РОНИ В ХРАМЕ МАКОНЫ
Семь десантных «слонов», прикрытых двадцатью семью юркими боевыми воздушными «кораблями» переносили в своих чревах Главный штаб республики, а также свиту и охрану императрицы. Дополнительное прикрытие штаба десантными и боевыми «слонами» объяснялось критической обстановкой в республике и серьёзными успехами лжеимператрицы Светланы Соболевой по разблокированию столицы. И хотя мужчины -мятежники действительно частично сложили оружие, арабы вели себя все наглее и наглей.
Все более многочисленные отряды врывались в приграничные области и крали жителей и жительниц республики. Попавших в плен женщин арабы продавали пиратам архипелага Труан, которые пристраивали их на островных плантациях, мужчин продавали на рудники, условия на которых были значительно тяжелее, чем в работных домах Франкоросса.
Однако, по прошествии нескольких лет мужчинам-рабам предлагали свободу, купленную ценой предательства. Они пополняли собой пиратский флот, от которого старательно открещивался султан Дормастола. Теперь же появился еще один способ добыть себе свободу. Мужчин-европейцев стали уговаривать поработать на заводах султаната, на тех тайных заводах, где производилось огнестрельное оружие.
При этом султан оказывался вроде бы не при чем, и вину за набеги, за производство огнестрельного оружия, за работорговлю, он сваливал на головы пиратов. Его армия и флот с удовольствием участвовали в совместных походах вместе с Парусной и Облачной Стражей Франкоросса, но исход операции каждый раз оказывался мизерным.
Нужны были подробные карты архипелага Труан с обозначением подземных заводов по производству огнестрельного оружия и пороха. Обследовать две тысячи вулканических островов архипелага были бессильны даже многочисленные воздушные силы республики. Случалось так, что сброшенный десант исчезал полностью, затерявшись на подозрительных островах. А карать за это всё, в основном рыбачье, население островов франкороссцы не считали себя в праве.
И вот Рони Шатрова, уже штаб-ротмистр Облачной Стражи, проскочив благодаря указу императрицы сразу через два звания, стояла навытяжку перед Елизаветой Шестой, слушая её наставления. Шел пятый день её пребывания временным адъютантом её величества.
-Опасность разоблачения очень велика, но нам приходится рисковать. Будете действовать по согласованному сценарию. Вас разжалуют и отправят в Храм Нежной Смерти, жрицей милосердия. Туда же будет отправлен пленённый Вами мятежник Прохор Завлекаев. Войдите к нему в доверие и уговорите бежать к арабам. Среди беглецов будет наш человек, который предложит ему продать Вас в наложницы к султану. Ясно, что за адъютанта императрицы арабы предложат Прохору значительную сумму. Будем надеяться, что Вы сможете проникнуть во дворец и похитить или сфотографировать карту подземных пороховых и оружейных заводов. По данным нашей, недавно разоблачённой разведчицы эта карта висит у него в кабинете рядом со спальней. Подробные описания и облики всех приближенных султана и их роли и привычки получите от своей священной сестры Джоаны. О вашем задании будем знать только мы трое. Так надежнее. Сегодня вечером разыграйте ссору в ресторане с кем-нибудь из старших офицеров и завтра вы уже будете в Храме Нежной Смерти.
-А кто мне передаст явки и пароли в столице Дормастола и во дворце?
-Тоже она. Действуйте, штаб-ротмистр.
И царица крепко пожала руку своей новой помощнице.
Получив подробные сведения от крайне расстроенной её опасным заданием Джоаны, Вероника долго зубрила на память пароли и явки в Ахдарабаде и самом дворце Джерриб. Затем, грустно осмотрев себя в зеркале, она сожгла все бумаги в экзотической пепельнице и отправилась в Приморский парк на фаэтоне, запряжённом белыми лошадьми. Юноша в белом хитоне с обручем бессемейного раба на шее, остановил повозку после взмаха её руки и, усадив на мягкие сидения, быстро покатил в парк. Её появление в ресторане не осталось незамеченным, и скоро она веселилась в компании знакомых офицеров Парусной Стражи.
