В переполненном троллейбусе было жарко и душно. Денис Алексеевич вытер проступивший на лбу и начинающейся лысине пот, и, спрятав влажный платок в карман, снова уставился на свои колени. Он сидел, опустив голову, боясь поднять глаза, дабы не встретиться взглядом с кем-нибудь из накрепко стиснутых и жаждущих сесть пожилых женщин. Настроение было отвратительное, какое случается после очередной проработки женой, у которой на уме одна «песня». Вот и сегодня полилось ее неизменное соло:
До каких пор я буду считать каждую копейку и не иметь возможности даже купить себе пару приличных чулок? Не говорю уже, что туфли давно требуют замены... И вообще, как ты можешь мириться с подобным существованием?! Ведь мы уже век не ходили в кино, не говоря уж о театре, о существовании которого, с твоими доходами, следует забыть! Что мы и делаем... Ни один порядочный мужчина, имеющий семью, не допустит ничего подобного! Мне стыдно встречаться с подругами, у которых мужья не адвокаты, как ты, а бюджетники, но живут совсем по-иному! Отчего твоя зарплата намного меньше, и почему ты миришься с этим? Нет, изволь объяснить!
Арина явно вошла в раж, словно гвоздями прибивая мужа к позорному столбу. Вяло отбиваясь, Денис Алексеевич постепенно и сам закипел:
- Я честный человек! А как у других прилипает к рукам, меня не интересует! Бросив это в лицо жене, он выскочил из дома, хлопнув дверью.
Сегодняшняя «обработка» была особенно настойчивой. Даже дочь, слыша бесконечные упреки матери, вступилась за отца:
- Мама, ты почему на папу кричишь?
- Здесь не кричать, а вопить надо, когда, порой, не знаешь, на что детей кормить! - огрызнулась Арина в ответ, косясь на супруга.
Трясясь в троллейбусе, Денис Алексеевич старался привести мысли в порядок. Конечно, Арину можно понять: целый день одна с детьми. Помощь от шестилетней Снежанки никакая, а от пятимесячного Валерки, бесспорно, устает. Отсюда и расшатанные нервы... А, что касается материальных благ, то, по задуманному им плану, надо некоторое время просто потерпеть. Он урезает бюджет для семейного же блага, стремясь собрать деньги на приличную машину. Да и вообще, по его мнению, вполне достаточно выделяет жене на питание, квартплату и, конечно же, на ее чулки, что бы та ни выдумывала. Естественно, на дорогие обновки не хватает, а в театр да в кино разве пойдешь, когда маленькие дети? Что ж, потерпим, а там — Ариша сама рада будет сюрпризу, который супруг ей преподнесет! О том, что утаивается половина жалованья, жена не догадывается, и не должна. Иначе тут же начнутся требования на позарез необходимое... Вот и сегодня должна быть очередная получка, и, как обычно, он ее упрячет в первый фолиант многотомника «Всемирной истории», стоящий в святая святых — его книжном шкафу.
Дело в том, что доверить деньги какому-либо банку Денис Алексеевич не желал: боялся, хорошо помня об исчезнувших там в былое время накоплениях. Держать конверт в ящике письменного стола, среди документов и прочих бумаг, — опасно. Да и вообще, в доме нет ни одного укромного местечка, куда бы не заглядывало бдительное око борца за чистоту и порядок, то есть жены... Он долго ломал голову, где спрятать заначку, и ничего умнее и надежнее, чем хранить купюры в книгах, не придумал. Жена всюду нос сует, кроме книг, — это его епархия. Он их расставляет, пылесосит, да к тому же такое издание, как «Всемирная история», Арину не только теперь, но и никогда раньше не интересовало. Так что выбрано самое укромное и надежное место. На каждом развороте может спокойно покоиться купюра в пять тысяч рублей. И в последнюю закладку банкнотами были заняты триста тридцать страниц, так что там уже более восьмисот тысяч! «А сегодня опять добавятся... - с теплотой мысленно сказал себе Денис Алексеевич. - Немного еще потерпим, а там...» - и он погрузился, забыв обо всем, в сладкие мечты о вожделенном автомобиле...
...Вообще более двух лет они с Ариной жили душа в душу гражданским браком. Она работала логопедом и неплохо зарабатывала. Ее дочь, маленькая Снежанка, жила в Воронеже у матери Арины. Большая часть зарплаты Дениса уходила на погашение кредита. Но, наконец, квартира была выкуплена. Долг отныне не довлел над ним, и ничто не мешало подумать о машине.
