В подъезде поставили железную дверь, раздали всем ключи и довольные жильцы стали закрывать её круглосуточно, радуясь, что, наконец-то оградили себя от непрошенных гостей. Что и говорить - это событие стало маленьким праздником. Соседи из других подъездов с завистью смотрели на свежевыкрашенную в зеленый цвет дверь и восхищались: «Вот какие молодцы! Сразу видно, что здесь дружные люди живут!» Деревянные двери на их подъездах на замок не закрывались, охранной роли не играли, разве во время дождя, и выглядели хило и ненадежно.
Но праздник длился не долго. Эдика с четвертого этажа за прогулы выгнали с завода. Вскоре от него ушла жена, и высококлассный токарь, дисквалифицированный алкоголем, пошёл работать грузчиком на стройку.
С работы он возвращался веселым и сразу же включал на всю громкость свою любимую пластинку. «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой...» - гремело из его настежь открытой двери, до самого вечера.
- Сделай музыку потише! Насточертела уже! - вопили соседи.
Обиженный Эдик отвечал:
- Я в своей квартире и хочу веселиться! А вы, дураки, не умеете радостно жить!
Это еще были цветочки. Как-то среди ночи к Эдику заявились новоявленные дружки. Закрытая дверь вызвала у них агрессию, всегда таившуюся в глубине души у пьющих людей. Объект злобы колотили руками и ногами, а затем в несколько глотков стали звать Эдика:
- Э-д-и-к! Э-д-и-к!
- Какого черта? - отозвался из окна Эдик, и компания зашлась от смеха:
- Га-га-га1 Голопузый - зачем ворота поставил?
- Ха-ха-ха! Богатый стал, пустые бутылки охраняешь?
- Э-д-я! - кричал женский голос, - открывай, гульнем!
Грохот железа и пьяные крики наполняли проснувшихся жильцов ядом злости на весь день.
- Хорош бузить, держите ключ! - прервал Эдик громкоговорителей».
Долго и дружно, топча клумбу с цветами, они искали его, когда нашли, Эдик сам уже открыл дверь.
- На фига эту железку поставил, если она нормальным людям жить не дает, - злясь и матерясь «нормальные люди» поднимались на четвертый этаж. И началась всенощная. Соседи вызвали милицию и прекратили пьяную гульбу. И тут, по неизвестной причине, Эдик закодировался, и его опять взяли на завод. В подъезде стало тихо, но ненадолго.
Пятилетняя внучка деда Степана, Ксюша и её подружка Леночка, играя у подъезда на лавочке, целый день бегали то в квартиру, то на улицу. Из-за тугого замка справиться с дверью им было не под силу, вот и ходили за ними то баба Оля, то дед Степан. Набегавшись вдоволь с 5 этажа дед открыл настиж дверь, и сказал проходившим соседям:
- Дверь днем не закрывать! Только на ночь!
Через короткое время Ксюша уже ныла перед закрытой дверью. Дед сидел на балконе и видел, что никто не входил. Значит дверь закрыли изнутри. Кто? Открыл дверь, притаился, и тут же поймал закрывальщицу - пятнадцатилетнюю Ирку с четвертого этажа.
- Ты зачем дверь закрываешь? Дети плачут, а она издевается, бесстыжая! Ишь страж порядка выискался!
Ирка ушла в свою квартиру и крикнула:
- А я все равно закрою!
На упрямые звонки деда Степана из квартиры выплыла дородная Иркина мать.
- Ты слышала, как твоя соплячка со мной разговаривает? Бегает дверь закрывает, детей дразнит!
- Дверь будет закрывать! - отрезала железным голосом мамаша, - для того её и поставили!
Мама с Ирой были за одно. Дед совсем расстроился от такого разговора, но баба Оля нашла аргументы, что помогли снять с него стресс:
- Успокойся! До обеда их дома нет, дверь будет открыта, а после обеда я буду с ними во дворе сидеть.