Вероника много пила и пьяная, внимательно оглядывала зал. Мысли ее прыгали и метались, как непослушные кони.
-Не хватало ещё задирать своих. Нет, офицеры Облачной Стражи отпадают. Да и с Парусниками, пожалуй, лучше не связываться. Опа, кто там идет? Штаб-ротмистр особой казачьей сотни её Величества. Кажется, Антонина Рыльская. Ну, вот она у меня и получит в рыло.
Дальнейшие события замелькали в мозгу у запьяневшей Вероники отдельными вспышками. Игра в бильярд с Антониной Рыльской, проигрыши, обида и ругань с ротмистром, приставание к её юноше-светлячку, разорванное платье и скоротечная драка с ранением ротмистра верховой стражи в бедро. После полуночного допроса дежурный помощник коменданта порта поручик-валькирия Нина Гребеньская уже звякала ключами, запирая адъютанта императрицы.
Утром состоялся скоротечный суд особого совещания, а обедала Вероника знаменитым тюремным борщом в просторной кают-компании особого транспортного «слона», переносившего её и еще шестнадцать узниц в Храм Нежной Смерти, стоящий почти на приграничной полосе. Мелькали поля, горы, лес и за широкой рекой начинались поля и рощи Дормастола. Старенький дирижабль развернулся к причальным мачтам и, выбросив крюк, зацепился за поперечный трос. Трос заскрипел и «слон» стал спускаться на землю. Затем дирижабль замер и выбросил выдвижной трап. Рони и ещё одну прапор-валькирию Лизу Смирницкую вывели из дирижабля.
Спустившись вниз, они оказались в окружении пяти Чёрных Всадниц, которые и повели их к воротам храма, до которого было не более пятисот метров. Во дворе храма над ними совершили обряд гражданской казни. Срезав одежду, при свете факелов их нагими привязали к столбу всадницы и отхлестали плетками под довольное улюлюканье собравшихся мужиков, нагло обсуждавших их прелести. А ночью ей на выбор предложили троих морщинистых ветеранов. Морщась от брезгливости, она отдалась одному из них в его келье, после чего не дожидаясь утра, проткнула кинжалом его горло.
На следующий день за обедом к ней за стол подсел Прохор Завлекаев. Он бесцеремонно подвинул тарелки сидящих рядом с Рони женщин и, растолкав их, втиснулся рядом на лавку, весело улыбаясь. Храмовые стражницы большей частью спокойно смотрели на подобные вольности мужчин-смертников, отгоняя лишь самых грубых и наглых. Промолчали они и на этот раз. Тем более, что Рони смотрела на Прохора с иронической улыбкой, совершенно спокойно. Как на старого знакомого.
-Привет, мятежник. А почему ты ещё живой?
Прохор слегка улыбнулся и повёл широкими плечами.
-Да вот, стараниями твоей матушки, я пока здесь. Она настояла перед адмиралом отменить казнь и послала меня настраивать мятежников против арабов. Я привёл с гор большой отряд поверивших мне повстанцев, но твоя мать выполнила своё обещание только в их отношении. Выпоров, всех мужиков вернули прежним владелицам или на заводы. Меня же снова схватили, и военный трибунал приговорил меня к десяти годам каторги. Я подал протест императрице и до окончательного решения моего дела меня держат здесь. Должен сказать, что здесь неплохо. Жратвы навалом и девок на ночь часто дают. Только не все, кто с ними спит, выживают, но я надеюсь как-нибудь выкрутиться. Вот ты меня точно не зарежешь! Может, придёшь сегодня ко мне в келью?
Рони нежно улыбнулась ему в глаза.
-Откуда ты знаешь, цыплёночек? Может быть, меня как раз и прислали по твою душу. Ты же знаешь, я из столичных кадеток, и успела прогуляться по храмам Триглы. Две прогулки у меня уже было. Сегодня ночью я совершила третью. Так что, чужая кровь меня теперь совсем не пугает. Совсем не пугает, мятежник.
Прохор слегка оторопел от такого бесцеремонного заявления, и закашлялся, но, сглотнув неожиданно возникший в горле комок, глухо проворчал.