Когда Денис Алексеевич узнал, что у них ожидается ребенок, он зарегистрировал брак и тут же оформил удочерение Снежаны. После рождения Валерки Арина ушла в долгосрочный декретный отпуск и тут... семья столкнулась с денежными затруднениями, а Денис Алексеевич — с неожиданно испортившимся характером жены. Ее было не узнать, а в чем причина — супруг никак не мог взять в толк.
Стало ли ее поведение следствием обретенного твердого статуса жены, подкрепленного документом на гербовой бумаге, или так подействовали материальные неурядицы, а, может, накопившаяся усталость, но Денис Алексеевич был явно разочарован своей, похоже, оплошностью с браком, и подумывал: не будет ли безнравственно и нечестно дать задний ход? Но, поразмыслив, решил, что двое детей из-за его необдуманной поспешности висят и будут висеть у него на шее до восемнадцатилетнего возраста, так что пока надо смириться, подождать и надеяться, что с покупкой машины и исчезновением безденежья характер жены исправится. Упреки и крики исчезнут, и Арина опять станет такой же, как и прежде — тихой, ласковой и покладистой.
Вернулся Денис Алексеевич с работы в приподнятом настроении. Так всегда бывало в день зарплаты, от сознания приближения вожделенной покупки у него открывалось второе дыхание.
- Привет честной компании! - приветствовал он жену и детей, входя в гостиную и вынимая ставшие традиционными в такие дни гостинцы: Снежанке — шоколадку, сыну Валерке — резиновое колечко (пусть чешет десны, а то все время кулачки во рту держит, все зубки ищет); а Арише — ее любимые заварные пирожные.
Себе же он разрешил банку пива.
Помыв руки и причесав редеющие волосы, он щелкнул Снежанку по носику и, взяв сына на руки, весело приказал:
- Мать, мечи на стол жрательное!
Денис Алексеевич еле дождался, когда наконец-то Арина удалилась в спальню, где, несомненно, долго провозится с детьми, пока те угомонятся и заснут. Потирая руки и напевая: «Всюду деньги, деньги, деньги, всюду деньги, господа, а без денег жизнь плохая, не годится никуда», он направился к старинному книжному шкафу, удачно приобретенному еще его отцом в комиссионке, радостно предвкушая счастливые минуты предстоящей процедуры — закладки очередной порции купюр в заветный том.
Открыв дверцу шкафа, Денис Алексеевич остолбенел. В том месте, где должен был стоять первый том «Всемирной истории», зияла пустота. Он даже провел рукой по глазам, проверяя, не снится ли ему кошмарный сон. Нет, это была жуткая явь...
«Добралась, таки, донна стервоза! - пронеслось в голове. - Пропали сбережения!» Теперь придется расколоться и признаться, что утаивал ради сюрприза... Главное, чтоб не растранжирила — уж это она умеет. И Денис Алексеевич, вконец расстроенный поступком жены, - мало того, что обнаружила, так еще конфисковала заначку вместе с томом! - он зычно крикнул:
- Арина, иди-ка сюда!
Та сразу не откликнулась, и он собрался уже направиться ей навстречу, готовый на расправу, как услышал:
- Тише, Дениска, ну чего орешь?! Я еле Валерку уболтала! Сегодня, я понимаю, зарплата была. Хорошо, а то...
- Где том? - взревел муж, указывая на шкаф.
- А, «история»? Я дала ее сыну...
- Какому еще сыну? - не утерпел Денис Алексеевич, багровея. «Все, деньгам каюк!» - пронзила страшная мысль.
- Денис, ну чего ты? С ней ничего...
- Скорее, у кого книга?
- Ну, у сына Маши.
- Какой еще, долбанной, Маши? - пот прошиб бедного Дениса Алексеевича. От ярости он заскрежетал зубами: столько денег пропало, все коту под хвост! - Ну, где живет эта твоя Маша?
- Да в нашем доме. Мы с ней...
- Где, я спрашиваю, в какой квартире?
- Да не знаю в какой. Чего рассвирепел? Подумаешь, завтра принесет.
- Как, ты даже не знаешь, кому отдала?
- Боже, стал красный, как рак! Никуда дурацкая книга не денется!
