Глава 5.
С сухого прибрежного дерева сорвался ястреб, и широко распластав крылья, закружил над рекой, над лугами. Он безмятежно парил в воздушном потоке, в ожидании малоприметных признаков, вроде колыхания травы или покачивания ветки, которые бы выдали появление его добычи. Ястребу с высоты должно быть хорошо было видно и сверкающую ленту скользящей реки, и желтеющие языки песчаных отмелей (с россыпями пустых ракушек на них), и лоснящиеся, пробитые травою заилины… Но вот птица, должно быть, всё же убоявшись рассеявшихся по берегу людей, широким полукругом переместилась в займище и там зависла над зелёной чащобой.
Собравшиеся на берегу участники соревнования, томились в ожидании объявления результатов. Но их оглашение почему-то задерживали, по-видимому, ждали мэра Хабалкина.
-Верно, где-то мотается по личным делам, - усмехались под кустом мужики. – Сегодня ж суббота, а у него дача отсель в десяти километрах.
Разговор рыбаков перекидывался с одного на другое, не касался того главного, что сорвало их в этот день из домов и квартир, и потянуло искать удачу на берега неторопливой Грязнухи. Они покуривали без особой нужды, негромко перебрасывались словами и скованные сложившейся необычной обстановкой, томились ожиданием предстоящего.
Слушая мужиков, Степан, из-за полусмеженных век, в лёгком волнении поглядывал на реку, где в глянцевой зыби скользящей воды, как в сказочном зеркале отражалось небо. Лениво поквакывали в камышах лягушки и где-то, на том берегу реки, за пышно разросшимися кустами тёрна скрипуче посетовал на что-то жалобщик – коростель. Упрятавшись от жары под ветви рябины , Степан отгонял обвядшей ромашкой от потного лица роящуюся мошкару.
Баженов же случайно обнаружил знакомца в водителе «Рафика», привёзшего судей. И теперь, они держались с ним обособленно, в тени ветвистого вяза, под которым стояла машина.
Но вот подкатил и мэровский «Мерседес». А вслед за ним, принеся облако пыли, подъехала «Газель» из администрации города.
Придерживая шляпу, из «Мерседеса» вылез Хабалкин. Это был плотный, коренастый мужчина с мясисто-красным лицом, хитроватыми глазками и толстыми, как у негра губами. И нельзя было сказать, что ему пошёл только четвёртый десяток, - от крыльев носа опускались две дряблых, глубоких бороздки, а в теле чувствовалась нездоровая тяжесть. Одет он был в сорочку с тропическим, ярким галстуком и в светлые брюки из клетчатого материала. На ногах у Хабалкина были модные туфли, на руке поблёскивали непростые часы.
- «Патек Филипп», из белого золота… - с уважением поглядывая на мэровские часы, авторитетно заметил парень в синей футболке. Он сидел со Степаном под одной рябиной. – Тридцать штук баксов часики стоят. Это я без преувеличения заявляю.
Стоценко тоже посмотрел на поблёскивавшее золотом запястье мэра. А он-то, простак, того и не знал, что на свете бывают такие дорогие часы! За свою-то «Зарю», он полгода назад, заплатил всего четыреста рубликов.
Вслед за мэром из «Мерседеса» вылез председатель комитета по спорту. Третьим был, какой-то мужчина, вроде бы из общества охотников и рыболовов.
Хабалкин торопливо пожал руку всем судьям. И Кролик, в момент знаменательного пожатия, похож был на преданную повиливавшую хвостом собаку, готовую выполнить любую команду хозяина.
Тем временем из «Газели» вынесли стол. Установили его на ровной площадке среди лебеды и желтопенной ромашки. И мэр, озабоченно взглянув на часы, в сопровождении приехавших, прошёл к столу. Будто невидимым, заброшенным неводом, он собирал за собой быстро густевшую толпу.
-Подходим, то…товарищи! Подходим бы…быстрее! – слегка заикаясь, торопил рыбаков болезненного вида, высокий субъект. Приехал он в «Газели» вместе со столиком и, видимо, тоже был из администрации города.
Степан с оживившимися рыбаками поднялся и, обуреваемый беспокойными чувствами, пошёл к месту сбора.
Митинг открыл председатель комитета по спорту. Это был высокий, около двух метров росту мужчина, широкоплечий и ширококостный, с коротко остриженными волосами.