-А ты выбери меня сегодня на ночь, вот и посмотрим, хватит ли у тебя духу убить меня или нет? Спорим на ящик водки, что спасуешь?
Рони делано удивилась и поднялась из-за стола, давая ему понять, что разговор окончен.
-А ты, храбрец! Ну что ж, готовься к смерти. Сегодняшней ночи тебе не пережить. А кто же будет твоим душеприказчиком?
Прохор тоже встал и взмахнул рукой, не обращая внимания на двух подскочивших к нему вооружённых стражниц. На его призыв из-за мужской части длинного храмового стола поднялся высокий араб и тоже приветственно помахал рукой.
Вечером Рони долго сидела в своей келье, оцепенев от страшных мыслей, но затем повесила на пояс чёрного платья морской кортик и неохотно направилась в келью Прохора. Она жутко разозлилась, увидев, что он сидит на своей койке уже голым с яростно торчащим мужским достоинством, явно рассчитывая поиметь её сразу же, не разыгрывая гостеприимство и чаепитие.
Вероника хищно и яростно оскалилась.
-Тварь поганая-ты что, уже собрался разложить меня здесь на своей вонючей койке?
Она гневно метнула в него кортик, который задрожал у него над головой, пробив одну из резных досок, которыми отделывались кельи и выбежала в открытую дверь. Он догнал её, выскочив в коридор, и сгрёб в охапку. Она с бешенством сопротивлялась его приставаниям и он злобно изнасиловал её, затащив в келью, и добившись покорности, продолжал мучить всю ночь.
Под утро она проснулась, и, натянув простыню себе на грудь, резким движением вытащила кортик из расщепленной доски.
Она долго держала кортик возле его горла и, наконец, его ресницы задрожали, и он открыл глаза.
-Если ты хочешь меня убить, то у тебя есть на это две минуты. Через две минуты я отниму у тебя нож. Молода ещё, баловаться с таким острым оружием.
Рука Рони слегка дронула и она неуловимым движением чиркнула его кончиком лезвия по подбордку. Прохор схватил её за руку и вырвал нож.
-Что, красавица, резать мужиков разучилась? А то давай я тебя зарежу? Ты как на это смотришь? Умрёшь мгновенно. Без мучений. Я не садист. И вообще очень добрый, особенно к таким очаровашкам.
Рони медленно встала с постели, и, обернув себя простынёй снова подошла к нему. Она чуть улыбнулась ему в глаза.
-Не зарежешь, кишка тонка! Ладно. Так и быть! Ты был настолько хорош ночью, что я решила ещё поиграть с тобой. Ящик водки за мной, можешь не сомневаться. Зови друзей, со жрицами я договорюсь.
Рони неторпливо подобрала своё платье с пола. Затем она отобрала у Прохора кортик и вышла в длинный полутёмный коридор храма, освещённый слабым светом красного аварийного освещения и парой газовых факелов. Её уже поджидала знакомая стражница.
-Ну что, покойника можно убирать? Готов голубчик?
Рони слегка улыбнулась и погладила её по плечу.
-А ты сама что же, всех мужиков режешь после первой ночи?
Рослая стражница немного замялась с ответом.
-Ну, не всех, конечно. Некоторые нравятся, бывает , что хочется ещё поиграться.
Рони пожала плечами и осторожно натянула на себя платье, уронив простыню на пол.
-Ну вот и мне считай, понравился. Ладно. Пойдём со мной. Я ему задолжала ящик водки. Расскажешь, где тут у вас можно его добыть.
Высокая полноватая стражница торопливо пошла за ней, почуяв для себя немалую выгоду. Рони дала ей приличную сумму денег и после ужина две стражницы, оглядываясь, втащили в её келью ящик водки. Рони не отпустила их без угощения и скоро девушки блаженно храпели в её келье.
Рони накинула пышный кружевной халат на тонкую сорочку, сунула в карман пузырёк со снотворным и пошла к Прохору.