- Я тебя спрашиваю: где живет эта Маша, и откуда она взялась?
- Я же сказала. Она живет в четвертом подъезде нашего дома. Мы вместе гуляем с детьми. А у ее сына в школе украли ноутбук.
- Причем тут ноутбук? Как зовут ее сына? И фамилия?
Денис Алексеевич был не в силах стоять, его трясло, и он вынужден был присесть.
- Фамилии не знаю. Да и сына как звать — тоже. Заяц, так она его всегда зовет. А малыша - Котик. А мужа, представляешь, Пингвин! Он нефтяник, работает вахтовым методом. Вот приедет и купит сыну...
Денис Алексеевич сидел, прикрыв рукой глаза, а в голове вертелось одно: «Что предпринять? Все деньги пропали!..» Он вскочил и прорычал:
- Меня не интересует их зоопарк! Почему дала книгу?
- Ой, Денис... Зайцу ее нужно было делать доклад о первобытно-общинном строе. Ну, я и предложила наш первый том, ноутбук-то украли.
- То есть ты, своими руками... - Денис Алексеевич чуть не выпалил: «отдала целое состояние», но удержался, и направился к дверям. - Так они живут в четвертом подъезде?
- Да. Но куда ты? Завтра...
Супруг уже не слушал Арину, он стремглав выскочил за дверь.
Лифт был занят, и Денис Алексеевич решил, что скорее сбежит с четвертого этажа, чем дождется чертова лифта, который когда необходим, всегда занят. Он был зол на весь свет, и, сломя голову, бросился вниз по лестнице.
...Прошло более часа, а муж не возвращался. «Странно, - подумала Арина. - Какая муха его укусила... - Подумаешь, что станется с этой, теперь редко кому нужной книгой, когда есть интернет? Завтра принесут в целости и сохранности. Люди нормальные, ничего с ней не сделают. Непонятно, чего так разволновался? Разозлился — прямо не узнать. Понятно, человек с особым пиететом относится к книгам, но такая реакция... Господи, ну где он до сих пор? Неужели все рыщет в огромном доме?» И Арина на всякий случай позвонила мужу.
Знакомая мелодия мобильника разнеслась из коридора. Она выглянула в прихожую. Все ясно: телефон, не прекращая, звонил в кармане висевшей ветровки.
«Выскочил, не одевшись! - с досадой подумала Арина, вернувшись в комнату. - А на дворе к вечеру прохладно, начало октября...»
В это время раздался звонок в дверь.
- Наконец-то! Забыл и ключи! - сказала она, открывая дверь.
Но на пороге стоял не муж, а Маша с толстым томом в руке.
- Привет! Ты наверно уже волновалась? Но все в целости! Мой Заяц, как увидел, прибежал ко мне радостный: «Мамочка, - говорит, - теперь не надо ждать папу! Мы сможем купить ноутбук! Там куча денег — что ни страница, то пять тысяч!»
- Что?? - Арина с удивлением взирала на Машу.
О каких деньгах она говорит? А та продолжала:
- Я ему, конечно, объяснила, что это деньги чужие, и их надо все, не трогая, отдать. Ну, понимаешь, ребенок, его непосредственность простительна. Но внушение необходимо! Я хотела тут же отнести, чтобы ты не переживала. Наверно, забыла про свою заначку, когда давала? Но Заяц взмолился: «Я, - говорит, - двойку завтра схвачу, если книгу унесешь!» И поэтому мы немножко задержались. Но там все на месте, с первой по триста двадцатую страницы, как лежали эти пятитысячные, так и лежат. Можешь проверить!
Арина, ошеломленная, слушала соседку, не перебивая. Теперь ей стала понятна истерика мужа. Вот так скопидом! Вот так заначка!
Уже прощаясь, Маша сказала:
- До чего стал пьющим наш народ! Надираются до того, что на улице валяются. Вот и у вашего подъезда пьянчуга, вполне приличный на вид, лежит. Ну, пока! Спасибо, еще раз!
Она ушла, а Арине все еще не верилось в случившееся. Она в уме умножила триста двадцать на пять тысяч и даже присвистнула. «Вот так подпольный миллионер Корейко! Злосчастный Гобсек! Я еле свожу концы с концами, а у него миллионная кубышка! Уж я ему задам, как появится! Я ему покажу заначку от семьи, только вернется!»
Ей было невдомек, что Денису вернуться не суждено...