Хочется за рамки. Говорить то, что думаешь. Не считаясь. Не корректируя. С ним хотя бы… да вряд ли ему понравится. Он, конечно, не все, но не глобально. А всем нравится, когда говорят то, что хотят услышать. И не говорят того, чего слышать не хотят. Быть правдивой на 100 - это так непрактично. И – дорого. Потому, что услышавшие то, чего не хотели, не хотят уже тебя. Популярный вариант – говорить почти правду: и не обижаешь никого – и, вроде, не соврал.
А если почти правду – себе вредно? Если мучаешься потом, тошнит тебя от себя? Потому, что малое несказанное для тебя – большое. Бедняга, помоги себе сам. Можешь завести собаку и ей говорить все, что хочешь. Только голос не повышай: собаки не любят. Они нервничают, когда ты громче нормы. А спокойным голосом – без проблем: собакам приятно, когда с ними - по-человечески. Они вообще молодцы: лают по зову сердца.
- Знаешь, Арт (дог поднял голову, лежавшую на лапах, и внимательно посмотрел на хозяйку), а я могла бы его полюбить. Я даже уже, кажется, его люблю, но не с потрохами. Что, слово "потроха" не нравится? Мне тоже не нравится. Не только слово. Понимаешь, Арт, он, в общем, мой герой. Созвучный. По фактуре – да. И по запаху (ты поймешь). Мы вместе лето любим. И Пастернака. И картины Кима Сюй. И даже испанскую гитару (о, Пако де Лусия!)… Но вот эти "потроха"…
Он считает меня… похоже, умной дурочкой. Хорошенькой умной дурочкой. Хорошенькой – он сам говорил. Про дурочку не говорил, но смотрел подозрительно на мою попугайскую прическу (да, я с расцветкой перестаралась, сама знаю: сине-зеленого на розовом многовато - неудачно повеселилась)… Не важно. Главное: я ему нравлюсь, серьезно. Даже с такой головой. И вот тут возникает вопрос: он думает, что я – непрактичная. Как-то неодобрительно и снисходительно думает. Может, списывает это на возраст? Типа: подрастешь – поймешь. А я – не маленькая, 22 уже. И никакая я не непрактичная. Дебет с кредитом у меня всегда сходится. Да, я могу купить билет за три цены на чумовой концерт, а потом сесть на кефирную диету. Но, Арт, я просто не считаю, что матчасть главнее духовной. Как говорится, это мой выбор. И я могу себе позволить похудеть. А пропустить Земфи не могу. Это, как если бы ты проходил мимо дерева - и не обнюхал его. Душа же просит!
А он - практичный. На минутные прихоти души не ведется. Если он и проэкспериментирует со здравым смыслом разок со мной за компанию, то затем, чтобы просверлить во мне дырку своими упрекающими глазами. А потом в эту дырку вставит изящную надежную цепочку (тебе это не грозит, не нервничай). И будет сажать мою глупость на цепь, как только она заикнется про "хочу". Рычишь? Вот, я тоже цепи не переношу. Никакие - кроме тех, которые сама надеваю. Одно дело – хотеть самой, а другое – не хочется, а надо, чтоб другому нравиться. Нравиться, разумеется, хочется… но не ценой свободы.
Ну, да, Арт: есть такие "надо", от которых никуда. Ты ведь тоже со мной на поводке гуляешь, хотя ты его не любишь. Жизнь, как говорится, заставляет. Куда ты направился? Гулять? Давай, пес, попозже, а? Я не все еще тебе сказала, потерпи. Зато потом в парк рванем на велике. Согласен? Вот и умница.
Он говорит, что нужно идти на компромиссы: ты от чего-то отказываешься – и для тебя отказываются. А я считаю, что договариваться нужно. Чтоб хотелось сделать по-другому. Не отказаться, а передумать: есть разница? Арт, ты ж понимаешь, что я не о безальтернативном. Вот тебе кефир вреден – и ладно, грызи свой "Pedigree" – кто тебя будет заставлять кефир лакать? И его я заставлять со мной худеть не собираюсь. Только боюсь, что у него представления на мой счет жестче. Он будет заставлять. Так сказать, из любви ко мне. Такие попытки уже были: не делай это, сделай то. Я сглупила: послушалась пару раз - и дала повод поверить, что у него получится. Один всего раз не послушалась – и он обиделся. Дуется… а - понять?
Я согласилась отключать телефон, когда он приходит – это приемлемо. Дискомфорт определенный есть, конечно, но пока ничего жизненно важного не пропустила. Ему приятно: мир замкнут "на мы", никого больше… И кофе пить со сливками, а не черный без сахара тоже согласилась. Мол, полезно. (Это у врачей – пунктик: чтоб полезно.) Чувствую: черный без сахара мне ничуть не вредит – даже наоборот, но… он же не навсегда приходит. С ним – со сливками, без него – с удовольствием. По мелочи я не люблю ссориться, но…
Но запретить мне бомжу у магазина монетку выделить – повод. Хотя не собиралась (я ссориться никогда не собираюсь, да приходится почему-то). Бомжи, Арт, как дворняги – разные. Есть противные, которых постараешься не заметить. А есть такие грустные, что мимо пройти стыдно. У того, в нелепой красной шапочке с надписью "Динамо" глаза были, как у спаниеля брошенного: два горячих очага обиды. И руку протянул к нам не веря, что поможем. До нас, я видела, тетка мимо него прошла, как мимо столба с надписью "Опасная зона".
Я не могла, понимаешь? Ты бы видел, Арт, как этот бомж удивился, когда я ему сто рублей дала. "Спаси Вас Христос" сказал. Вот: всего за сто рублей мне ТАКИЕ слова сказали. А ОН за эти сто рублей прочитал мне нотацию о вреде поддерживания алкоголизма и потребительского отношения к жизни. Разница? И обиделся, что я не разделяю его точку зрения. А я всего-то и сказала: бомж – тоже человек. Может, он хлеба купит. Или лекарство какое. Что мы про него знаем? Ничего. А даже если и пропьет – мне все равно. Человек попросил – человек дал. Я - не мать Тереза: всем помочь не смогу. Да и не хочу всем. Но если могу и хочется – это не преступление. Имею, так сказать, право свои деньги тратить на бомжей. Я не права? Убеди меня. Не в общих рассуждениях, а в этой конкретике. Бетховен вон тоже нищим был, и пил – мама не горюй. Да, он никогда не попрошайничал. Но не у всех есть талант, который дает силу быть гордым при любых обстоятельствах. Знаешь, Арт, что мне на это сказали? Сказали, что гордость зависит от наличия или отсутствия стыда, а не от таланта. Выходит, попросить помощи даже в такой унизительной форме стыднее, чем украсть, например? Того, кто крадет, государство защищает: как-никак, а кормит и крышу над головой предоставляет. Выходит, дать милостыню (от слова "милость", между прочим) – это аморальный поступок? Мои несчастные сто рублей пошли на поддержание порока и нет мне за это прощения?..
Ладно, Арт, пошли гулять. Наверное, у нас ничего не получится. Не звонит ведь. А, может, и получится. Тебе он, я знаю, нравится. По твоему хвосту видела. Мне – тоже нравится. Может быть, я даже сама позвоню. Но врать, что я не права не буду: чувствую, что права. Потому, что мне не стыдно. И меня от себя не тошнит. И вообще, "свободу попугаям".