Им удалось заманить в его келью ещё трёх стражниц, а затем они пошли в помещение отдыхающей смены. Прохор и араб потрудились на совесть, удовлетворяя пьяных стражниц. И Рони неожиданно почувствовала укол ревности, ей стало противно всё это видеть. Она тихо вышла за дверь и отправилась к себе, ожидая окончания попойки.
Вскоре Прохор с арабом и ещё одним приятелем из числа бывших мятежников зашли к ней в келью. Надежда, стражница, добывшая ящик водки зашевелилась и её на время пришлось крепко связать по рукам и ногам. В рот ей вставили самодельный кляп, оторванный от простыни.
Прохор твёрдо посмотрел на Рони.
-Половина стражниц уже спит, жрицы в кельях готовят следующих избранников Триглы. А мы решили бежать. Ты можешь начать новую жизнь, если пойдёшь с нами. Ты ведь знаешь, что я тебя не обману. Твоя мать спасла меня от смерти. Я отплачу тебе добром. В пиратском флоте есть и женские экипажи. Правда, в большинстве из знатных арабок и полукровок. Так у дормасов балуются знатные дамы. И ты сможешь возглавить один из таких кораблей, и будешь грабить арабских купцов. Султан смотрит на это сквозь пальцы. Решайся, Вероника!
Рони сделала вид, что сильно задумалась.
-Ладно. По рукам. Но, чтобы у вас не было соблазна продать меня, возьмём и вот эту пухляшку. Она премилая и вы её сможете выгодно продать купцам или пиратам.
Девушка округлила глаза и невнятно закричала. Но удар кулаком в живот надолго лишил её дыхания. Прохор убежал в свою келью собираться. Рони находилась под присмотром его друзей. Потом он остался с Вероникой один на один и попытался овладеть ею ещё раз. Но на этот раз Рони была неприступна.
-Ты хочешь сказать, что сама мне покорилась ночью?-раздражённо проворчал Громов, потирая ушибленную челюсть.
-Думай, что хочешь!-с улыбкой признесла Рони и неожиданно так двинула его ладонью по шее, что он на минуту потерял сознание.
Поднявшись на ноги, Прохор ничего не сказал и опасливо обойдя настороженную Рони, с опаской выглянул в коридор и поманил своих новых друзей. Через час все трое были уже за оградой храма и, ведя пленённую стражницу за собой, двинулись в сторону арабской границы.
РОНИ ПРОБИРАЕТСЯ В ДОРМАСТОЛ
Пробираясь по сопкам и холмам пограничного рубежа беглецы через пять часов вышли к большой реке.
-Всё! Объявляю привал!-заявил мятежный атаман и блаженно повалился на короткую весеннюю траву.
Его спутники сделали то же самое. Через полчаса на другом берегу показался конный дозор арабов и они, заметив путников, замахали им руками. После не продолжительного обмена знаками, арабы поняли, что от них требуется и поскакали за лодкой. Примерно через полчаса она показалась из заросшей камышом протоки.
Путники не успели добраться до арабского берега, как в небе показался пограничный дирижабль франкороссов. Однако он уже ничего не смог сделать и бесполезно сыпанул стрелами по воде. Лодка пристала к арабскому берегу. Араб переговорил со стражниками и те вскоре привели им пятёрку хороших арабских коней. Спутники сели на них и отправились в один из заброшенных арабских городов на побережье. Распугивая змей и птиц, они после долгих поисков нашли дворец пиратского адмирала.
Вероника и её невольная подруга по несчастью Марианна сидели в одном из залов заброшенного дворца и не обращая внимания на ленивого стража, подходили к проёмам и оценивали возможность побега. Рони бежать отказывалась, но ощущая вину за рабство Марианны обещала ей любую помощь.
Однако стражник-араб лениво приоткрыл один глаз и процедил.
-Не вздумайте бежать. Тропинки охраняются. А в чаще полно змей и хищников. Особенно опасны гигантские удавы. Они ведь жертву живьём заглатывают несколько часов. Утащат в чащу и будут в себя втягивать. Хорошо если с головы. Но здешние удавы чаще сдавливают горло или грудь тонким хвостом, а вот заглатывают то с ног. Лучше попытайтесь улыбаться богатым купцам и они продадут вас в очень приличные семьи, а возможно и во дворцы.