-Дорогие друзья! – зарокотал предкомитета по спорту, голосом таким же густым и могучим, как и его богатырский торс. – Первый чемпионат любителей рыбной ловли, состоявшийся на реке Грязнухе, близится к завершению. Но прежде, чем будут подведены итоги, и станут известны имена победителей, с приветственной речью к вам обратится наш многоуважаемый Виктор Иванович Хабалкин! Пожалуйста, Виктор Иванович, вам слово.
Постояв в немоте перед притихшими рыбаками, словно бы выжидая, пока подтянутся припоздавшие, мэр, отогнав от лица осу, наконец-то, заговорил.
-Уважаемые земляки! Приверженцы рыбалки и активного отдыха на природе! Вот и подходит к концу первый чемпионат по любительской рыбной ловле среди жителей города Т-цка и близлежащих районов, о котором много писалось в прессе, и который так долго нами готовился…- низким, слегка дребезжащим голосом начал приветственную речь Хабалкин. Собравшиеся слушали и смотрели на него с интересом, потому что многие видели мэра, вот так вот близко, впервые.
-Более трёхсот участников собралось сегодня на берегах полноводной Грязнухи, чтобы помериться своим мастерством в таком замечательном увлечении, каким является для всех нас охо… э-э… рыбалка! А инициатива проведения столь солидного мероприятия принадлежит Т-цкой мэрии и покорному вашему слуге. Идея родилась спонтанно. Ещё два года назад, когда мы с Виталием Федоровичем Хлопоней проезжали берегом этой реки, чтобы осмотреть строящиеся очистные сооружения, то уже тогда, вот здесь…(тут Хабалкин постучал себя пальцем по лбу) мелькнула мысль, что неплохо бы было организовать на Грязнухе нечто подобное сегодняшнему мероприятию. Мы бы убили сразу двух зайцев, - рассуждал я тогда, - во-первых, обеспечили бы горожанам здоровый досуг, и, во-вторых, заткнули бы рты всяким мелочным злопыхателям, утверждающим, что Хабалкин стихийными свалками загадил окрестности Т-цка и отравил Грязнуху. Да-а, есть среди наших горожан и такие лживые ссу-у-убчики… - Голос мэра в этом месте напрягся, сделался холодным, резким, решительным и слова отчеканивались, как стук машины.
Лица же столпившихся рыбаков при последних словах Хабалкина, ожили. Люди запереминались на месте, стали с усмешками переглядываться. Многим известно было о потрясавших мэрию скандалах и нападках на её главу некоторых представителей общественности и прессы.
А солнце тем временем поднялось в зенит и налилось каленою жёлтой ярью. Об утреннем дождичке и о прохладе остались лишь далёкие воспоминания.
Рядом со столиком, помимо ромашки, росли, какие-то цветы граммофончики и в голубые их рупоры натужно жужжа, влетали бархатисто-пыльные шмели. Они надолго застревали в них и, выставив мохнатые зобы, прекращали возню, словно бы прислушиваясь к речи мэра.
Но Стоценко оратора уже не слышал. Перед его глазами вновь, как мираж, возникло видение… видение, которое его прельщало раньше, когда сидел он на корточках перед заброшенной в воду удочкой… И он увидел себя за рулём несущейся куда-то машины и рядом с собой – красавицу крановщицу, смотревшую на него с нежностью и любовью. И ещё он увидел, как в окне его новой машины мелькали столбы, поля и деревья, озарённые то мягким, то ослепительно ярким светом. А асфальтовая гладь уводила в манящую бесконечность, всю окутанную лёгкой дымкой. И за этой дымкой (Степан твёрдо знал!) начиналась страна чудес и приятных открытий… Видение это пьянило Стоценко, пьянило, как вино… Но оно было разрушено очередным выкриком мэра, который всё ещё сокрушал неведомых оппонентов.
-…И злые языки пусть не клевещут, что в мэрии Т-цка всё продано или выставлено на распродажу. Враньё - всё это! Домыслы, бесчестных людишек, которым отрадно было бы узнать, что мэр Хабалкин подал в отставку. «Нет! Не дождётесь!» - скажу я им. Не будет этим господам головы мэра Хабалкина! Н е б у д е т!!..
Возможно под гулкими сводами зала, голос оратора усиленный микрофонами звучал бы внушительно и громогласно. Но здесь, на берегу неширокой реки, под необозримым бездонным небом, слова его, обращённые к неведомым оппонентам, казались далёкими, бессмысленными и пустыми.
