Моей жене - вдохновительнице и любимой женщине.
Стрела тоски направленная ввысь -
на небеса - к блаженству вечной цели.
Пусть замирает маленькая мысль,
пусть Вечное родится в бренном теле.
Прошедшему - да будет искупленье,
и в будущее - брошенная сеть.
О человек, о падшее творенье,
как хочется тебя преодолеть.
Огонь души
не дарит «утешенья»,
не для того у Заратуштры плеть.
Стремись на волнах к кораблекрушенью,
и знай – дано себя преодолеть!!!
***
Но пока – всё туман, и не вынуть из стога иглу,
затерялась. Как будто ей просто не нужно оттуда
уходить. Да и мне проще так, я гляжу как в углу
красном, там где икона, сквозь ушко пролазят верблюды.
Только я не успел, да и бес с тем, бесстыжа молва,
каждый третий паромщик, и каждый почти что святоша,
ноют веки времён, мне б уплыть, только эта трава
под ногами моими – мне вечная крестная ноша.
Мне б не вымолвить вас, никогда, потому как чисты
все дороги в Эфес, там не бродят ни тени, ни волки,
лишь последний апостол оставшейся в нас пустоты,
всё стремится достать по туману из стога иголку.
Ну, так что ж - в добрый путь, идеалу не ведом покой,
он ведёт то к войне, то к болезни, то к гладу и мору,
и стаканы звенят, так заздравно, что хочется в бой,
в тот последний, решительный самый, во имя бесспорных
миражей, чтобы влага из падких к молитвам небес
вся осталась навеки лежать на земле океаном,
мы б тогда научились летать и на крыльях и без!
Заратуштра – твой выход, танцуй, говори нам о главном,
О тумане времён, о зеркальности наших судЕб,
безупречности плети ….Пока не рассеялся морок
я разбил бы скрижали твои, чтоб словами навек
зазвенели в стогах мириады спасённых иголок.
***
МИР ТАЯЛ В ТАНЦЕ. Перекрёстки судеб
тщету движений наполняя созерцаньем
его попыток - Быть, смотрели словно судьи,
глаза застыли взглядом изваянья.
Понаблюдайте сирые глаза -
МИР ТАНЦЕМ ЖИЛ. Глаза прямой наводкой
в прицелы разума глядели. Тень сомненья
на них наплыла. Я? - Плясал свою чечётку,
мне были безразличны озаренья
усталых взглядов сирых, сонных глаз.
МИР ТАНЦЕМ ЖДАЛ. Составить пару было
мне очень нужно, слишком ждало приглашенья
от Заратуштры мирозданье. Чьё то рыло
промямлило - в полётах есть паденье.
Что ж, это правда - вечно-сирых глаз.
МИР УМЕР В ТАНЦЕ. Но ожил душевный
Огонь. Сжигая всё, что мёртвым и ненужным -
не нужно, он испепелил весь мир - решеньем,
чтоб осушить растёкшиеся лужи
больных и сирых - "важных", глупых глаз
МИР ТАЯЛ ТАНЦЕМ, ТАНЦЕМ ЖИЛ И ЖДАЛ, И УМЕР В ТАНЦЕ!
***
Смерть – это шаг. И мёртвым и живым,
и тем, кто в этом мир пока не рожден -
с ним по пути; и тем, кто рядом с ним,
тем, кто впряжён в бытьё, подёрнет вожжи
лихой пророк Огня, и нам в Огни
идти, страшась не смерти, но покоя…
Я Падаю? – Скорее подтолкни
меня мой Друг, не оставляй без боя
плацдарм, который назывался сном
где сонные в удел не получают
Наследие. Гори оно Огнём,
чтоб возродиться - в нас цветущим Раем!
***
Таким мы запомним берег,
когда под водою будут
дома, захлебнувшейся верой -
в будни.
Гляди - небеса над нами,
ступай осторожно. Слышишь
как влажно скрипят под ногами
крыши?
Иди по воде - не бойся
не зная как тонут - ты бы
не помнил, что есть в твоих свойствах
выбор.
В начале, в конце ли века
сомнения не помогут.
Есть Путь – это Путь Человеко
Бога.
P.S.
Есть два состояния тела,
и оба они – бесконечность
Души Это Тайна твоя - Чело
Вечность.
***
P.P.S.
Я замер и увидел мир иной,
там чище воздух, ярче краски, словно,
заплачено за всё такой ценой,
чтоб жизнь текла светло и полнокровно.
Мираж, поди, мне скажет кто мудрей,
мне промолчать останется, согласен,
что глупо так твердить о том что в ней,
в той жизни, где нет злобы, мир прекрасен.
Банально повторение о том.
но я твержу, как будто гласу внемлю.
Я вижу там, где выше - лучший дом,
Иное Небо, и Иную Землю.
Черты её, увы, пока черты,
мазки пастельные, холсты которых нам бы
найти и здесь. Быть с чистотой на ты,
как Отче Наш заучивая ямбы,
в которых - всё: и радость, и печаль,
рожденья крик и горний плеск ухода…
Но нам твердят – всё это вздор, а жаль,
они не слышат как иные ноты
вторгаются в их ледяной предел -
Огнём Священным, пляской, пеньем, нервом…
Я замер, и увидел что хотел,
в конце концов, быть должен кто-то первым!