Девушки попытались разговорить стражника, поскольку Рони отлично говорила по-арабски. Он рассказал, что назавтра их выставят на аукцион и покупатели будут их вертеть и щупать. А потом выберут свой товар и начнётся аукцион.
Приход нового каравана с десятком невольниц –девочек очень расстроил Рони. Она измучилась утешать два десятка рыдающих подростков тринадцати-пятнадцати лет. Так она познакомилась с сёстрами Шадриными, с Ниной и Антониной. Девушки выглядели почти на шестнадцать лет и при идеальных почти одинаковых фигурах различались лишь лицами. Нина была красавица, а Антонина имела вполне обыкновенное лицо, но с очень красивыми глазами и светло-русыми волосами в отличие от тёмно-русой сестры.
Сильно стемнело, но Завлекаев и его подельники не возвращались. Рони тревожилась всё сильнее и сильнее.Тем более, что их охраняли теперь семеро новых стражников.
С наступлением темноты полуразрушенный дворец затих и стражники нагло ходили по рядам, выбирая себе жертву для развлечения. Наконец старший из них отдал команду и стражники поволокли девушек по отдельным комнатам и насиловали их до истерического крика.
Рони сжимала зубы и зажимала уши ладонями, она ничем не могла этим девочкам помочь. Наконец она не выдержала вида избитых изнасилованных девушек, вытолкнутых стражниками в зал и, сговорившись с Марианной вырубили двух ходивших по залу стражников, мощными ударами. Забрав их сабли, кинжалы и ружья отчаянные пленницы кучками бросились к оконным проёмам и по лианам торопливо заскользили вниз. Вдевятером они углубились в лес, держа направление по звёздам.
Разумеется, Вероника не могла бросить девочек и решила про себя, что постарается отстать при переходе границы. Марианна подошла к ней и показала кисеты с нюхательным табаком, которые она забрала из халатов стражников. Собрав девчат, которые на воле заметно обрели уверенность, Вероника и Марианна смазали им босоножки нюхательным табаком.
-теперь нас ни одна собака не найдёт-обрадовались и повеселели девушки.
А с появлением двух лун движение удалось ускорить.
Тем не менее, через каждые полчаса отряд по пять минут отдыхал. И вот во время предутреннего отдыха, когда небо окрасилось каймой рассвета из кустов донеслось тихое шипение и над ними показались три пары огромных светящихся глаз девушки перестали даже дышать слушая гулкий стук своих сердец. А огромные двадцатиметровые питоны покачиваясь приближались к ним.
Девчата сидели в сереющем сумраке лесной чащи и не смели двинуться. И тут Рони поняла что питонов раза в два больше, просто остальные обползают её отряд сзади, чтобы не дать девушкам сбежать. В полной тишине один из питонов ударил одну из девчат в голову своей трёхведёрной головой и на глазах у остальных начал её заглатывать, вертя за ноги. За ним оглушил свою жертву и второй питон. И она на глазах остальных девушек стала исчезать до колен, до бёдер в огромной змеиной пасти.
Вероника с криком вскочила на ноги и выстрелила в двух следущих удавов, которые забились в чаще, ломая деревца и кусты. Её вопль расшевелил Марианну и она тоже пристрелила ещё двоих гигантских червяков. Не меньше двух-трёх удавов с шипением ретировались в чащу. Но два удачливых охотника недвижно лежали на земле слегка болтая хвостами и затягивали двух девушек в свои пасти. Обе они были в обмороке.
Часа через три полностью рассвело и погоня из трёх десятков стражников с белым гепардом на длинном поводке наконец нагнала беглянок, но остановилась в ступоре. Девушки сидели кружком и тупо смотрели в центр круга. А в центре лежали две огромные головы удавов с обрубленными шеями. Они конвульсивно продолжали натягиваться на тела девушек, которые временами приходили в себя и жалобно кричали, хотя их головы уже почти скрылись в пасти, а вывернутые ноги и окровавленные бёдра без трусиков уже торчали из обрубленных шей. Удавы почему то заглотили изнасилованных бедняжек, возможно руководствуясь запахом крови.