Жизнь во дворе забурлила: в течение суток все жильцы определились, кто «за открытую дверь», и кто «против». «За» были три семьи, имеющие детей дошкольников да самогонщица Валя: что ж ей теперь пнём сидеть возле подъезда, ожидая клиентов? И баба Роза с первого этажа - ей надоели крики и стуки, сначала она открывала всем желающим, а потом пресекла любую мольбу: «Не открою, я тебе, что, швейцар?» К ним после одного случая присоединилась и баба Клава. Вскипятила она молоко, всыпала крупу и решила вынести мусор: надо успеть к началу сериала... Возвратясь, с ужасом уткнулась носом в закрытую дверь.
- Вот те раз! Никто не входил! И тут рядом с подъездом увидела стоящую с подружкой Ирку. Баба Клава грозно спросила:
- Ирка! Опять ты пакости делаешь? Зачем закрыла дверь? Открывай сейчас же, слышишь?
- Ключи надо брать! - отрезала Ирка и важно с подружкой удалилась.
Озлобленная баба Клава стала бессмысленно дергать дверь, вспоминая Ирку недобрыми словами, потом стала кричать:
- Оля, открой!
Покричала на этой стороне дома, и на той. Глухо. Никто не открывал. Во-первых: всем уже надоели крики «откройте!», во-вторых: кого зовут, тот пусть и открывает! Баба Оля смотрела телевизор и зова не слыхала. Впустила бабу Клаву вернувшаяся с магазина соседка. Влетела страдалица в свою квартиру, а там черный дым от сгоревшей каши! В настиж открытую дверь неслись вопли бабы Клавы:
- Ох, хулиганка, сколько ж я убытка терплю из-за неё! Ох, бесстыжая вертихвостка. чтоб тебя черти на сковородке жарили за твою подлость!
Вечером того же дня у подъезда собрались члены блока «против». Громким голосом зазывая слушателей, собрание открыла Соня - торговка рыбой:
- Чтобы впредь все знали: двери будем закрывать круглосуточно! Я спокойна на работе, что в подъезд никакой сброд не войдет!
Многоголосая поддержка, стоящих радом единомышленников открыла и других ораторов. Говорили о всяких «выбрыках» жильцов подъезда «о том, что их номер не пройдет». Закрыла собрание Иркина мать:
- Правильно! Для того мы ее и поставили, чтобы закрывать!
И выразительно посмотрела на окна, из которых торчали головы членов блока «За».
- А я закрывала дверь, и буду закрывать - выкрикнула Ирка, довольная, что её хулиганский поступок никто не осудил.
И тут, Николай - отец малолетней Леночки - крикнул в окно:
- Будете днем закрывать дверь, сниму её с петель к чертовой матери! Поняли?
На этом собрание закончилось, но с этого момента между жильцами началась жестокая «война»: одни нервно открывали дверь, другие упрямо и со злом закрывали её. Просто какой-то дверной психоз начался. Слышались перебранки и угрозы. По действиям с дверью сразу же можно было определить, в каком блоке состоит жилец, общаться семьи стали тоже по дверному признаку: «за» ты или «против». И те и другие так были сплочены в борьбе, что об уступках не могло быть и речи. Тучи злобы нависли над подъездом, и грянул гром...
В тот день Ксюша и Леночка с девочками играли возле открытой двери подъезда на лавочке, а баба Оля пошла в квартиру - вынести что-нибудь попить. В это время мимо детей проходила какая-то пьяная компания, один из юнцов, державший в руках пустые бутылки из-под пива, вдруг взревел диким зверем и стал бить их об асфальт, угрожая невидимому врагу:
- Падла! Убью-у-у!
Девочки в ужасе метнулись в подъезд, а дверь закрыта! На их детские душераздирающие крики уже бежали люди, среди них и возвращавшийся с работы отец Леночки. Дома, посиневшую от страха и крика Леночку долго приводили в чувство. Еле успокоили. Когда заплаканная девочка заснула на руках матери, Николай вышел на балкон, молча, взял ломик, спустился в низ, и стал сбивать замок с двери, приговаривая:
- Вот вам! Нате! Я вас научу уважать людей! Я вам покажу, как дверь закрывать!
Когда замок повис на вывороченных болтах, и оборвалась верхняя петля на двери, Николай ушел. В подъезде стояла гробовая тишина. Перекошенная дверь являла собой жалкое зрелище…