Мэр, видимо, осознав, что горячность его завела не туда, заметно стал сбавлять набранные обороты. Его словесный сквозняк поутих.
-Заканчиваю, земляки, уже скоро заканчиваю… Не стану здесь долго распространяться о деятельности мэрии по благоустройству города. Об этом и сами прекрасно всё знаете. Я только хочу, чтобы вы, участники и очевидцы завершающегося чемпионата, пока будете живы, передавали бы детям и внукам своим, всю правдивую информацию о сегодняшнем событии. Вот это и хотел я вам сказать, земляки!.. А сейчас об итогах состоявшегося чемпионата сообщение сделает председатель судейской комиссии Коньков. Пожалуйста, Аристарх Иванович, назовите имена наших …э-э… героев!
К столу приблизился сухонький, невысокий мужчина пенсионного возраста, с маленькими колючими глазками под очками и розовой лысинкой, окаймлённой венчиком седых волос. Одет он был строго: в тёмную рубашку с длинными рукавами и такого же цвета, слегка примятые брюки.
Сухо кашлянув в кулачок, Коньков выдержал паузу, после чего поднёс к глазам исписанный листок и прочёл следующее.
«Судейская выездная комиссия, действующая по поручению мэрии города Т-цка, в составе… " Далее следовали должности и фамилии судей "… под председательством Конькова Аристарха Ивановича, оформила настоящий протокол о проведении чемпионата по любительской рыбной ловле, состоявшемся на реке Грязнухе 20-го августа 2005 года.
Всего зарегистрировано участников: 307 человек.
Соревнование проводилось с использованием маховых удочек, длиной до шести метров.
Максимальное количество крючков на одной удочке – две единицы. Максимальное количество удочек на участника – одна единица.
Соревнование началось: в 7 утра. Закончилось: в 12 дня.
Взвешивание уловов проводилось: с 12.30 до 13.30 дня.
По итогам взвешивания уловов участников соревнования, места между призёрами распределились следующим образом.
3-е место занял участник под номером 104, Бормотов Евгений Петрович. Его улов составил 2 килограмма 150 граммов.
2-е место занял участник под номером 14, Тивилёв Алексей Иванович. Его улов составил 2 килограмма 350 граммов.
1-е место занял участник под номером 13…»
Когда Коньков, объявляя победителя, неожиданно назвал фамилию Степана, то тот её и сам не сразу признал. Ему показалось, будто назвали не его, а кого-то другого, но кровь уже сама откликнулась на новость, ударила напором в шею, в побагровевшее лицо. Через мгновенье ему уже казалось, что уши покрылись горячею краской, и что от щёк пышет жаром, как из открытой топки котла.
Стоявший позади него Баженов, толкнул Стоценко легонько в спину: «Ступай, Стёпка, тебя кличут».
Так и пошёл к столу полуоглохший, с каким-то липким звоном в ушах, будто головой саданулся о невидимую притолоку.
Процесс перехода из толпы рыбаков к столу, за которым стоял мэр, был для Степана сплошным кошмаром. Среди всех этих стеблей травы, сухих веток и камушков, о которые можно было ежесекундно споткнуться (и не дай бог – дербулызнуться!), ему временами, казался немыслимым сам факт движения. Но, в конце концов, проделав весь путь, он встал перед мэром.
Приветливо ему, улыбнувшись, Хабалкин о чём-то спросил, но Степан ничего не расслышав, уставился на него непонимающими глазами. И несколько долгих мгновений не слышал, что ему говорили, пока не рассосался застойный гул в ушах, пока не отпустило онемелые плечи. Но, понимая, как важно выглядеть ему теперь возможно естественнее, Стоценко постарался собой овладеть.
-…Так, где ты работаешь, молодец, позволь нам узнать? – донёсся, наконец, до него голос Хабалкина. Мэр пытливо, с интересом вглядывался в лицо Степана, и снисходительная усмешка мелькнула в его хитроватых глазах.