Прохор Завлекаев тоже был с этим отрядом преследователей и именно он первым оценил положение бедных беглянок.
-Да что же вы подружек мучаете, дуры. Им же больно!-и выхватив саблю он проткнул ею шеи и первой и второй жертвы, а потом начал осторожно вырезать кинжалом их тела из челюстей удавов.
Назад семеро несчастных беглянок шли как обречённые, плохо понимая где они и что с ними. И поэтому ложились под наглых стражников без всякого сопротивления. С огромным трудом атаман Завлекаев именем султана смог отстоять лишь Рони и Марианну. А по прибытии во дворец выпросил у вице-адмирала и изрядно помятых и избитых сестёр Шадриных.
Девушкам дали поспать три часа и с полудня началась подготовительная суета к аукциону. Часть зала быстро отгородили решётками и коврами, повесили занавес и деятельные женщины дормаски забегали с тазиками, мылом и мочалками, старательно отмывая пленниц. Хмурый кузнец надел всем девушкам на шеи обручи с ремешками и два продавца стали разбивать всю двадцатку по сортам. Из группки Завлекаева отобрали Марианну и Антонину и Прохор едва не подрался с купцами, отстаивая подарок султану.
Наконец очередь дошла и до них. Когда девушки вышли из-за занавеса на поводках в руках Прохора, они были ошеломлены количеством гостей и зрителей. Покупателей было не меньше сотни. Все они сидели на ковриках по-турецки и пили чай с рахат-лукумом. Прохор договорился с главным продавцом и тот быстро распродал девушек в столицу. Самой последней осталась адъютант царицы ротмистр Вероника Шатрова.
Зал восторженно загудел при виде её обнажённого тела, а когда продавец объявил что вниманию покупателей предлагается личный адъютант царицы, началось настоящее неистовство. Согласно договорённости, продавец медленно прибавлял цену и водил девушку по рядам, чтобы каждый покупатель мог подробно рассмотреть и пощупать её. Её нагибали и ставили на колени, заглядывая в отверстия. Наконец Рони не выдержала и взбесилась. Вырвавшись она разбила носы десятку покупателей и Прохор едва отбил её у разъярённой толпы.
Добродушный продавец отозвал Прохора в сторону и заявил.
-Вице-адмирала нет, а только он может здесь представлять интересы султана. Я не могу больше тянуть. Аукцион подошёл к концу. Я вынужден её продать за последнюю цену в тысячу девятьсот дормасов.
С этими словами он сильно дёрнул поводок и почти поволок Рони за собой на невысокий помост. Объявив последнюю цену и увидев что к нему не спеша направляется огромный толстый пират, он решительно оттолкнул Прохора и повёл девушку в начало помоста. Рони в отчаянии вцепилась в Завлекаева.
- я не лягу под эту тушу. Меня выпорют и скормят акулам. Прохор, милый, спаси!
Завлекаев в растерянности двинулся за продавцом, чуть не волоком тащившим девушку. Внезапно она споткнулась и упала в обморок. С неожиданной для десятипудового толстяка ловкостью пират вспрыгнул на помост и по обычаю снял с пояса широкий кушак, намотав его на бёдра красавицы. И тут Завлекаев увидел через проёмы, что к дворцу наконец подъехала кавалькада всадников с заместителем адмирал-атамана Джавредом Сауди. Прохор мгновенно понял что он не должен позволить пирату-великану спрыгнуть с помоста. Иначе сделка будет считаться завершённой.
Он бросился к наклонившемуся толстяку и рывком стянул с него шаровары. Рёв который издал пират мог бы оглушить и льва. Великан бросил девушку и подхватив шаровары напал на Прохора.
Ему на помощь бросилось ещё полдюжины пиратов. И Через пару минут, теряя сознание под градом ударов ногами в живот спину и голову, Завлекаев услышал громогласный крик адмирала. Прохор понял что вовремя сорвал сделку и его сознание отключилось.