Собаководов, сдавших экзамен по общему курсу дрессировки (ОКД), после торжественной линейки старший инструктор распустил на каникулы до следующего учебного года. Но мы с Гусаром через неделю пришли на площадку. Мне требовалось взять рекомендацию в Школу инструкторов и уговорить Владимира Петровича разрешить нам посещать занятия в группе защитно-караульной службы (ЗКС). Гусару обязательно надо было пройти испытания по этому виду. Без диплома по ЗКС меня бы не приняли в инструкторскую школу.
- Не выйдет, - отрезал Владимир Петрович. – Группа уже подготовлена, испытания будут через две недели. Приходите осенью.
- А как же школа?
- Поступите через год.
- Ну, пожалуйста! Гусар справится. У него чутьё великолепное. Он ходит по следу, разыскивает вещи не только мои, но и чужие.
Но инструктор был непреклонен. Пришла на занятие группа, и нам велели покинуть площадку. Мы с Гусаром вышли, и я стала из-за ограды наблюдать, как работают собаки.
Дрессировочная площадка поддерживалась в рабочем состоянии силами самих дрессировщиков. На каждом занятии приходилось что-то чинить. То поправить забор, то прибить выломанную ступеньку на учебной лестнице, то вырытые собаками ямы закопать, то укрепить расшатавшийся барьер. Если на прогулке попадалась дощечка, рейка или фанерка, всё тащилось на площадку – пригодится для ремонта. А вот с инвентарём для защитно-караульной службы были большие проблемы. Наши фигуранты (дразнилы), Бычок и Ёжик, постоянно ходили в синяках и ссадинах. Дрессировочный халат совсем истрепался, защитные рукава были не в лучшем состоянии и плохо спасали от собачьих зубов. Ребята сами мастерили щитки из телогреек, но их хватало ненадолго. Владимир Петрович куда только не обращался, все было напрасно. И вдруг удача! Мироныч, староста нашей площадки, работал прорабом на стройке, и ему удалось обменять в питомнике «Красная звезда» бетонные плиты на новый халат. Именно в тот момент, когда я устроилась за оградой полюбоваться работой собак, к площадке подкатил газик, из него вылез с видом триумфатора Мироныч, а за ним солдатик, тащивший на плечах его добычу. Над рекой Москвой прогремело дружное «Ура!». Все, кто был на площадке, окружили халат, щупали его, мяли, цокали языком.
- Вот это вещь!
- Такой не прокусишь, вон какой толстый, жёсткий.
- Ну, Бычок, примерь-ка!
Бычок, раскрасневшийся от удовольствия и всеобщего внимания, быстро надел тяжеленный халат, прошёлся гоголем. Привязанные в разных местах собаки, увидев дразнилу в полной боевой готовности, неистово лаяли. Гусар от них не отставал. Мы с ним и раньше после своих занятий оставались посмотреть, как собаки выполняют задержание и конвоирование. Он всегда возмущался, если кто-то делал это вяло. Как почти не видящий Гусар определял халтуру в работе? Возможно, по звукам, по накалу страстей.
- Гав! Ну не так, не так! Дайте мне, я покажу, как это делается!
Владимир Петрович, оглядев присутствующих, предложил
-Надо бы обновить вещицу.
Все с ним согласились. Вот только кому предоставить это почётное право, чтобы не обидеть других? Если бы с Миронычем была его Джина, то вопрос был бы решён, но Джина осталась дома, поскольку хозяин не взял её в поездку за халатом. Бычок огляделся и вдруг за оградой заметил Гусара.
- А давайте Гусара на задержание пустим, вон он как рвётся. Эрдельтерьер слабее овчарки, хватка не такая мощная, толстую ткань не прокусит. Может он ещё и хватать не станет. Покрутится вокруг, полает, а халат обновим.
Народ с предложением согласился. Нас позвали на площадку, Владимир Петрович объяснил, что я должна делать и велел собаководам отойти подальше. Гусар, перестав лаять, смирно сидел у моей левой ноги. Бычок развязной походочкой приблизился ко мне и, внезапно хлопнув по плечу, бросился бежать. Тут же Гусар рыкнул, вырвал у меня из рук поводок и погнался за «негодяем». Настиг в четыре скачка, прыгнул и вцепился в рукав халата, взял на коренные зубы. Раздался треск, вопль Бычка, а из-под Гусаровых усов полезла вата, которой был набит рукав.
- Новый халат! – простонал старший инструктор.
- Снимай, снимай скорее! – кричал Бычок.- Он меня клыком достал!
От ярости челюсти Гусара свело, я с трудом заставила его отпустить рукав.
- Вот это хватка! – восхитился Ёжик, разглядывая рану на руке Бычка.
Мы с Бычком отправились в бытовку. Он – мазать йодом укушенное место, а я – зашивать халат.
- Можете приходить на занятия, - раздался за спиной голос Владимира Петровича. – Уникальный пёс. Я вас с ним в команду включу, но пока запасным. Не против?
Я была не против. А через две недели мы с Гусаром успешно прошли испытания и получили первую степень по защитно-караульной службе.
Вскоре у меня в институте началась сессия. Увлёкшись дрессировкой, я изрядно запустила учёбу и заимела «хвост» по физике. Пришлось забыть о площадке и заняться зубрёжкой. «Хвост» я сдала на «удочку», у брата начались каникулы, и наша семья переехала на дачу. В июле я отправлялась на месяц со студенческим стройотрядом на комсомольскую стройку, но до отъезда мы с мамой успели провести Гусару очередной курс уколов. А когда в начале августа я вернулась, у калитки меня встретил с радостным лаем и прыжками мой дорогой пёс и смотрел на меня тёмно коричневыми глазами. Свершилось - бельмо рассосалось, только на левом зрачке было небольшое, полупрозрачное пятнышко. Мы победили! Гусару вернулось зрение!
- После твоего отъезда он очень тосковал, - рассказывала мама. - Первую неделю не отходил от калитки, прислушивался, ждал. А потом бельмо начало быстро проходить. Возможно, стресс ускорил выздоровление.
Как я была счастлива! На следующий же день поехала в клуб Служебного собаководства, подала заявление и документы в школу инструкторов-дрессировщиков и записала Гусара на выставку. Она должна была состояться в середине сентября, и времени оставалось не так много, чтобы подготовить его к показу. Наш питомец попадал в старшую возрастную группу. Надо было привести в порядок шерсть, подкачать мышцы, потренировать красиво ходить. Каждый день мы с Гусаром отправлялись к реке, и я заставляла его бегать вверх-вниз по крутому склону, чтобы укрепить спину и поясницу. Потом он плавал за палочкой, потом я давала ему отдохнуть, и мы шли домой выставочным шагом.
- Опять учёбу запустишь, хвостов нахватаешь, - беспокоилась мама.
Я понимала, что её опасения не напрасны, но мне необходимо было оправдать доверие и нашей заводчицы, и знакомых, которые рекомендовали ей отдать нам щенка, показать другим собаководам, что никогда не надо опускать рук даже в самых безнадёжных обстоятельствах. А главное – вернуть Гусара в тот мир, для которого он был рождён.