Я очень давно не виделся с осенью. Настолько давно, что уже и позабыл когда последний раз это было. Наверное лет пять или шесть тому назад. И вот наконец смог выбраться, дойти до скамейки под пожелтевшим клёном. Каждый шаг – как великое сражение, битва с самим собой. Я их все считал.
Ровно триста маленьких побед остались там, позади – в качестве напоминания, что в жизни не всегда всё гладко. Учитывая то, что последний раз мы с ней расстались довольно-таки спокойно, я всё же рискнул предположить, что теперь возможно будет истерика. Осень – она ведь такая ранимая, как и все женщины.
Я опустился на скамейку под пожелтевшим клёном. Маленький красный чертёнок вылез из груди и уселся на моём левом плече. Я поморщился, когда он, проходя между рёбрами, слегка задел сердце и оно отозвалось острой колющей болью.
- Поаккуратней там – полушёпотом сказал я чертёнку.
- Извини – ровным голосом ответил чертёнок. Он не был склонен к разного рода эмоциям и всегда разговаривал спокойно и уравновешенно: - Ты уверен, что оно того стоит? – спросил чертёнок, теребя кисточку своего хвоста.
Конечно я не был уверен. Я уже давно ни в чём не уверен. Но встретиться было необходимо, чтобы наконец объясниться, расставить все точки над «И». А так же попытаться понять, почувствовать. И может быть даже объединиться. На столько – на сколько позволит моя мерцательная аритмия.
Я закрыл глаза. Сейчас надо успокоиться и выровнять дыхание. Вдох – выдох, вдох…
Маленький красный чертёнок, сидящий на моём левом плече начал раскручивать свой хвост против часовой стрелки. Звуки города все смешались в одно протяжное, едва различимое гудение. Падающий кленовый лист сначала закружился в обратную сторону, а после завис перед глазами, привязанный невидимой нитью, называемой временем. Секундная стрелка на часах дёрнулась, притормозила и поползла медленнее. Потом ещё медленнее… и ещё… И вместе с ней сердце понизило частоту ударов до сорока в минуту. Затем до двадцати…. До десяти: тук-тук… тук…….. тук…………
…Выдох:
- Здравствуй…
Сильный порыв ледяного ветра швырнул в лицо горсть пепла, неся едкий запах костра и хвои. Защипало глаза. Пожухлый кленовый лист прилип к щеке.
Это была пощёчина.
Почти сразу ветер сменился на тёплый, ласковый – едва ощутимый. Он аккуратно меня погладил. Несколько капель упало на лицо. Мир, который я знал. Он исчез. И тут же возродился вновь, только теперь в другом обличии. Очертания предметов утратили свою чёткость, все линии сгладились и выровнялись. Дома, скамейки, кусты, деревья и фонари теперь слились в одно целое. И воспринимались как нечто живое, движущееся. У звуков появился оттенок, а у запахов появился цвет. Причём у каждого свой. Стая диких уток, летящая высоко в небе перешла на планирование. Я на них не смотрел, но знал, что их там девятнадцать. Я чувствовал сердцебиение каждой из них, и слышал дыхание каждой по отдельности. Вокруг меня образовался сгусток молочно-белого тумана. Он плотным коконом окружил моё тело, сохраняя возле меня тишину, тепло и покой. Как тот самый свитер, связанный мне когда-то бабушкой. Хотелось зарыться в него лицом, закрыть глаза и спать – долго, всегда, вечно. Жаль, что хорошее быстро заканчивается:
- Нет, нет! Постой. Ещё немного. П О Ж А Л У Й С Т А!
Я потянулся кончиками пальцев к уходящей реальности, к таящей дымке. Лёгкая паутина - пара прозрачных нитей легли на мои пальцы. Несколько капель упало на лицо.
…Вдох!!!
Воздух заполнил лёгкие до отказа, до боли. Тяжёлый и вязкий. Он превратил тело в неподъёмный мешок со щебнем. Лёгкие запротестовали, затрещали от переизбытка кислорода. Сердце вернулось к своим 60 в минуту. Я открыл глаза, на периферии зрения плясали огненные зайчики. Попытался встать – коленки тряслись и ноги подкашивались.
- Две минуты ровно – сказал маленький красный чертёнок, сидящий на моём левом плече: - На восемнадцать секунд больше, чем в прошлый раз. Эта дамочка тебя доконает.
- Неее. Она меня любит. – сказал я и впервые за долгое время улыбнулся.