторожа, мужская и женская камеры, ватерклозет.
В амбулатории с парадным входом устроили вестибюль, приёмную доктора, операционную и фельдшерскую комнаты и ватерклозет.
До Великой Октябрьской социалистической революции оставался один год.
На фото: здание старой пожарной части в ё1950-е гг.