«Да он всё знает!.. Конечно же, всё знает! Ему донесли, что я обманул…» - подумал Стоценко и взглядом скользнул куда-то в бок. Ему казалось, что никакая сила на свете не может его заставить перевести глаза и посмотреть в лицо мэру. Никогда… никогда в своей жизни не испытывал он таких мучительных ощущений, как теперь: ощущений стыда, страха и какой-то полной беспомощности. К тому же, он вдруг почувствовал, как у него начало дрожать колено левой ноги. И это нервное, непроизвольное движение грозило перекинуться на всё его тело. Было неловко и неприятно ощущать подобный мандраж, и Стоценко, с горечью подумал о том, что все смотрящие теперь на него, возможно, примут эту дрожь за проявление страха перед грядущим наказанием за обман.
«Сейчас… сейчас меня затолкают в «Газель» и отвезут в ментуру… И поделом!..» - с тупым, злобным отчаянием, подумал о себе Стоценко и ощутил, как в груди возникло противное, обморочное замирание.
Но мэр, вдруг обернувшись к своей свите, с усмешкой сказал:
-Нет, поглядите каков молодец!.. Больше всех наловил рыбы, выиграл главный приз и отмалчивается.
-Да он от радости язык проглотил, - гудящим густым басом пророкотал председатель комитета по спорту.
-Скажи же нам, Стёпа, где ты работаешь? – повторил вопрос мэра судья Коньков. И доселе строгое лицо пожилого мужчины, сделалось по отечески добрым и мягким. И Стоценко, точно проснувшись, глубоко, сильно вздохнул. Всё стало сразу простым и понятным в его глазах.
«Никто… никто не догадывается о совершённом обмане!.. Никто, кроме Баженова, об этом не знает. А он ни за что никому не расскажет, потому со мной заодно. Заодно!..» - И безумная волна страха, так стихийно захватившая душу Стоценко, вдруг опала, отхлынув далеко-далеко… Ободряющий, дружеский голос Конькова придал Степану силы настолько, что он сумел уже твёрдо и внятно ответить.
-На заводе железобетонных изделий работаю я… Формовщик-бетонщик.
-А-а, так это у Ракитина такие кадры растут! – воскликнул мэр, изображая удивление. – Я ему сообщу при случае - какие молодцы работают в его цехах! – Сказав всё это, Хабалкин переключил внимание на двух других победителей, в смущении переминавшихся у стола.
А Степан на время предоставленный себе самому подумал, как странно, что вот он, простой рабочий парень стоит рядом с такими влиятельными людьми и слушает их похвальные речи. А через несколько минут, когда все благополучно закончится, его обыденная, тусклая жизнь незамедлительно в ъ е д е т в счастливую полосу, в которой будет много радости и солнечных, удачных дней!.. И ему казалось, что на его триумф смотрит весь мир: солнце, облака, река и люди. И все ему завидуют, им восхищаются и перешёптываются между собой: «Смотрите, смотрите, каков удалец, - не растерялся, немножко схитрил и выиграл главный приз! Г л а в н ы й!!..»
Вдруг, что-то, с необыкновенной силой расширилось в груди у Степана, и он почувствовал в теле такое ощущение лёгкости и свободы, точно получил способность летать! В крайнем волнении он смотрел на толпившихся рыбаков и, наткнувшись на взгляд Николая Баженова, вынужденно ему улыбнулся, - видишь, дескать, как ловко всё получилось!.. Но не сомневайся, расчёт между нами будет верным.
А между тем, чествование любимцев фортуны подходило к завершающей стадии – вручению призов.
-И сегодня, благодаря помощи наших уважаемых спонсоров, мы имеем возможность, достойно поощрить победителей состоявшегося чемпионата, - с интригующей хрипотцой продолжал ораторствовать мэр, явно наслаждаясь гладкостью своей поздравительной речи.
-Бормотов Евгений Петрович, занявший почётное третье место, награждается набором импортных блёсен и полугодовой подпиской на газету «Рыбалка»!
После слов мэра, последовала передача в руки призёра скромного набора блёсен и почтовой квитанции по оплате газетной подписки.
-Тивилёв Алексей Иванович, занявший почётное второе место, награждается металлическим спиннингом и защитной панамой с эмблемой двух уточек на фоне воды!
И вновь последовала передача подарков, что-то бормотавшему в смущении призёру.
-А главному победителю состоявшегося чемпионата, Стоценко Степану … э-э… Аверьяновичу, мы присуждаем особо ценный приз - это новый, комфортабельный автомобиль «Ока»! И забрать его победитель может из гаража мэрии в любое время.
С этими словами Хабалкин вручил Стоценко ключи от машины и почётную грамоту. Потом потряс руку. При этом Степан машинально отметил, что рука у мэра была крупная и волосатая и по самое плечо покрыта пигментными пятнами.
Собравшиеся на берегу рыбаки, довольно, дружно поаплодировали.
"Скажи же что-нибудь нам в ответ, Стёпа. Поблагодари Виктора Ивановича за подарок." Услышал Стоценко за спиной дружелюбный голос Конькова.
-Экий молчальник сегодня попался! Звука не выдавит. Молчит, словно партизан на допросе. – При этих словах председатель комитета по спорту прищурился и, выпятив надменно нижнюю губу, смерил Степана неодобрительным взглядом.
Лоб у Стоценко покрылся испариной, а сердце в волнении заколотилось так, словно десяток сердец во всём теле сразу. Но, шевельнув губами, он проглотил слюну и глухо выдавил следующее:
-Да говорильщик из меня, по правде сказать, аховый… Я больше ломом … кувадой … Но спаси… спасибо администрации города за необходимый в хозяйстве подарочек!.. Постараюсь ездить на машине без аварий. Всё!.. – Сказав, умолк, мучительно осознавая нескладность своих выражений.
Ему вразнобой, вяло похлопали. Желающих порадоваться чужой удаче нашлось немного. Все были утомлены предшествующим длительным ожиданием.
-А вы, Аристарх Иванович, дооформите пожалуйста протокол и передайте его в понедельник в мэрию, - повернув к судье голову, негромко произнёс Хабалкин.
Председатель судейской комиссии, согласно кивнув, стал торопливо укладывать бумаги в тёмную папку, ему услужливо переданную кем-то из судей.
-Итак, уважаемые земляки, - произнёс Хабалкин, оглядывая толпившихся рыбаков, - если кто-то хочет что-то сказать, пусть выйдет к столу. Дадим ему слово.
Собравшиеся негромко переговаривались между собой, однако слово брать никто не желал. Мэр еще раз взглядом окинул толпу, проверяя по лицам – не решиться ли кто по ораторствовать, и не найдя таковых, взглянув на часы, уже сухо закончил:
-Ну-с, в таком случае… в таком случае мероприятие объявляется завершённым. Все свободны!
Бегло попрощавшись с судейской комиссией, он направился со своими спутниками к урчавшему мотором «Мерседесу». Сел в него и сразу уехал.
Толпа стала рассеиваться. Кто-то спешил к своему автотранспорту, укрытому под кронами немногих деревьев, а кто-то поплёлся к ветвистому вязу, куда должен был подъехать автобус. Берег быстро пустел.
А к Стоценко в развалочку подошёл Баженов и радостно хлопнул его по плечу.
-Ну, ты и дал, старик, сегодня копоти, ну и дал!.. Речь толканул, как депутат брехучий. Но только не забудь, что другану о б е щ а л!..
Храня в душе победительное настроение, Степан его горячо заверил:
-Да что ты, Коля? Я слову хозяин. Как обещал - всё так и будет!
А рядом стоявший призёр Тивилёв разглядывал спининг подаренный мэром. И ни к кому не обращаясь конкретно, негромко, самому себе бормотал:
-Сызмальства на этой речке рыбалю... Думал, вот фарт подвалил, - хоть колёсами обзаведусь… Нетушки! Двухсот грамм не хватило …
В голосе рыбака чувствовалась обида. Он хотел ещё что-то добавить, но не сказал. Лишь потер скулу рукой и пошуршал щетиной. Потом, подхватил выигранный спининг, поплелся к подъехавшему автобусу.
А Степан продолжительно посмотрел ему вслед, на его узкую, унылую спину, и вдруг почувствовал что-то вроде жалости к этому обманутому им человеку. У того в жизни, видимо, уже ничего не осталось, кроме его единственной страсти к рыбалке …
Но чувство жалости у Степана быстро угасло. Радость собственного успеха вновь всецело овладела сердцем, не оставляя в нём места чему-либо другому.
Обратное возвращение домой было подобно сну. Незнакомые люди в автобусе его поздравляли, жали руку, приятельски хлопали по плечу и уступили ему, как победителю, почётное переднее место. И Степан опьянённый сознанием крупной удачи, подумал о том, что его заурядная, тусклая жизнь, не такая уж, в общем-то, бестолковая штука.